С  горьких польских хлебов  Изяслав поехал попробовать германских.  С
натугой добрались русские до  Майнца,  славного города  при  впадении реки
Майн в знаменитый Рейн. Император Генрих принял изгнанного русского короля
с  почетом,  обещал  помочь.  Взял  богатые  подарки.  Особенно радовались
германцы драгоценным украшениям работы русских златокузнецов с  простыми и
перегородчатыми эмалями и  с  чернью.  Такого нигде не  умели так  красиво
делать, как на Руси.
     По  поручению императора его  доверенные вельможи  вели  с  Изяславом
длинные беседы,  на которые германцы куда как горазды.  Говорили,  как все
ученые люди,  по-латыни,  которой Изяслав, его сыновья и немногие спутники
беглеца  владели свободно.  Пришлось несколько привыкать к  германцам.  На
Руси в ходу была латынь былых римских писателей и ученых. Учились говорить
не быстро и точно. Поляки, учась латыни с Псалтыри и священного писания, в
разговорной речи по своему характеру спешили.  Германцы говорили медленно,
как русские,  но строили из латинских слов очень длинные цепи: от точки до
точки по десять раз дух переводили.  Расспрашивали о Руси,  записывали для
науки,  были весьма благожелательны,  содержали русских гостей щедро. Пищу
поставляли плохую,  грубую.  Однако  хозяева сами  так  ели,  однообразно,
скудно,  и на плохой стол обижаться не приходилось: земля бедная, говядина
не  нагульная,  свинина жилистая,  домашняя птица  тощая.  Перец стоял,  в
необычайной цене,  на  пирах  стольники  его  подносили  в  особой  посуде
избранным гостям и сейчас же убирали, чтоб не пропал.
     Улицы узкие,  дома прочные, каменные, но сыро в них и воздух тяжелый.
Бань нет,  моются кое-как:  простолюдье летом иной раз лезет в реку, зимой
же обходятся.
     Император  Генрих  не   однажды  и   подолгу  самолично  рассуждал  с
Изяславом.  Человек пылкий,  красноречивый,  властный, он увлекся мыслью о
распространении империи.
     - Ни  в  чем  не  стеснена  свобода  маркграфов,  герцогов,  королей,
равноправных сочленов общества,  коим является империя.  На великих сеймах
они свободно,  по собственной воле избирают достойнейшего из своей среды в
императоры,  возлагая на него и  честь,  и тягчайшее бремя быть защитником
общей пользы.  Могучая Русь,  вступив в империю,  найдет в ней и помощь, и
защиту,  и содействие в преуспевании.  Облегчится торговля, увеличив общее
богатство,  власть русского короля упрочится. Русский король будет защищен
силой империи от козней своих вассалов. В имперском союзе Русь будет самым
большим государством.  Русский король может быть  избран императором,  как
другие электоры.
     Увлекшись  очевидностью благодетельного для  всех  вовлечения Руси  в
империю,  император Генрих повторял одни и те же доводы,  подобно продавцу
камня-бриллианта,  который, поворачивая перед свечой драгоценность, чарует
покупателя игрой света на  равновеликих гранях.  В  глубине тлеет будто бы
пламень, и грани мечут лучи - кусок солнца в руке человека...
     Князь  Изяслав согласился стать  королем,  стать имперским электором,
поставить и Русь в чудное здание Священной империи. Обрадованный император
и грустный изгнанник обнялись,  обменялись братским поцелуем. Договор, как
и возведение в королевский сан, был отложен до дней возвращения Изяслава в
Киев.
     Во  всем происшедшем не  было ни  обмана,  ни  обманщиков.  Император
Генрих видел благо людей в  расширении империи.  Князь Изяслав считал себя
вправе ввести Русь  в  Германский союз:  прочная дружба,  взаимная помощь,
облегченье торговых обменов, равенство.
     Утром люди склонны меньше увлекаться мечтами,  чем  вечером.  Дневной
свет даже в серое ненастье отрезвляет умы,  кипевшие в желтом свете свечи.
Вечером говорят - сделаю завтра, и верят себе и грядущему дню.
     Завтра, завтра, завтра... Но сегодня - ничего. Поляки успешно воевали
с  королем  Братиславом Богемским,  вассалом  Священной  империи:  сегодня
император был не в силах помочь даже Богемии.
     Потому что Сегодня Генрих Четвертый боролся и со своими электорами, и
с  папой  римским.  Властвовало бесконечное злое  Сегодня,  требуя  жертв,
жертв,  жертв.  И прекрасное Завтра еще раз, еще раз и еще обагряло кровью
нерожденного алтарь беспощадного Сегодня.
     Изяслав тосковал.  Он старел в  изгнании,  считал свои ошибки,  учась
труднейшей из наук -  самопознанью. Упрекать императора Генриха? За что? В
писании сказано: кто отнимет хлеб у своих детей и бросит его псам! Русские
не  были  псами  для  державного германца,  но  какое войско он  мог  дать
Изяславу, коль едва защищал себя самого?
     Император не обижал Изяслава.  В тоске Изяслав решил поискать счастья
в  Риме.  Святополк поехал в священный город к папе Григорию Седьмому.  Не
возвратит ли Изяславу Киев и  любимое Берестово наместник святого апостола
Петра?
     Папа  принял  сына  русского короля  с  еще  большей  пышностью,  чем
император принял отца.  Перст божий! Громадная Русь, самая большая и самая
богатая страна в Европе, хочет и будет излюбленной дочерью Римской Церкви.
Забывается обман герцога Гийома,  нового короля старой Англии.  Забываются
германские обиды и  дерзости злобного императора Генриха.  Папа помолодел.
Бывший Гильдебранд,  папа  Григорий Седьмой торжественно принял Святополка
Изяславича.  Князья  Церкви  -  кардиналы и  князья  мира  -  верные  папе
южноиталийские и  сицилийские норманны осыпали  русского наследного принца
изъявлениями дружбы.  Дарили кольца со своих рук, оружие, лошадей, одежду.
Устраивали пиры -  здесь умели лучше есть,  чем в  Германии,  но  до  Руси
италийцам было еще далеко.
     Русский принц  почти  не  имел  чем  отдариваться -  поляки  обобрали
изгнанников.  Узнав о недостойном поведении своих духовных подданных, папа
Григорий велел  написать грозные  письма.  Напоминая польским христианам о
святости  гостеприимства,   папа  требовал,  чтобы  королю  Изяславу  было
возвращено все,  что  у  него  выманили  способами,  достойными язычников.
Раскаяние искупает вину. Нераскаянных накажет Церковь в жизни временной, а
бог -  в вечной. Короля Болеслава папа просил помочь Изяславу вернуться на
киевский трон.
     Наследный принц -  в Риме праву первородства давали важное значение -
привез отцовские полномочия,  изложенные на пергаменте, с подписью отца, с
печатью.  Обсуждали, как провести унию Церквей - Русской и Римской. Король
Изяслав желал этого.  Наследный принц Святополк договаривался об условиях:
будем вершить без  спеха,  богослужение отправлять на  русском языке,  ибо
народ  к  такому привык.  Ставить епископов папа  будет  по  представлению
русского короля.
     У папы не нашлось войска, чтобы послать его на Русь. Генрих Четвертый
и  Григорий Седьмой были едва в силе состязаться один с другим.  Ни одного
копья