Пскова: так пишет Нестор. Но в особенном ее житии и в других новейших
исторических книгах сказано, что Ольга была Варяжского простого роду и
жила в веси, именуемой Выбутскою, близ Пскова; что юный Игорь, приехав из
Киева, увеселялся там некогда звериною ловлею; увидел Ольгу, говорил с
нею, узнал ее разум, скромность и предпочел сию любезную сельскую девицу
всем другим невестам.
   Обыкновения и нравы тогдашних времен, конечно, дозволяли Князю искать
для себя супругу в самом низком состоянии людей, ибо красота уважалась
более знаменитого рода; но мы не можем ручаться за истину предания,
неизвестного нашему древнему Летописцу, иначе он не пропустил бы столь
любопытного обстоятельства в житии Св.
   Ольги. Имя свое приняла она, кажется, от имени Олега, в знак дружбы его
к сей достойной Княгине или в знак Игоревой к нему любви.
   Вероятно, что сношение между Константинополем и Киевом не прерывалось
со времен Аскольда и Дира; вероятно, что Цари и Патриархи Греческие
старались умножать число Христиан в Киеве и вывести самого Князя из тьмы
идолопоклонства; но Олег, принимая, может быть, Священников и Патриарха и
дары от Императора, верил более всего мечу своему, довольствовался мирным
союзом с Греками и терпимостию Христианства. Мы знаем по Византийским
известиям, что около сего времени Россия считалась шестидесятым
Архиепископством в списке Епархий, зависевших от Главы
Константинопольского Духовенства; знаем также, что в 902 году 700 Россов
или Киевских Варягов служили во флоте Греческом и что им платили из казны
100 литр золота. Спокойствие, которым Россия, покорив окрестные народы,
могла несколько времени наслаждаться, давало свободу витязям Олеговым
искать деятельности в службе Императоров: Греки уже издавна осыпали
золотом так называемых варваров, чтобы они дикою храбростию своею ужасали
не Константинополь, а врагов его. Но Олег, наскучив тишиною, опасною для
воинственной Державы, или завидуя богатству Царяграда и желая доказать,
что казна робких принадлежит смелому, решился воевать с Империею. Все
народы, ему подвластные: Новогородцы, Финские жители Белаозера, Ростовская
Меря, Кривичи, Северяне, Поляне Киевские, Радимичи, Дулебы, Хорваты и
Тивирцы соединились с Варягами под его знаменами. Днепр покрылся двумя
тысячами легких судов: на всяком было сорок воинов; конница шла берегом.
Игорь остался в Киеве: Правитель не хотел разделить с ним ни опасностей,
ни славы. Надлежало победить не только врагов, но и природу, такими
чрезвычайными усилиями, которые могли бы устрашить самую дерзкую
предприимчивость нашего времени и кажутся едва вероятными. Днепровские
пороги и ныне мешают судоходству, хотя стремление воды в течение
столетний, наконец, искусство людей разрушили некоторые из сих преград
каменных: в IX и Х веке они долженствовали быть несравненно опаснее.
Первые Варяги Киевские осмелились пройти сквозь их острые скалы и кипящие
волны с двумястами судов: Олег со флотом в десять раз сильнейшим.
Константин Багрянородный описал нам, как Россияне в сем плавании
обыкновенно преодолевали трудности: бросались в воду, искали гладкого дна
и проводили суда между камнями; но в некоторых местах вытаскивали свои
лодки из реки, влекли берегом или несли на плечах, будучи в то же самое
время готовы отражать неприятеля. Доплыв благополучно до лимана, они
исправляли мачты, паруса, рули; входили в море и, держась западных берегов
его, достигали Греции.
   Но Олег вел с собою еще сухопутное конное войско: жители Бессарабии и
сильные Болгары дружелюбно ли пропустили его? Летописец не говорит о том.
Но мужественный Олег приближился наконец к Греческой столице, где
суеверный Император Леон, прозванный Философом, думал о вычетах Астрологии
более, нежели о безопасности Государства. Он велел только заградить цепию
гавань и дал волю Олегу разорять Византийские окрестности, жечь селения,
церкви, увеселительные дома, Вельмож Греческих. Нестор, в доказательство
своего беспристрастия, изображает самыми черными красками жестокость и
бесчеловечие Россиян. Они плавали в крови несчастных, терзали пленников,
бросали живых и мертвых в море.
   Так некогда поступали Гунны и народы Германские в областях Империи;
так, в сие же самое время, Норманы, единоземцы Олеговы, свирепствовали в
Западной Европе.
   Война дает ныне право убивать неприятелей вооруженных: тогда была она
правом злодействовать в земле их и хвалиться злодеяниями... Сии Греки,
которые все еще именовались согражданами Сципионов и Брутов, сидели в
стенах Константинополя и смотрели на ужасы опустошения вокруг столицы; но
Князь Российский привел в трепет и самый город. В летописи сказано, что
Олег поставил суда свои на колеса и силою одного ветра, на распущенных
парусах, сухим путем шел со флотом к Константинополю. Может быть, он хотел
сделать то же, что сделал после Магомет II: велел воинам тащить суда
берегом в гавань, чтобы приступить к стенам городским; а баснословие,
вымыслив действие парусов на сухом пути, обратило трудное, но возможное
дело в чудесное и невероятное. Греки, устрашенные сим намерением, спешили
предложить Олегу мир и дань. Они выслали войску его съестные припасы и
вино: Князь отвергнул то и другое, боясь отравы, ибо храбрый считает
малодушного коварным. Если подозрение Олегво, как говорит Нестор, было
справедливо: то не Россиян, а Греков должно назвать истинными варварами Х
века.
   Победитель требовал 12 гривен на каждого человека во флоте своем, и
Греки согласились с тем условием, чтобы он, прекратив неприятельские
действия, мирно возвратился в отечество. Войско Российское отступило далее
от города, и Князь отправил Послов к Императору. Летопись сохранила
Норманские имена сих вельмож:
   Карла, Фарлафа, Веремида, Рулава, Стемида. Они заключили с
Константинополем следующий договор [в 907 г.]:
   1. "Греки дают по 12 гривен на человека, сверх того уклады на города
Киев, Чернигов, Переяславль, Полтеск, Ростов, Любеч и другие, где
властвуют Князья, Олеговы подданные". Война была в сии времена народным
промыслом: Олег, соблюдая обычай Скандинавов и всех народов Германских,
долженствовал разделить свою добычу с воинами и Полководцами, не забывая и
тех, которые оставались в России.
   II. "Послы, отправляемые Князем Русским в Царьград, будут там всем
довольствованы из казны Императорской. Русским гостям или торговым людям,
которые приедут в Грецию, Император обязан на шесть месяцев давать хлеба,
вина, мяса, рыбы и плодов; они имеют также свободный вход в народные бани
и получают на возвратный путь съестные припасы, якоря, снасти, паруса и
все нужное".
   Греки с своей стороны предложили такие условия: "1. Россияне, которые
будут в Константинополе не для торговли, не имеют права требовать