усердно пожертвовав ему жизнию, стоили по крайней мере его сожаления.
   Но Мстислав изъявил редкое великодушие в рассуждении брата, дав ему
знать, чтобы он безопасно шел в Киев и господствовал, как старший сын
великого Владимира, над всею правою стороною Днепра. Ярослав боялся верить
ему; правил Киевом чрез своих Наместников и собирал войско. Наконец сии
два брата съехались у Городца, под Киевом; заключили искренний союз и
разделили Государство: Ярослав взял западную часть его, а Мстислав
восточную; Днепр служил границею между ими, и Россия, десять лет терзаемая
внутренними и внешними неприятелями, совершенно успокоилась.
   Вся Ливония платила дань Владимиру: междоусобие детей его возвратило ей
независимость. Ярослав в 1030 году снова покорил Чудь, основал город
Юрьев, или нынешний Дерпт, и, собирая дань с жителей, не хотел насильно
обращать их в Христианство: благоразумие достохвальное, служившее примером
для всех Князей Российских! Пользуясь свободою Веры, древняя Ливония имела
и собственных гражданских начальников, о коих, согласно с преданием,
пишут, что они были вместе и судии и палачи, то есть, обвинив преступника,
сами отсекали ему голову.
   - Однако ж, несмотря на умеренность россиян и на легкость ига,
возлагаемого ими на данников, Чудь и Латыши, как увидим, нередко старались
свергнуть оное и не щадили крови своей для приобретения вольности
совершенной.
   [1031-1036 гг.] В Польше царствовал тогда Мечислав, малодушный сын и
наследник Великого Болеслава. Пользуясь слабостию сего Короля и
внутренними неустройствами земли его, Ярослав взял Бельз: в следующий год,
соединясь с мужественным братом своим, овладел снова всеми городами
Червенскими; входил в самую Польшу, вывел оттуда множество пленников и,
населив ими берега Роси, заложил там города или крепости.
   Искреннее согласие двух Государей Российских продолжалось до смерти
одного из них. Мстислав, выехав на ловлю, вдруг занемог и скончался. Сей
Князь, прозванный Удалым, не испытал превратностей воинского счастия:
сражаясь, всегда побеждал; ужасный для врагов, славился милостию к народу
и любовию к верной дружине; веселился и пировал с нею подобно великому
отцу своему, следуя его правилу, что Государь не златом наживает витязей,
а с витязями злато. Он поднял меч на брата, но загладил сию жестокость,
свойственную тогдашнему веку, великодушным миром с побежденным, и Россия
обязана была десятилетнею внутреннею тишиною счастливому их союзу, истинно
братскому. - Памятником Мстиславовой набожности остался каменный храм
Богоматери в Тмуторокане, созданный им в знак благодарности за одержанную
над Касожским великаном победу, и церковь Спаса в Чернигове, заложенная
при сем Князе: там хранились и кости его в Несторово время. Мстислав, по
словам летописи, был чермен лицом и дебел телом, имел также необыкновенно
большие глаза. Он не оставил наследников: единственный его сын, Евстафий,
умер еще за три года до кончины родителя.
   Ярослав сделался Монархом всей России и начал властвовать от берегов
моря Балтийского до Азии, Венгрии и Дакии. Из прежних Удельных Князей
оставался один Брячислав Полоцкий: вероятно, что он зависел от своего дяди
как Государя самодержавного. О детях Владимировых, Всеволоде, Станиславе,
Позвизде, Летописец не упоминает более, сказывая только, что Великий
Князь, обманутый клеветниками, заключил в Пскове Судислава, меньшего
своего брата, который, может быть, княжил в сем городе.
   Но Ярослав ожидал только возраста сыновей, чтобы вновь подвергнуть
Государство бедствиям Удельного Правления. Женатый на Ингигерде, или Анне,
дочери Шведского Короля Олофа - которая получила от него в вено город
Альдейгабург, или Старую Ладогу - он был уже отцом многочисленного
семейства. Как скоро большому сыну его, Владимиру, исполнилось шестнадцать
лет, Великий Князь отправился с ним в Новгород и дал ему сию область в
управление. Здравая Политика, основанная на опытах и знании сердца
человеческого, не могла противиться действию слепой любви родительской,
которое обратилось в несчастное обыкновение.
   Узнав о набеге Печенегов, он спешил из Новагорода в южную Россию и
сразился с варварами под самыми стенами Киева. Варяги, всегдашние его
помощники, стояли в средине; на правом крыле граждане Киевские, на левом
Новогородцы. Битва продолжалась целый день. Ярослав одержал победу, самую
счастливейшую для отечества, сокрушив одним ударом силу лютейшего из
врагов его. Большая часть Печенегов легла на месте; другие, гонимые
раздраженным победителем, утонули в реках; немногие спаслися бегством, и
Россия навсегда освободилась от их жестоких нападений. В память сего
знаменитого торжества Великий Князь заложил на месте сражения великолепную
церковь и, распространив Киев, обвел его каменными стенами; подражая
Константинополю, он назвал их главные врата Златыми, а новую церковь
Святою Софиею Митрополитскою, украсив ее золотом, серебром, мусиею и
драгоценными сосудами. Тогда был уже Митрополит в нашей древней столице,
именем Феопемпт - вероятно, Грек, - который, по известию Нестора, в 1039
году вновь освятил храм Богоматери, сооруженный Владимиром, но
поврежденный, как надобно думать, сильным Киевским пожаром 1017 года.
Ярослав начал также строить монастыри: первыми из них были в Киеве
монастырь Св. Георгия и Св. Ирины. Сей государь, по сказанию Летописца,
весьма любил церковные уставы, духовных пастырей и в особенности
черноризцев, не менее любил и книги Божественные; велел переводить их с
Греческого на Славянский язык, читал оные день и ночь, многие списывал и
положил в церкви Софийской для народного употребления. Определив из казны
своей достаточное содержание Иереям, он умножил число их во всех городах и
предписал им учить новых Христиан, образовать ум и нравственность людей
грубых; видел успехи Веры и радовался, как усердный сын Церкви и добрый
отец народа.
   Ревностное благочестие и любовь к учению книжному не усыпляли его
воинской деятельности. Ятвяги были побеждены Владимиром Великим; но сей
народ, обитая в густых лесах, питаясь рыбною ловлею и пчеловодством, более
всего любил дикую свободу и не хотел никому платить дани. Ярослав имел с
ним войну; также с Литовцами, соседями Полоцкого или Туровского Княжения,
и с Мазовшанами, тогда независимыми от Государя Польского. Сын Великого
Князя, Владимир, ходил с Новогородцами на Ямь, или нынешних Финляндцев, и
победил их; но в сей земле, бесплодной и каменистой, воины его оставили
всех коней своих, бывших там жертвою мора.
   Предприятие гораздо важнейшее ознаменовало для нашей Истории 1043 год.
Дружба Великих Князей с Императорами, основанная на взаимных выгодах,
утвердилась единством Веры и родственным их союзом. С помощию Россиян
шурин Владимиров завоевал не только Тавриду, но и Болгарию, они сражались
под знаменами Империи в самых окрестностях древнего Вавилона. Летописцы
Византийские рассказывают, что чрез несколько лет по кончине Св. Владимира