источник электричества, "лейденская банка", находится где-то внутри лягушки.
   Трактат Гальвани "Об электрических силах в мускуле" вышел  в  1791  году.
Буря страстей, поднятая им, по свидетельству современников, была сравнима  с
политической бурей, вызванной поднимавшейся Французской революцией.
 
   За много лет до Гальвани, в  1752  году,  шведский  философ  Иоган  Георг
Зульцер опубликовал следующее наблюдение: "Если два куска  металла,  один  -
оловянный, другой - серебряный, соединить... и если приложить их к языку, то
последний будет ощущать некоторый вкус, довольно похожий на  вкус  железного
купороса, в то время как каждый кусок металла в отдельности не дает и  следа
этого вкуса". Это - видоизмененный опыт Гальвани: вместо лягушки индикатором
электричества является язык. Более того, в 1756 году Марко Кальдани наблюдал
и описал содрогание лапки лягушки  вблизи  электрической  машины,  но...  не
придал этому никакого значения.
 
   Опыты Гальвани, в силу их интригующей  необычности,  сразу  же  завоевали
громадную популярность - бессчетное множество физиков,  химиков,  философов,
врачей стали одно  время  проявлять  повышенный  интерес  к  лягушкам,  и  в
особенности к их лапкам. Этот "интерес" попал даже в  старинную  техническую
энциклопедию:
   "В течение целых  тысячелетий  холоднокровное  племя  лягушек  беззаботно
совершало свой жизненный путь, как наметила его природа, зная одного  только
врага, господина аиста, да еще, пожалуй, терпя  урон  от  гурманов,  которые
требовали для себя жертвы в виде пары лягушачьих лапок со  всего  несметного
рода. Но  в  исходе  позапрошлого  столетия  наступил  злосчастный  век  для
лягушек. Злой рок воцарился над ними, и вряд ли когда-либо лягушки  от  него
освободятся.   Затравлены,   схвачены,   замучены,   скальпированы,   убиты,
обезглавлены - но и со смертью не пришел конец их бедствиям.  Лягушка  стала
физическим прибором, отдала себя в распоряжение  науке.  Срежут  ей  голову,
сдерут с нее кожу, расправят мускулы и проткнут спину проволокой, а она  все
же не смеет уйти к месту вечного упокоения; повинуясь приказанию физиков или
физиологов, нервы ее придут в раздражение и мускулы будут сокращаться,  пока
не высохнет последняя капля "живой воды". И  все  это  лежит  на  совести  у
Алоизо Луиджи Гальвани".
   Не только лягушачья "живая  вода"  подвергалась  действию  электричества.
Итальянец Запотти  добился  стрекотания  мертвого  кузнечика.  Сам  Гальвани
заставлял дергаться конечности свежезабитых овец и кроликов,  а  французский
хирург Ларрей производил  аналогичные  опыты  с  только  что  ампутированной
человеческой ногой.
   Но особенно большие надежды возникли  при  исследовании  нервной  системы
умерших людей. Вообще, мысли о бессмертии, о  восстановлении  жизни  умерших
занимали большое место  в  попытках  приложить  электроды  к  трупу.  Первые
исследования, проведенные французами  Дюпюитреном,  Нистеном  и  Гильотеном,
были, правда, не  очень  обнадеживающими.  Зато  племянник  Гальвани  -  Жан
Альдини  добился  успеха.  В  1803  году  он  приложил  электроды   к   телу
повешенного. Губы трупа и его веки стали подергиваться.
   Однако наибольший резонанс среди  широкой  публики  вызвали  эксперименты
доктора Ура из Глазго. Он  производил  опыты  с  повешенными  преступниками.
Первый его успех - воспроизведение у трупа дыхательных движений. Но  если  у
трупа можно восстановить дыхание,  то,  может  быть,  можно  восстановить  и
другие функции организма? Однажды доктор Ур приложил один электрод  к  пятке
трупа, другой - к ресничному нерву.  Лицо  повешенного  внезапно  ожило,  он
приоткрыл  рот,  глаза  его  стали  оглядывать   окружающих.   Ужас   сковал
присутствующих, многие упали в обморок, другие не могли в течение нескольких
дней прийти в себя...
   Мечты о бессмертии! Сколько разбитых надежд породили вы во все времена! И
одно из самых сильных разочарований - провал всех  надежд  на  электрический
ток, с помощью которого якобы можно оживлять трупы.
   Однако за  полтора  века,  прошедшие  со  времени  первых  экспериментов,
электричество все же спасло жизнь не одному человеку. Взять хотя бы  случаи,
когда остановившееся сердце больного,  подстегнутое  в  современной  клинике
ударом электрического бича, вновь начинает свою непрерывную работу.  В  ряде
случаев электрический удар оказывается  полезным  при  параличах.  Я  уж  не
говорю о электротерапии, которая многим тысячам продлила полноценную жизнь.
   Опыты Гальвани и его представления о "животном  электричестве"  развились
за полтора столетия в стройное учение  о  биотоках  живых  организмов.  Даже
такие сложные процессы, как процесс запоминания, удалось объяснить с помощью
электричества.
   Одна из электрических теорий памяти предполагает, что поступающая в  мозг
информация  преобразуется  в  индивидуальную  систему  электрических  цепей,
причем каждому "следу"  соответствует  своя  электрическая  цепь.  Поскольку
нервных клеток в мозгу человека более  десяти  миллиардов,  то  разнообразие
"следов", которые могут остаться  в  этих  клетках,  бесконечно  велико,  во
всяком случае, вполне достаточно для того, чтобы и на  склоне  лет  в  мозгу
человека "находилось место" для новых знаний  и  эмоций.  К  слову  сказать,
чтобы построить подобную мозгу систему  на  обычных  электронных  лампах  (в
принципе это возможно), необходимо было  бы  создать  "кибер"  величиной  со
здание МГУ, весящий миллион тонн и потребляющий  энергию,  равную  выработке
десяти Братских ГЭС.
   Прикладывание  электродов  к  телу  людей  нашло  еще  одно   неожиданное
применение: для нахождения пуль в теле раненого. Методы отыскания пуль  были
разными. Так, французский хирург Нелатон искал пулю, глубоко засевшую в тело
великого Гарибальди, с помощью зонда с наконечником  из  пористого  фарфора.
Когда зонд касался свинца, наконечник его чернел  -  это  было  единственным
свидетельством того, что пуля именно здесь. Врач Фабр предложил использовать
острые электрические электроды: когда цепь замыкалась, было ясно, что  зонды
наткнулись на пулю. Преимущество такого  способа  в  возможности  распознать
пулю, прикрытую обрывками ткани и не зачерняющую вследствие этого  пористого
наконечника зонда.
   Заканчивая рассказ о Гальвани, следует особо отметить тот факт,  что  его
открытие было сделано как раз вовремя. Ведь за сто с лишним лет до Гальвани,
в 1678 году, физиолог  Шваммердам  показывал  великому  герцогу  Тосканскому
точно такой же, как у Гальвани, опыт с лягушкой, подвешенной  на  серебряной
нити. Видимо, то открытие сделано  было  слишком  рано.  Шваммердама  успели
забыть, и Гальвани о нем не знал.
 
   Вольта держит две монеты во рту
 
   В  1900  году,  когда  исполнилось  сто  лет  со  дня  великого  открытия
Алессандро Вольта, в городке Комо в Италии, где он  родился,  устроена  была