Цао Цао пожаловал Тянь Чоу звание полководца Умиротворителя севера и
назначил старшим проводником. Тянь Чоу двинулся впереди, за ним следовал
Чжан Ляо, а сам Цао Цао прикрывал тыл. Легкая конница двигалась двойными
переходами. Тянь Чоу вывел Чжан Ляо к горам Байланшань.

     Здесь их поджидали Юань Си и Юань Шан. Объединив свои силы с силами Мао
Дуня, братья Юань привели несколько десятков тысяч воинов.

     Чжан Ляо донес об этом Цао Цао. Тот поднялся на гору, окинул войско врага
внимательным взглядом и, обращаясь к Чжан Ляо, сказал:

     -- Это же беспорядочная толпа! Бейте их сейчас же!

     Чжан Ляо спустился с гор и перешел в стремительное нападение. Он сам сразил
замешкавшегося Мао Дуня и заставил сдаться остальных военачальников. Юань Си
и Юань Шан бежали в Ляодун.

     Цао Цао возвратился в Лючэн, пожаловал Тянь Чоу титул Лютинского хоу и решил
оставить его охранять город.

     -- Я перебежчик и изменник, за что вы осыпаете меня такими милостями? -- со
слезами говорил Тянь Чоу. -- Разве я ради награды выдал лулунский лагерь?
Нет, как хотите, а титул я не приму!

     Сознавая правоту его доводов, Цао Цао не стал спорить и пожаловал Тянь Чоу
только почетное звание и-лан.

     Цао Цао ласково обошелся с гуннами, получил от них в подарок множество коней
и двинулся в обратный путь. Погода стояла холодная и сухая. На двести ли
вокруг не было воды и войску не хватало провианта. Воинам приходилось резать
лошадей и питаться их мясом. Они рыли колодцы глубиною в тридцать-сорок
чжанов, чтобы добыть воду.

     Возвратившись, наконец, в Ичжоу, Цао Цао щедро наградил своих советников и,
обращаясь к военачальникам, сказал:

     -- Я подвергался большому риску, отправляясь в этот поход, но благодаря
счастливой случайности добился успеха! Мне помогло само небо. Вашими
советами я не руководствовался, но я помню, что советы ваши были направлены
на сохранение нашей безопасности, и поэтому награждаю вас, дабы и впредь не
боялись вы высказывать свое мнение.

     Цао Цао не застал в живых Го Цзя -- он скончался за несколько дней до его
возвращения. Гроб с телом Го Цзя был установлен в ямыне, и Цао Цао
отправился туда совершить жертвоприношение.

     -- Умер Го Цзя! -- причитал Цао Цао. -- В расцвете лет он покинул меня! На
чьи советы теперь буду я полагаться в своих деяниях? Сердце мое разрывается
от горя!

     Слуги Го Цзя передали Цао Цао письмо, написанное их повелителем перед
смертью.

     -- Наш господин, -- сказали они, -- велел передать вам это письмо и
сказать, что если вы, господин чэн-сян, последуете совету, изложенному в
нем, дела с Ляодуном уладятся.

     Читая письмо, Цао Цао только кивал головой и тяжело вздыхал. Содержание
письма никто не знал.

     На другой день к Цао Цао явился Сяхоу Дунь и сказал так:

     -- Ляодунский тай-шоу Гунсунь Кан давно перестал вам повиноваться. Теперь к
нему бежали Юань Шан и Юань Си, чтобы потом строить против вас козни. Хорошо
было бы, пока они бездействуют, напасть на них и захватить Ляодун.

     -- Вам незачем расходовать свой воинственный пыл! -- улыбнулся Цао Цао. --
Через несколько дней Гунсунь Кан сам пришлет головы обоих Юаней.

     Никто этому, конечно, не поверил.

     Между тем ляодунский тай-шоу Гунсунь Кан, сын прославленного полководца
Гунсунь Ду, узнав о приезде Юань Си и Юань Шана, созвал своих советников.

     Первым сказал Гунсунь Гун, брат Гунсунь Кана:

     -- Юань Шао всю жизнь лелеял мечту о захвате Ляодуна. А его сыновья пришли
сюда только потому, что им после поражения некуда деваться. Так дикий голубь
вытесняет из гнезда сороку. Если вы их примете, они против вас же замыслят
зло. Надо завлечь их в город и убить, а головы отослать Цао Цао -- этим мы
заслужим его уважение.

     -- А если Цао Цао пошлет против Ляодуна войска? -- возразил Гунсунь Кан. --
Тогда уж лучше принять Юаней, пусть они нам помогают.

     -- Мы можем выслать разведку, -- предложил Гунсунь Гун. -- Если Цао Цао
готовится к походу, мы оставим Юаней у себя, если же нет, сделаем так, как я
сказал.

     Гунсунь Кан согласился и выслал людей на разведку.

     Юань Шан и Юань Си действительно решили поступить так, как предполагал
Гунсунь Гун.

     "Покоримся Гунсунь Кану, -- думали они, -- потом убьем его, завладеем его
землями и, может быть, отвоюем свой Хэбэй".

     С такими мыслями они и пришли к Гунсунь Кану. Тот велел поместить их на
подворье, но сам их не принял, сославшись на болезнь.