который  жертвовал  своей  совестью, не  пользуется  уважением  по
Бусидо.  Он  считается вором, крадущим любовь низкопоклонством.  В
тех  случаях,  когда  сюзерен требовал  от  вассала  поступка,  не
согласного с убеждениями, вассал должен был всеми силам отклонить,
отговорить  своего  господина от принимаемого дурного  решения.  В
крайнем  случае, вассал мог пролить свою кровь, совершив  сэппуку,
надеясь,  что  это  может  заставить господина  изменить  решение.
Двадцать  лет уже прошло, как отменены сословия, но Бусидо  всегда
будет   нравственным  законом  для  воина,    верного   императору
священного  царства  Ямато.  И  помни  главное:  кодекс  рыцарских
законов  применим  только  в  отношении  самураев,  высшей   касты
населения  страны  Ямато. Но ты волен поступать так,  как  сочтешь
нужным, когда имеешь дело с низшими кастами, расами и народами.

После  этого  он с товарищами несколько раз играл в  сорок  восемь
гиси  и, к полнейшему своему удивлению и тайной гордости, товарищи
назначали  его на роль Оиси Цикара, одну из ведущих и  считавшихся
почетной.   Об   этом   узнал  сэнсэй  Сумимото,   подозвал   его,
вооруженного  тикуто - бамбуковым фехтовальным мечом,  и  заметил,
что  весьма  доволен высоким его авторитетом в среде товарищей  по
jnkkedfs.


ЖУН МЭЙ. ЦЗИН-ЧЖОУ-ТИН.

К полудню она очнулась от ласковых прикосновений и открыла глаза.
- Потерпи, доченька, потерпи немного, - чуть слышно бормотал монах
небольшого соседнего храма старый хэшан Янь, осторожно обмывая  ей
лицо.
Она  жадно  захватила губами струйку прохладной воды и  попыталась
сделать  глоток, но горло так невыносимо болело, что глотать  было
трудно,  и  она выплюнула воду. Память стремительно вернула  ее  в
недавнее  прошлое; она попыталась вскочить на ноги, но ей  удалось
лишь чуть приподняться на локте. Её дом зиял обугленными провалами
окон,  стены  чернели сажей, а черепичная крыша рухнула  вниз.  Со
смертельной   тоской и обрывающимся сознанием вспомнила  она,  как
трое  молодых  японских  солдат  ловят  ее,  прижимающую  к  груди
ребенка, ее черноглазое счастье и солнышко, вырывают его из рук  и
с  размаху бросают через окно в полыхающее нестерпимым жаром нутро
догорающего  дома, а ее саму, визжащую от ужаса  и  беспомощности,
кулаками сбивают с ног... И она снова потеряла сознание.
Окончательно  пришла  она в себя только к вечеру.  Она  лежала  на
гаоляновой  циновке  в  жилой пристройке к храму  Ху-шэнь  -  Духа
лисицы,  недвижно  застывшая,  с остановившемся  взором,  и  слезы
непрерывно  текли  из ее глаз, оставляя на щеках мокрые  блестящие
полосы. На попытки хэшана заговорить, она не отвечала, а когда  он
попробовал покормить ее рисовой лепешкой, она не размыкала губ.
Умереть,  -  думала она, - скорее умереть, помчаться  вдогонку  за
своим   сыном,  ясным  рисовым  зернышком,  к  гроту   Персикового
источника,  прижать его к груди, зацеловать черные  вишенки  глаз,
успокоить, спеть ему песенку и успокоиться самой...
Так прошли и день, и два, и три...
На  четвертый  день  острая мучительная  память  пережитого  ужаса
капельку  отступила, она наконец почувствовала голод и  физическое
бессилие, и съела рисовую лепешку.
Наш  город Цзин-чжоу-тин сожжен и разграблен иноземными червяками-
японцами, твой муж погиб, отважно защищая западные ворота,  а  что
случилось  с тобой и твоим сыночком в шуан цзян правления  Гуансюяцветут цветы сто дней, не длится тысячу дней человеческое счастье.
Поправляйся скорее, доченька, но храни в памяти все, что  с  тобой
случилось,  копи  в душе ненависть к иноземным  варварам  и  щедро
делись  ею  со  всеми, с кем сведет тебя судьба. В древних  книгах
написано, -
 Только испивший до дна
Глубокое море страданий
Сможет возвыситься в мире
Бренных страстей и желаний."Развеянные  чары". Москва, изд. Художественная литература,  1983,
стр.96

Болела  она долго. Холодными уже вечерами, когда тяжелое  уставшее
оранжевое солнце уходило на покой за высокую черную гору, а вместо
него  бледным  светом  заливал землю серебряный  ковш  месяца,  ее
начинала бить крупная нервная лихорадка и вся она, больно  закусив
руку, сотрясалась от беззвучных рыданий. И тогда хэшан Янь укрывал
ее  теплым  ватным одеялом, садился рядом на низенькую  деревянную
qj`leewjs и, поглаживая длинную седую бородку, розовощекий, добрый
и  ласковый,  ни  дать,  не  взять - бог  долголетия  -  Шоусин  -
принимался неторопливо и таинственно внушать.
-  Живущий  -  всего  лишь человек, а мертвый - таинственный  дух,
незримо  присутствующий рядом с близким и дорогим  ему  человеком.
Твой сыночек превратился в лисенка, доброго духа этой местности, и
будет  теперь всегда жить в храме Ху-шэнь, вот здесь, в этом самом
храме. Ху - лисица, шэнь - добрый дух. Ты не должна погибнуть,  не
должна  страдать  от  голода и холода, потому что  твой  маленький
сыночек  рядом,  он  видит, как тебе плохо, и  мучается  вместе  с
тобой.  Он  добрый  и ласковый, он любит тебя. И  ты  его  любишь.
Поэтому  ты должна заботиться о нем, должна молиться ему, и  тогда
ваши  души  сольются,  и вы станете едины, и  ему  будет  тепло  и
светло.  Коли  ты  сильно  захочешь,  ты  в  любое  время  сможешь
перевоплощаться в лисицу и быть вместе со своим сыночком.
Она  так  мучалась раскаянием перед своим милым, добрым, теплым  и
ласковым ребенком за то, страшно вспомнить, что не смогла спрятать
и  защитить, уберечь, спасти его, что, находясь на грани сознания,
видела   себя  рыжей  лисицей,  играющей,  облизывающей,  легонько
покусывающей  своего  ребенка-лисенка  и,  отрешившись  от   всего