Сквозь  болотце и заросли тальника осторожно, стараясь не  шуметь,
пробиралась   разведка  в  направлении  фанзы.   Кустарник   скоро
кончился,  и  в  центре освобожденной от леса  проплешины  эдак  в
двести  квадратных саженей тщательно ухоженной земли  увидели  они
китайскую  фанзу  с двухскатной тростниковой крышей,  глинобитными
стенами  и решетчатыми, оклеенными промасленной прозрачной бумагой
окнами.  Рядом  прилепилась  маленькая  сараюшка.  Строения   были
обнесены  оградой  из  плотно сплетенных и  давно  высохших  веток
тальника.  Все  пространство от протоки  до  фанзы  было  засажено
грядками   картофеля,   чумизы,   фасоли,   снотворного   мака   и
всевозможной огородной всячиной.
Поручик  Минаев скомандовал и по одному, пригнувшись, через  гряду
чумизы,  вымахавшей уже на метр, пробежали они к ограде  фанзы.  У
входа   в  фанзу,  на  расстеленных  на  чисто  подметенном  дворе
соломенных  циновках,  лежали  двое китайцев.  Между  ними  стояла
пустая  бутыль,  лежали две белые, опрокинутые  на  бок  фаянсовые
чашки  и глиняная миска с остатками пищи. Китайцы явно были пьяны.
Рядом,  рукой достать, к стене прислонены винтовки. Поручик Минаев
жестом  велел  Ивану  Ивашникову проползти, прячась  за  тыном,  и
заглянуть    через поднятую оконную раму в фанзу. Ужом прополз  он
метров  пять,  тихонечко  раздвинул ветки  тальника  в  ограде  и,
чувствуя  легкое возбуждение, представляя себя индейцем, кубанским
пластуном   и   незамирившимся  чеченом   одновременно,   принялся
разглядывать  полумрак фанзы. Изнутри фанза обычно делится  легкой
перегородкой  на  две  части. Ему была видна большая  комната.  На
канах  сидели и лежали люди. Шесть человек насчитал он, но в малой
комнате  и  в не обозреваемой части большой могли быть  еще  люди.
Четверо  играли в карты, вяло шлепая ими по низенькому столику,  а
двое  лежали  неподвижно, спали, решил он.  Вернувшись,  Ивашников
жестами  доложил  поручику о виденном и  тот  кивнул,  что  понял.
Малолюдье казалось странным, сотней хунхузов здесь и не пахло,  но
остальные могли отправиться за добычею либо на своем берегу, либо,
переплыв  реку  на лодках, потрошить наш берег. Прикинув,  что  им
впятером впору справиться с сонными и пьяными китайцами, используя
элемент  внезапности, поручик жестами расставил людей  по  двое  у
концов жерди, крепящей сверху пролет ограды, они резко толкнули, и
преграда  упала. Единым махом перескочив крохотный  дворик,  пылая
безудержной отвагой и спеша ворваться в фанзу, солдаты, мешая друг
другу,  сгрудились  у низких дверей. Мгновенно сообразив,  что  по
табели  о  рангах  войти  в  фанзу ему  придется  последним,  Иван
Hb`xmhjnb в два прыжка оказался у поднятой рамы окна, одновременно
с   глухим   выстрелом  внутри.  Стрелял  из  большущего   черного
револьвера  крупный  маньчжурец  с  темным,  прожаренным   солнцем
морщинистым лицом и молнией бешенства в черных раскосых глазах. Он
сидел  на  кане,  скрестив ноги, держа обеими руками  револьвер  и
опускал  отброшенный выстрелом вверх ствол. Иван оказался быстрее.
Помогли юношеская реакция и частые упражнения с оружием. Остальные
китайцы  распластались  лицами  вниз,  закрывая  ладонями  головы.
Отжимаемый от двери входивший солдатами, поручик Минаев  стянул  с
головы  фуражку,  посмотрел на косую каплевидную дыру  и,  чуточку
побледнев,   что   в  полумраке  фанзы  могло   Ивану   и   просто
приблазниться, заметил, - С двух шагов в меня не попасть по просту
невозможно.
-  Бог  бережет , - едва ли не хором заговорили солдаты,  -  долго
жить  будете,  Олег  Николаевич, -  посмеивались  они,  сноровисто
связывая хунхузов и сгребая разбросанные на циновке золотые монеты
и бумажные деньги.
-  Спасибо,  казак Ивашников. Устав знаешь, командира спасаешь,  -
поручик шутливо, но крепко обнял Ивана за плечи.
- Представлю к награде.
Они  вытолкали связанных хунхузов во двор и собирали оружие, когда
от  реки  прибежали  солдаты-охотники в зеленых,  под  цвет  травы
шароварах  и  гимнастерках,  и  казаки,  частью  в  белых  полевых
гимнастерках, частью в черных флотских бушлатах, но обязательно  в
шароварах с желтыми лампасами и шашками на боку.
Урядник  Евстахов суетился больше всех и, войдя  в  раж,  принялся
командовать,  - Ставь их на колени, ребята, сейчас  головы  рубить
будем.
Он  схватил за косу ближайшего связанного хунхуза и, резко  дернув
вниз,  поставил  того на колени. Тонко звякнула  выдергиваемая  из
ножен шашка, и китаец уже покорно вытягивал, подставляя, шею.
- Стой, - резко скомандовал поручик. - Смирно, урядник Евстахов! В
бою - руби, пленного - не смей!
-  Дак  генералу Джао-мину отдавать придется. Он-то их не  жалеет,
казнит всех без разбору.
Поручик не снизошел до объяснений.
-  Казака  с  собой и разведать ту рощу, - указал он Евстахову  на
ближайший лесок.
-  Есть,  - без энтузиазма ответил урядник и, зная уже об  отличии
Ивана, приказал, - Ивашников, со мной!
Быстрая гримаса недовольства перекосила лицо поручика, но отменять
приказание Евстахова он не стал. Отвернулся и принялся допрашивать
хозяина фанзы. По-китайски, отметил Иван.
Не успели они обогнуть сараюшку и через заднюю калитку направиться
к   роще,  как  оттуда  забухали  частые  выстрелы.  Иван  упал  и
изготовился  к  бою, а урядник уже скрылся за  сараем.  Вскоре  за
изгородью замелькали фуражки солдат и казаков и раздались  дружные
залпы  в  сторону  рощи,  а часть отряда  под  командой  поручика,
растянувшись длинной цепью, принялась обходить хунхузов со стороны
болотца. Стрельба из лесу заметно ослабла, и солдаты бросились  на
ура.  Найдя  в  роще  двух убитых хунхузов и с  десяток  брошенных
винтовок,   отряд  попытался  преследовать  хунхузов   по   быстро
удаляющемуся и ослабевающему треску ломаемых кустов и хвороста под
ногами.  Но  следы  веером  вели в разные  стороны  и  они  вскоре
утомились, исчерпав азарт погони.
Вернувшись к реке и посадив в трюм парохода пленников,  они  взяли
на  буксир  шаланды и спустились к Венюковой. В станице  охотничья
команда  провела  еще два дня, разведывая окрестности  и  стараясь
определить место сбора хунхузов, но тех и след простыл. Пароход  с
баржами тоже стоял, ожидая разгрузки, потом под погрузкой шпалами,