naeqoewhr| себе преобладание в Желтом море.
Подобная позиция поддерживалась и Приамурским генерал-губернатором
генерал-адъютантом  Духовским,  предлагавшим  строить  дорогу   по
русской  территории, вдоль Амура, отхватив у Китая  лишь  северный
выступ  Маньчжурии от Сретенска до Благовещенск.  Мы,  мол,  позже
построим  дороги  вглубь  Китая. Ну,  как  они  не  понимают,  что
существует громадная разница между готовой дорогой в Маньчжурии  и
проектами  таковой.  Дороги, впрочем, еще нет,  и  предстоит  лишь
добиться у Ли Хунчжана концессии на ее строительство.
Приехав в Петербург и отдохнув с дороги два дня, Ли Хунчжан  нанес
визит министру финансов. Встречу организовали в кабинете министра.
Сергей  Юльевич  принимал его в виц-мундире  со  шпагой,  согласно
протокола.   Высокий  китайский  гость  прибыл   в   сопровождении
множества  слуг  и  чиновников в столь экзотических  одеждах,  что
Витте  стало не по себе и изрядно весело. Князь Ухтомский  немного
разбирался в иерархии китайского чиновничества, главным образом по
цвету   шариков  на  их  головных  уборах  и  по  пряжкам  ремней,
подпоясывающих   халаты.  Он  и  шепнул   Сергею   Юльевичу,   что
представительство  на весьма высоком уровне. Сам  Ли  Хунчжан  был
представлен как первый канцлер, вице-король Чжилийской,  столичной
провинции,  член  императорского  совета,  директор  Желтой  реки,
главный  советник  императора  по иностранным  делам  и  прочее  и
прочее.   Он   оказался  довольно  высоким,  грузным  стариком   с
морщинистым, цвета выделанной бычьей кожи лицом, седой  длинной  и
узкой   бороденкой  и  острыми,  пронзительными,  умными   черными
глазами.  По  китайскому обычаю Сергей Юльевич и Ли Хунчжан  очень
низко,  медленно  поклонились  друг  другу,  перешли  в  следующую
гостиную  и сели на банкетки. Первая их встреча прошла во взаимных
расспросах   о  здоровье  сюзеренов  -  российского  и  китайского
императоров, их родных и близких. Они, можно сказать, притирались,
приспосабливались, присматривались и прислушивались друг к  другу,
оценивали  друг  друга  уже  не  на  основе  досье  и  впечатлений
советников,   а   лично;  примеривались,  как   вести   дальнейшие
переговоры,  нащупывали верные интонации, обдумывали,  что  и  как
можно  будет  себе  позволить. Сергея Юльевича  в  высшей  степени
беспокоил  вопрос  -  как  лично  заинтересовать  Ли  Хунчжана   в
реализации его делового предложения. Ему доводилось встречаться со
многими   государственными  деятелями,   имена   которых   навечно
останутся  в истории, но Ли Хунчжан, несомненно, стоит  на  весьма
высоком  пьедестале.  Он  высокообразован,  по-китайски,  конечно,
обладает  здравым умом и здравым смыслом. Именно  это  и  упрощало
задачу Сергея Юльевича, вселяло уверенность, что столковаться  они
смогут.   Словом,   это   был,   так   сказать,   высокопорядочный
государственный  деятель,  вор  и взяточник,  хотя,  по  китайским
обычаям,  чиновник  и взяточник - слова синонимы.  Как  и  у  нас.
Почему Сергей Юльевич уделял этому такое серьезное внимание?  Дело
в том, что для дипломатически благополучного разрешения вопроса он
должен  будет предложить Ли Хунчжану, как бы это помягче выразить,
впрочем,  к  чему  словесная эквилибристка, взятку.  Дело,  вполне
понятно, щепетильное, вызывающее некоторый душевный дискомфорт. Да
и   сумма   должна  быть  предложена  одновременно   и   солидная,
соответствующая  предприятию,  Сергей  Юльевич  бросил  взгляд  на
карту,   ого-го,   и,   по  возможности,  для   казны   не   столь
обременительная.  К  тому же не из своего  кармана  он  собирается
давать.  Расход  по этой статье придется визировать  у  императора
Николая, взятку дает, следовательно, он, и нежелательно вызвать  у
него  гримасу  недовольства размерами. Но  и  продешевить  боязно,
китаец может обидеться и оставить нас ни с чем.
Несмотря  на то, что это в высшей степени важное дело  нужно  было
решить  именно за месяц пребывания в России Ли Хучжана, ни в  коем
qksw`e  не  следовало спешить, вспугнуть важного гостя,  дать  ему
понять, что Россия очень в нем заинтересована. Тем более, что,  по
сведениям нашего посланника в Пекине графа Кассини, который уже  с
начала  года зондирует в Цзунли-ямыне, китайцы отнюдь не  намерены
широко  распахнуть  дверь иностранному капиталу.  Каждое  подобное
покушение воспринимается ими весьма болезненно и удается лишь  под
большим  нажимом. Между тем, некоторые особенности в поведении  Ли
Хунчжана подсказывали Сергею Юльевичу, что он облечен полномочиями
на   значительные  нам  уступки.  Переговоры  были  едва   ли   не
ежедневными,  весьма вязкими и трудными. Ли Хунчжан опасался,  что
русский  министр  примется вымогать территории в  районе  Кульджи,
либо  потребует  северный Маньчжурский выступ и, конечно,  порт  в
Желтом  море. Но он в высшей степени остался доволен,  поняв,  что
покушаться  на целостность китайской территории Сергей Юльевич  не
собирается.
Витте же убеждал Ли Хунчжана в том, что именно благодаря России  и
удалось  сохранить  территориальную целостность  Китая.  Ведь,  не
предъяви  Россия  ультиматум  Японии,  по  Симоносекскому  мирному
договору  Китай лишался и Ляодуна, и Шаньдуна, а следом  оказались
бы оторванными и Маньчжурия и Срединный Китай. Ли Хунчжан горестно
соглашался, махал утвердительно головой и трогал рукой  застрявшую
под глазом японскую пулю, память о Симоносеки.
- Мы будем вечно держаться принципа целостности Китая, - продолжал
Сергей  Юльевич, - но, чтобы подкрепить слова делами,  надо  иметь
возможность  доставлять  в  Китай  военную  силу.  Ведь   что   же
получается,  напади завтра на Китай та же Япония,  ведь  ей  всего
лишь  сутки море переплыть, а нам сорок суток из Одессы через Суэц
тащиться.  А  изменись  вдруг  политическая  обстановка,   закроют
англичане  Суэцкий  канал, так ведь вокруг  Африки  вдвое  дольше.
Чтобы  вовремя  доставить  войска, а они,  за  малым  исключением,
находятся  у нас в Европейской части, в высшей степени  необходимо
построить  железную дорогу до Владивостока именно  через  Северную
Маньчжурию. Тогда мы сможем быстро перебросить войска в  Китай  из
Европейской  части  и из Владивостока. А то вон,  во  время  вашей
войны   с   Японией,  двинули  мы,  было,  войска  из   Никольска-
Уссурийского  к Гирину, да пока они дошли, война и  кончилась.  Мы
должны  и  Японию  удерживать  от  агрессивных  поступков,  а  это
возможно  лишь  при наличии воинских формирований  в  Приамурье  и
Приморской  области. Для этого, опять же, нужна  железная  дорога.
Дорога  нужна и в экономическом отношении, ведь она весьма  высоко