Категория минцзин (знатока канонических книг) подразделялась на следующие: саньцзин (3 канона, т. е. Шицзин, Шуцзин и Ицзин), эрцзин (2 канона), сюэцзю Идзин (изучающий один канон), саньли (3 книги об обрядах, т. е. Чжоули, Или и Лицзи), саньчжуань (3 повествования, т. е. Цзочжуань, Гуньянчжуань и Гулянчжуань), шикэ (история). Выбирали для всех категорий обязательно ежегодно
То, что Сын неба издавал указы и лично проводил отбор, имело целью привлечение наивысших талантов и называлось чжицзю (императорский отбор).
Школ всего было 6. Они подчинялись Гоуцзыцзянь (Государственная школа).
Школа Гоуцзысюэ имела учащихся 300 человек. Учащимися могли быть сыновья и внуки гражданских и военных чиновников в 3-м ранге и выше или правнуки чиновников во 2-м ранге второй категории и выше, а также сыновья заслуженных чиновников во втором ранге, сыновья обладателей титула "сянь гун" и сыновья столичных чиновников в 4-м ранге при даровании по заслугам им 3-го ранга.
Школа Тайсюэ имела учащихся 500 человек. Учащимися могли быть сыновья и внуки чиновников в 5-м ранге и выше, родственники чиновников, которые по закону должны носить траур в течение года, или правнуки чиновников 3-го ранга, а также сыновья заслуженных чиновников 3-го ранга, если им даровали титул.
Школа Сымэньсоэ имела учащихся 1300 человек. В том числе: 500 человек из сыновей заслуженных чиновников 3-го ранга и выше без титула и 4-го ранга с титулом, а также гражданских и военных чиновников 7-го ранга и выше, 800 человек из среды выдающихся простолюдинов (шуминь).
Школа Люйсюэ имела учащихся 50 человек.
Школа Шусюэ имела учащихся 30 человек.
Школа Суаньсюэ имела учащихся 30 человек.
Учащимися последних трех школ могли быть сыновья чиновников 8-го ранга и простые люди, хорошо знающие названные предметы.
От Цзинду (столицы) посылались 80 учащихся, от крупных и средних дудуфу (провинциальных учреждений), а также от областей (чжоу) высшего разряда - по 60 человек, от дудуфу низшего разряда и чжоу среднего разряда - по 50 человек, от чжоу низшего разряда - 40 человек, от уезда столичного округа - 50 человек, от уезда высшего разряда - 40 человек, от уезда среднего и ниже среднего разряда - по 35 человек, от уезда низшего разряда - 20 человек...
Имелись два гуань (дома): тот, который находился при палате Мэньсяшэн, назывался Хунвэнь гуань для 30 учащихся, при Дунгуне (дворце наследника престола Дунгун) имелся Чунвэнь гуань для 20 учащихся. Учиться в них могли: родственники императора, которым положено носить траур на срок 3 месяца и больше, родственники матери императора и императрицы, которым положено носить траур на срок 9 месяцев и больше, а также сыновья цзайсяна (канцлера), чиновников первого ранга, заслуженных чиновников, получивших титул и земельное дарение, сыновья сановников, занимающих в столице государственные должности в 3-м ранге второго разряда, и сыновья хуанмэнь шиланов [высшие чиновники в императорском дворце]...
Возраст учащихся должен был быть от 14 до 19 лет, А возраст учащихся в школе Люйсюэ - от 18 до 25 лет.

"Двадцать четыре династийные истории", кн. 13. Синь Тан шу, гл. 34, отдел "Чжи" стр. 15721, Ксилограф, л. 1.
IX. Внешняя политика Китайской Империи
17. Взаимоотношения Китая с Тюркским каганатом1
(Из "Тан шу")
В конце династии Суй открылись замешательства, в продолжение которых великое множество жителей Срединного государства перешло к Шиби-хану2, и он сделался могущественнейшим государем... Он имел до миллиона войска. Никогда и в древние времена северные кочевые не были столь сильны. Гаоцзу3, 618, восставший в Тайюане, отправил к нему сановника Лю Ваньцзин с дарами для заключения мира. Шиби отправил Дэлэ Каншаоли представить 2000 лошадей; 500 человек войска его присоединились к войскам императора при восстановлении спокойствия в столице, и хан считал это услугой. Посланники его в каждый приезд вели себя высокомерно.
...Стоя на степени выше всех кочевых народов, он4 с презрением смотрел на Срединное государство, дерзко изъяснялся и на письме и на словах, производил большие требования. Император (Гаоцзу) в то время занят был восстановлением порядка в империи; почему должен был унижаться пред ханом и делать большие пожертвования: но, несмотря на большие дары и награды, хан еще был не доволен, и предъявил неограниченные требования.
Война против Тюркского каганата
После сего5 указано всем пограничным корпусам выступить в поход. Назначено шесть главнокомандующих со 100000 войска под верховным начальством полководца Ли Цзин. Князь Дао-цзун имел сражение в Линчжоу и захватил до 10000 людей и скота. Тули6, Юэше Ше и Иннай Дэ-лэ бе жали в Китай; известие о победе чрез сутки дошло. Император, разговаривая с вельможами, сказал: "При первоначальном утверждении престола высочайший родитель мой для спасения подданных унизился пред тукюесцами и назвался вассалом их. Я всегда с стесненным сердцем и страждущею головою помышлял смыть это поношение в Поднебесной. Ныне само Небо ведет моих полководцев. Куда ни устремляются, всюду побеждают. Итак, надеюсь кончить дело с полным успехом". В четвертое лето, 630, в первый месяц, Ли Цзин расположился у гор Уянлин, и в ночи неожиданно напал на Хйели. Хйели в тревоге отступил... Хйели на превосходном аргамаке один поскакал к Шаболо: но предводителем Чжан Бао-хан пойман. Шаболо Ше Суниши покорился с своим войском. Сим образом царство их пало: земли округов Динсян и Хэнань возвращены, и пределы расширены до Великой песчаной степи. По прибытии Хйели в столицу, донесено о пленных в великом храме. Император вошел в Шунь-тяньлоу7. Расставлено войско и дозволено всему народу смотреть. Когда чиновники привели хана, император сказал ему: "Ты виновен в пяти поступках: 1) твой отец потерял царство и при помощи Дома Суй опять получил его, а ты не истратил ни одной стрелы, чтобы помочь сему Дому, и через то довел, что в великом храме его и в храме Ше и Цзи нет ни жертв, ни предложений8; 2) быв в соседстве со мною, ты нарушал верность и обеспокоивал границы; 3) надеясь на свою силу, ты не прекращал войны и тем возбудил ропот в аймаках; 4) грабил китайских подданных, уничтожал хлеб на полях; 5) согласившись на мир и родство, длил время и потом сам скрылся. Итак, я имею довольно причин предать тебя смерти; но я не забыл еще клятвы, заключенной при реке Вэй, и потому не преследую твоих вин". И так возвратили хану Хйели всех его домашних, поместили его в Тайху, и доставляли ему съестные припасы. Сыгйе Сыгинь покорился с 40 000 народа. Младший ханов брат Юйгу ше бежал в Гаочан9, но вскоре также покорился. Начальник города Иву, бывший вассалом тукюеским, пожертвовал семью городами, почему земли его превращены в округ Сиичжоу. Пред сим у тукюесцев свирепствовала зараза, и по южную сторону Долгой стены лежали груды человеческих костей. Император приказал начальствам принесть жертву из вина и сушеного мяса и похоронить их. Еще во время смятений при династии Суй множество китайцев ушло к неприятелям, почему по повелению императора выкуплено было на золото и шелковые ткани до 80 000 душ обоего пола. Все они по возвращении оставлены в народном сословии [минь-ху, т. е. не подвергались наказанию за уход из Китая]...
Ашина Хэлу10 имел под своею властью десять аймаков... Хиюнь получил достоинство Мохэду Шеху; после сего он напал на Тинчжоу, разбил несколько уездов, убил и в плен взял несколько тысяч человек и ушел.
В первое лето правления Сяньцин, 656, Су Дин-фан11 повышен главнокомандующим походных войск по дороге в Ити; под ним назначены Яньжаньский наместник Жень Я-сан, помощник его Сяо Цы-йе и ойхорский Пожунь. Князья Ашина Мише и Ашина Бучжень12 назначены начальниками войск по дороге через сыпучие пески. Все они порознь должны были следовать к Алтаю. Сыгинь Нуньдулу вышел навстречу и покорился с 10 тыс. кибиток. Су Дин-фан с отборною конницею пришел к реке Или с западной стороны, ударил на Чу-мугуня и разбил его. Хэлу выступил с 100 тыс. конницы из десяти родов. Су Дин-фан противостал ему с 10 тыс. Неприятель, видя малочисленность войск, окружил армию Дома Тан конницею. Су Дин-фан велел пехоте, заняв равнину, копья держать на внешнюю сторону, а сам с конницею выстроился на севере. Хэлу прежде ударил на колонну на равнине и троекратною атакою не мог поколебать ее. Тогда Су Дин-фан пустил конницу. Неприятели пришли в большое смятение. Их преследовали несколько десятков ли, убили и в плен взяли до 30 гыс. человек; одних главных старшин и даганей убито 200 человек...
Случилось, что пошел большой снег, войска просили подождать, пока проведрится. Су Ди-фан сказал им: теперь небо туманно и резкой ветр. Неприятель думает, что мы не в силах продолжать похода, и мы можем внезапно напасть на него. Если помедлить, то он удалится. С сокращением времени удвоить заслуги есть лучший план. Таким образом, продолжая поход день и ночь, забирали в проходимых местах и людей и скот. По прибытии к реке Шуан-хэ сошлись с Мише и Бучженем. Войска были сыты и в хорошем расположении духа. В 200 ли ог орды Хэлу-хана пошли в боевом порядке. Когда подходили к горам Гиньяшань, войско ханово занималось звериною ловлей. Су Дин-фан пустил свое войско и разбил орду; при сем в плен взял несколько десятков тысяч человек, в добычу получил литавру, ханское знамя и оружие. Хэлу бросился за реку Или.
...Лошади не могли идти, войско томилось голодом. Предложили дорогую цену за впуск в город и покупку лошадей. Владелец города Инйе Дагань принял их; и как скоро они вступили в город, он задержал их и препроводил в Шиго.
...Хэлу по прибытии в столицу был прощен и от казни избавлен, но лишен достоинства. Земли его разделены на округи и уезды и заняты разными поколениями. В поколении13 Мугунь [Чумугунь] учреждено Фуяньское губернаторство; в поколении Туциши - Согэ Мохэвом - Выньлуское губернаторство; [в поколении] Туциши-Алишиевом - Гйешаньское губернаторство;., [в поколении] Нйешетитунь - губернаторство при Шуань-хэ; [в поколении] Шуниши-Чубань-губернаторство Юнсоское Для управления ими учреждены два наместнических правления: Гуньлинское и Хаочиское. Во всех подчиненных им владениях учреждены округи; на запад до Персии все подчинено западному наместническому правлению.

Я. Я. Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, т. I, M. - Л. , 1950, стр. 245, 247, 254 - 256, 289, 211 - 293.
18. Связи Китая с Индией в VII в.
В сие время китайский монах Сюань Чжуан [или Сюань Цзан] пришел в среднюю Индию Шылоидо1 позвал его к себе и скачал: в нашем государстве явился благочестивый муж.
...В пятнадцатое лето правления Чженгуань, 641, он объявил себя обладателем всего Могато и отправил посланника с докладом. Император отправил посольство к нему. Шылоидо [Харша] в изумлении спросил у своих вельмож: искони был ли в нашем государстве посланник из Мохэчженьдани? (Китай.) Нет, сказали вельможи.
...С возвращающимся китайским посольством он отправил своего посланника к китайскому Двору. Император отправил сановника Ли И-бао в Индию с ответом Вельможи встретили это посольство в предместий столицы, и почти весь город двинулся смотреть шествие посланника По дороге курились благовония. Шылоидо [Харша] с своим Двором принял грамоту, обратясь лицом к востоку. Он еще послал императору огненную жемчужину, самородное золото и дерево пути. В двадцать второе лето, 648, император также отправил в Индию Ван Сюань-цэ2, правителя дел в гвардейской канцелярии; Цян Ши-жэн назначен помощником ему. Но еще до прибытия посланников Шылоидо [Харша] умер. Вельможи произвели возмущение, и вассал Нафуди Алонашунь3 сам вступил на престол. Он послал отряд войска остановить Ван Сюань-цэ. Конвой, сопровождавший посольство, состоял из нескольких десятков конницы Они все были убиты, и обоз с данью от разных владений был разграблен. Один Ван Сюань-цэ бежал на западную границу в Тибет, где он пригласил войска соседних владений; Тибет дал ему тысячу человек, а Непал - 7 тыс. конницы. Ван Сюань-цэ, разделив сии войска на колонны, вступил в сражение под городом Чабо-холо и чрез три дня взял его Он порубил до 3 тыс., и до 10 тыс. человек в реке потонуло. Алонашунь [Аруджина], бросив резиденцию, бежал, собрал рассеявшиеся войска и опять усилился, но скоро взят в плен с потерею тысячи человек убитыми; остальные войска с его супругою укрепились при реке Кяньтовэй. Цян Ши жэн совершенно разбил их; в плен взял супругу с сыновьями и до 12 тыс. человек обоего пола; в добычу получил 30 тыс. голов разного скота и покорил 580 городов и селений. Владетель восточной Индии Шигюмо прислал для войска 30 тыс. голов быков и лошадей, луки с стрелами, сабли и драгоценные цепи. Владение Гамулу прислало разные редкости и карту страны, а для себя просило изображение мудреца Лао-цзы. Ван Сюань-цэ препроводил Алона-шуня к своему Двору, и правительство объявило о сем в храме предков Император сказал: слух и зрение человека услаждаются звуками и красотою, нос и уста прилепляются к запаху и вкусу. Это есть источник повреждения добродетелей. Если бы Поломынь не ограбил нашего посланника, мог ли бы в плену быть у нас? Ван Сюань-цз повышен чином при Дворе. В числе пленных привезен был алхимист.
...В третие лето правления Кяньфы, 669, были посольства из всех пяти Индий. В продолжение правления Кайюань, 713-714, было три посольства из средней и одно из южной Индии. Последнее привезло разноцветную птицу, умевшую говорить, и просило войск для усмирения Даши4 и Тибета и дать название армии... Было еще одно посольство из северной Индии.
...В двадцать первое лето правления Чженгуань, 647, владетель в первый раз отправил посланника, который поднес императору дерево боло. Дерево это походит на тополь. Тай-цзун отправил туда посланника перенять способ вываривать сахар и предписал, чтобы в Янчжоу по сему способу выдавливали сок из сахарного тростника. Сок, выжатый по индийской надрезке, и цветом и вкусом очень далеко превосходит подобный способ в Западном крае.

Н. Я. Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, т. II, М. -Л., 1950, стр. 305 - 308
X. Крестьянская война в IX в.
19. Из "Синь Тан шу"
Хуан Чао, уроженец Юаньцзюй, что в области Цаочжоу1, происходил из семьи, разбогатевшей на торговле солью. Он прекрасно владел мечом, стрелял на скаку из лука, немного умел читать и писать и был красноречив. Он охотно снабжал пропитанием беглых.
В конце годов правления Сяньтун (860-873 гг.) вновь несколько лет подряд случались неурожаи, и в районах к югу от Хуанхэ появилось множество разбойников2.
Во втором году правления Цяньфу (874-879 гг.) известный бучжоуский3 разбойник Ван Сянь-чжи поднял мятеж в уезде Чаньюань У него была банда в 3 тыс человек Они бесчинствовали в округах Цаочжоу и Бучжоу, захватили 10 тыс. человек4, и силы их возросли. Он незаконно провозгласил себя великим полководцем и в манифесте, обращенном ко всем провинциям, объявил: "Чиновники жадны и ненасытны, налоги тяжелы, награды и наказания несправедливы. Цзайсяны5 все это скрывают, и Сицзун6 ничего не знает".
У него было более десяти помощников, возглавлявших [отряды мятежников], в том числе Шан Цзюнь-чжан, Чай Цунь, Би Ши-до, Цао Ши-юн, Лю Янь-чжан, Лю Хань-хун и Ли Чжун-ба. Все они грабили и бесчинствовали, пользуясь создавшимся положением.
Обрадовавшись смуте, Хуан Чао откликнулся на призыв Ван Сянь-чжи В свой отряд, сначала состоявший из восьми человек, он набрал несколько тысяч человек и разграбил пятнадцать округов в провинции Хэнань. В результате этого число его сторонников дошло до нескольких десятков тысяч. Император приказал пинлускому7 военному наместнику (цзедуши)8 Сун Вэю и его помощнику Цао Цюань-чжэну напасть на бандитов и разбить их. Сун Вэй был назначен главнокомандующим карательных отрядов всех провинций, ему было придано 3 тыс солдат из охранных войск и 500 кавалеристов Повелевалось всем цзедуши Хэнани оказывать ему всемерное содействие Инспектор вспомогательной кавалерии Цзэн Юань-юй был назначен вторым его помощником. Когда Ван Сянь-чжи направился к Ичжоу9, Сун Вэй нанес разбойникам поражение под стенами города, и Ван Сянь-чжи бежал. Сун Вэй поэтому писал в донесении, что главный атаман убит, а последователи его усмирены. Солдаты возвратились в Цинчжоу, чиновники поздравляли друг друга, но через три дня из округов и уездов были получены сообщения, что там по-прежнему действуют банды. Солдаты начали отдыхать; получив приказ о наступлении, они возмутились и восстали. Тем временем разбойники быстро подошли к городу Цзячэн10 Не прошло и десяти дней, как они погромили восемь уездов. Император был опечален тем, что они подошли так близко к Дунду - Восточной столице [Лояну]. Он приказал войскам всех провинций, соединившись, отразить их натиск. Войска из Фунсяна, Биньнина и Цзиньюаня охраняли горный проход Тунгуань, Цзэн Юань-юй охранял Восточную столицу, а войска из Ичэна и Чжаои - императорский дворец.
Между тем Ван Сянь-чжи повернул к Жучжоу11, взял этот город, убил тамошнего начальника и направился к Восточной столице (Лояну). Великий трепет объял чиновников; бросая все, они обратились в повальное бегство12. Разбойники разгромили Яну и осадили Чжэнчжоу13, но не могли завладеть им. Во множестве округов и уездов, находящихся к востоку от прохода14, между Дэнчжоу и Жучжоу, жители, боясь бандитов, установили особую охрану у окружавших населенные пункты стен и частоколов, а разбойники, разделив войска на мелкие отряды, начали бесчинствовать повсюду.
...Ван Сянь-чжи .. повернул в Хунчжоу и вступил в предместья этого города. На выручку к городу поспешил Сун Вэй. Он разбил Ван Сянь-чжи у Хуанмэй и обезглавил около 50 тыс. разбойников. Сам Ван Сянь-чжи был схвачен, а голова его отправлена в столицу15.
Хуан Чао в это время осаждал Бочжоу16, но город не сдавался. Один из военачальников Ван Сянь-чжи, младший брат [Шан Цзюнь-чжана] Шан Жан, присоединился к нему со спасшейся от разгрома частью армии Ван Сянь-чжи. Он настоял на том, чтобы Хуан Чао был провозглашен князем и "Великим полководцем, штурмующим небо". Был установлен порядок чинов.
В Фуцзяни не оставалось в это время ни одного округа, [не занятого повстанцами17]. Главнокомандующим войсками всех провинций правительство назначило Гао Няня, и перед ним была поставлена задача отразить разбойников. Пройдя мимо Гуйгуань, Хуан Чао подошел к Гуанчжоу18 и начал грабежи. Через гуанчжоуского цзедуши Ли Тяо он послал ко двору письмо, в котором требовал назначить его цзедуши Тяньпина19. Кроме того, он принудил Цуй Цю, бывшего осо-боуполномоченного округа Чжэдун, вести от его имени переговоры при дворе. Цзайсян Чжэн Тянь был склонен согласиться, но Лу Си и Тянь Лин-цзы упорно не соглашались. Хуан Чао обратился с повторной просьбой о предоставлении ему поста главноначальствующего (духу) в Аннаме (Вьетнаме) и цзедуши Гуанчжоу. Услышав об этом, правый пуе20 Юй Цзун сказал: "Если мы лишимся выгодной торговли южных морей21, то разбойники, разбогатев, вынудят государство склониться перед ними". Тогда Хуан Чао был назначен командиром (шоуфушуан) в дворцовую охрану. Увидав указ, Хуан Чао, жестоко бранясь, немедленно штурмовал Гуанчжоу и схватил Ли Тяо. Себя он провозгласил "Командующим армией и справедливости" и опубликовал доклад, в котором объявлял, что еще вступит в горный проход, [ведущий к столице]. В этом докладе, клевеща, он говорил, что евнухи и гаремная челядь захватили в свои руки династию и грязь разъела устои государства. Высшие сановники и евнухи замешаны во взяточничестве, и ни экзамены на замещение должностей, ни отбор чиновников не способствуют выдвижению талантливых людей. Начальникам округов запрещено обогащаться, а уничтожение всякого рода начальников уездов, которые уличены во мздоимстве, это в настоящее время - жалкие меры.
Сун Вэй за неправильный доклад получил взыскание от двора и был отстранен22, а цзайсян Ван До просил разрешения лично принять участие в военных действиях. Император назначил его цзедуши провинций к югу от Янцзыцзяна и главнокомандующим войск по подавлению мятежа на юге. Войска всех провинций выступили в поход. Ван До укрепил Цзянлин23 и назначил своим заместителем цзедуши Тайнина Ли Си. Особоуполномоченный в провинции Хунань, будучи на передовой линии обороны, укрепил Таньчжоу24 и установил при помощи конных вестовых и сигнальных огней связь с Цзянлином.
Среди разбойников в это время свирепствовала эпидемия, от которой умерло четыре десятых всего их войска. Тогда они отправились в обратный путь на север25. Связав у Гуй-чжоу большие плоты, они спустились вниз по реке Сян и, миновав Хэнчжоу и Юнчжоу, взяли приступом Таньчжоу. Ли Си бежал в Ланчжоу, а трупы более ста тысяч солдат, павших в Таньчжоу, покрыли всю реку. Подойдя к Цзянлину, повстанцы объявили, что в их рядах находится пятьсот тысяч человек. У Ван До было мало войск, и он оставил город.
...Хуан Чао, узнав, что его войска перешли реку Хуай, незаконно провозгласил себя "Великим полководцем всей страны"26. Приведя в порядок войско, он прекратил грабежи; в местах, где проходили повстанцы, они забирали лишь взрослых мужчин для пополнения войска. Все чиновники из округов Шэньчжоу, Гуанчжоу, Инчжоу, Сунчжоу, Сюйчжоу и Янчжоу27 бежали. Стремясь пробиться к Восточной столице, Хуан Чао самолично командовал войсками, штурмовавшими Жучжоу.
Все это время "сын неба", молодой и слабый, пребывал в великом страхе и проливал обильные слезы. После совещания цзайсяны решили, что войска императорской охраны вместе с частями... военных наместников, общим числом в 150 тыс. человек, отправятся на защиту горного прохода Тунгуань. Тянь Лин-цзы просил разрешения лично отправиться в район военных действий.
...В то время Хуан Чао уже вступил в Восточную столицу28. Чиновники во главе с наместником Лю Юнь-чжаном встречали разбойников. Хуан Чао ограничился тем, что расспрашивал жителей; в близлежащих селах царило спокойствие.
Император, устроив проводы Тянь Лин-цзы вбашнеЧжан-синьмынь, богато одарил его. К охранным войскам были приписаны только сыновья крупных чананьских богачей. Получая большое жалованье, роскошную форму и норовистых лошадей, они хвастались своими привилегиями и властью, но не знали военного дела. Услышав, что нужно выступать в поход, они, плача, стали вытаскивать припрятанные в домах сокровища и нанимать вместо себя инвалидов из торговых рядов, которые не в состоянии были нести солдатскую службу и замерзали, когда их ставили в дозор.
Чжан Чжи-фань был отправлен с 3 тыс. отборных арбалетчиков на оборону горного прохода. Отклоняя от себя ответственность за исход сражения, он говорил: "Ань Лу-шань29 взял Восточную столицу, когда у него было всего 50 тысяч солдат, а ныне у разбойников 600-тысячное войско, они намного превосходят Ань Лу-шаня, и боюсь, что у меня слишком мало сил для обороны". Император не разрешил ему отказаться. Разбойники, продвинувшись вперед, захватили округа Шэнь и Го. Солдатам, охранявшим проходы, они говорили: "Пройдя через Хуайнань30, мы прогнали Гао Пяня, и он скрылся, подобно мыши, убежавшей в нору. Не сопротивляйтесь нам".
Проходя через Хуашань, солдаты захватили пищи всего на три дня, а у голодных солдат не бывает боевого духа.
В двенадцатом месяце Хуан Чао начал наступление на проход. Ци Кэ-жан со своим корпусом вступил в бой на подступах к нему и вынудил разбойников несколько отступить, но внезапно подоспел Хуан Чао с войском, издававшим такие громкие крики, что и Хуанхэ, и ущелья дрожали. Солдаты, к этому времени сильно проголодавшиеся, подожгли лагерь Ци Кэ-жана и разбежались, а Ци Кэ-жан отступил в крепость, охранявшую проход. Чжан Чэн-фань раздал золото и обратился к войску с воззванием, в котором говорилось: "Воины! Напрягите все силы, чтобы отомстить разбойникам и спасти государство". Собравшиеся в это время в крепость солдаты, растрогавшись, со слезами пошли в бой. Заметив, что у [императорского] войска нет подкреплений, разбойники немедленно начали штурм заставы. У солдат истощились стрелы, и они стали метать в разбойников камни. Хуан Чао погнал народ во рвы, а затем сжег все крепостные башни.
Слева от крепости было большое ущелье, проход по которому был закрыт. Оно называлось "запретным ущельем". Когда разбойники приблизились, Тянь Лин-цзы послал войска для защиты прохода, но упустил из виду, что можно пройти этим ущельем. Шан Жан, собрав свою банду, быстро завладел им. Узнав об этом, испуганный Чжан Чэн-фань послал Ши Хуэя с отрядом из восьмисот отборных арбалетчиков с тем, чтобы они задержали разбойников, но, подойдя, они увидели, что разбойники уже там. На следующий день крепость была зажата в клещи и взята штурмом. Императорская армия разбежалась. Ши Хуэй хотел покончить самоубийством, но Чжан Чэн-фань сказал ему: "Подумаем, нужно ли нам обоим сейчас умирать. Не лучше ли умереть, увидав "сына неба" и рассказав ему обо всем". Еще до наступления вечера, переодевшись в рваную одежду, Чжан Чэн-фань бежал.
При приближении разбойников чиновники разбежались. Император и Тянь Лин-цзы в сопровождении пятисот солдат выступили в Сяньян. С ними находились всего чешре князя и несколько императорских наложниц...
Хуан Чао назначил Шан Жана великим полководцем по усмирению Танов, а помощниками его - Гэ Хуна и Фэй Цюань-гу. Разбойничья орда шла с распущенными волосами и в парчовых одеждах. Тяжело нагруженные повозки с поклажей растянулись на тысячу ли от Восточной столицы до Чананя31.
Генерал охранных войск Чжан Чжи-фан с несколькими десятками чиновников вышел встречать разбойников на реку Ба. Хуан Чао ехал в колеснице из желтого золота, охрана была в расшитых халатах и пестрых шапках. Его приближенные следовали в медных колесницах в сопровождении всад-аиков. Всего в столицу вошло несколько сот тысяч человек. Когда Хуан Чао, вступив в город через ворота Чуньмин, поднялся в зал Тайцзидянь, ему навстречу вышло несколько тысяч женщин, которые, кланяясь, называли его князем Хуан. Обрадовавшись, он воскликнул: "Значит, это воля неба!" Хуан Чао остановился в доме Тянь Лин-цзы. Видя бедных людей, разбойники раздавали им золото и шелка, и Шан Жан лживо объявил испуганному народу: "Князь Хуан не таков, как безжалостный дом Танов; живите спокойно и ничего не бойтесь".
Через несколько дней начался великий грабеж. Людей связывали, били плетьми и захватывали их имущество. Это называлось "очисткой предметов". Богачей разували и прогоняли босыми. Всех задержанных чиновников убивали, поджигали дома, если не могли там ничего найти, и всех князей и знатных людей истребляли32.
Хуан Чао избрал своей резиденцией дворец Тайцин, и после гадания о подходящем дне он, узурпировав престол, провозгласил себя в зале Ханьюань императором династии Да Ци33. Вместо императорского облачения и короны, которых добыть не удалось, на нем была одежда из раскрашенной черной материи. Вместо старинных музыкальных инструментов били в несколько сот больших барабанов, и рядами стояла стража с длинными мечами и большими кинжалами. Была провозглашена амнистия. [Для годов правления] приняли девиз Цзиньтун34 и принято решение князей и чиновников от третьего ранга и выше отстранить, от четвертого ранга и ниже- возвратить [на их посты]. В качестве иероглифов, обозначающих небесное повеление при вступлении на престол, он избрал "гуанмин" ("всеобъемляющий свет")35. Было провозглашено, что Хуан Чао воспринял от неба огромную судьбу, мудрость, прозорливость и светлый ум и что отныне он - император Сюаньу, а его жена Цао - императрица. Шан Жан, Чжао Чжан, Цуй Цю и Ян Си-гу были произведены в цзайсяны, Чжэн Хань-чжан назначен главным цензором, Ли Чоу и Хуан Во - особыми советниками, Пи Жи-сю, Шэнь Юнь-сян и Бэй Во - членами Ханьлиньской академии36. Другие чиновники получили второстепенные назначения. Пятьсот сильных и выносливых людей были награждены званием "заслуженных подданных". Линь Янь стал возглавлять "Управление полета на журавле"37, и был издан приказ, запрещавший воинам беззаконные убийства людей. Так все военачальники были сделаны чиновниками, но их подчиненные, настоящие разбойники и воры, за ними не последовали.
Было приказано произвести обыск во всех кварталах, с тем чтобы выяснить, не скрываются ли там неявившиеся князья и чиновники. Доу Лу-чжуань, Цуй Хан и другие прятались в доме Чжан Чжи-фана. Так как Чжан Чжи-фан считался человеком храбрым и великодушным, то многие доверились ему. Но кто-то донес разбойникам, что он принимает людей, которые от них скрываются, и тогда Хуан Чао напал на его дом и вырезал всех, кто там находился. При этом были убиты Доу Лу-чжуань, Цуй Хан и ряд других крупных сановников, всего более ста человек. Инспектор Чжэн Ци и казначей Чжэн Си удавились вместе со своими семьями.
В то время император, остановившись в Синьюане, призвал войска всех провинций вернуть столицу. Затем он прибыл в Чэнду.
Хуан Чао послал Чжу Вэня38 к Дэнчжоу; город был взят. Затем был разорен Цзинсян. Линь Янь и Шан Жан были отправлены разграбить Фынсян, но, будучи разбиты генералом Чжэн Тянем и Сун Вэнь-туном, не остановили наступление. Чжэн Тянь обратился с воззванием ко всем военачальникам Поднебесной. Военный наместник Цзиньюаня Чэн Цзун-чу был назначен помощником, а бывший шофанский военный наместник Тан Хун-фу - начальником походной ставки. Несколько раз они атаковали разбойников и убили около десяти тысяч человек...
Тан Хун-фу подошел [к столице] и укрепился на северном берегу реки Вэй39. Ван Чжун-жун с хэчжуйскими войсками занял позиции в Шаюани, Ван Чу-цунь с идинскими войсками стал у моста через Вэй, Ли Сяо-чан с футинскими войсками и Тоба Сыгун засели в Угуне. Тан Хун-фу, овладев Сяньяном, переправился на плотах через реку Вэй, нанес поражение корпусу Шан Жана и, воспользовавшись победой, вступил в столицу Хуан Чао, тайно вывел войска в Шицзин40, а через западные ворота [в столицу] вступил Тан Хун-фу. Столичные жители в восторге кричали: "Пришло императорское войско!" Пять тысяч отборных солдат Ван Чу-цуня, на которых как отличительный знак были белые головные повязки, ночью вступили в город и начали убивать разбойников. Жители Ча-наня сказали им, что Хуан Чао бежал, и тогда в столицу быстро стали вступать биньчжоуские и цзиньюаньские войска. Солдаты рассеялись по домам и, сняв доспехи, бросились на драгоценности и вещи, насилуя женщин и мальчиков. Рыночные парни, повязав головы белыми повязками, как у солдат, также предались грабежам и бесчинствам. Хуан Чао, остановившийся в поле неподалеку, послал в город разведчиков, и когда они сообщили, что [правительственные войска] разбрелись и грабят, он отправил Мэн Кая с несколькими сотнями разбойников с тем, чтобы он внезапно напал на биньчжоуские и цзиньюаньские войска. Приняв повстанцев за императорскую армию, столичные жители восторженно встретили их. Когда воины хватают драгоценности и вещи, они не побеждают. Солдаты, услышав о приближении разбойников, были уже так тяжело нагружены, что не могли передвигаться и потерпели жестокое поражение. Захватив Тан Хун-фу, разбойники убили его, а Ван Чу-цунь отступил в укрепленный лагерь41.
Возвратившись в столицу, Хуан Чао, озлобленный тем, что народ приветствовал императорские войска, устроил резню. Было убито 80 тыс. человек, по улицам кровь текла потоками, так что через них нужно было переправляться, как через реки. Это он называл омовением города. [Правительственные] армии отступили и укрепились в Угуне...
В то время люди, жившие недалеко от столицы, чтобы защититься, загораживали ущелья завалами из бревен. Так как крестьяне не могли обрабатывать землю, то доу риса поднялся в цене до 30 тыс. цянь (монет). Начали питаться древесной корой. Были и такие, которые хватали людей, спасавшихся за завалами, и продавали их разбойникам, а те съедали их Человек стоил несколько сот тысяч цянь. Некоторые из бывших чиновников продавали лепешки собственного изготовления и, разбогатев на этом, бежали в Хэчжун42.
Конница Ли Кэ-юна укрепилась на северном берегу реки Вэй43. Ли Кэ-юн приказал Се Чжи-циню и Кан Жо-ли по ночам, врываясь в столицу, сжигать запасы и, захватив в плен разбойников, возвращаться. Хуан Чао неоднократно вступал в бой, но каждый раз терпел поражение. У его армии иссякло продовольствие, солдаты перестали повиноваться приказам. Помышляя о бегстве, он послал 30 тыс. солдат занять ланьтяньскую дорогу, Шан Жана направил на выручку гарнизона Хуачжоу. Ли Кэ-юн послал навстречу ему Ван Чжун-жуна, и он, разбив Шан Жана у Линкоу, овладел Хуачжоу. Хуан Куй44, собрав свой отряд, вывел его из города...
В это время армии наместников подошли с четырех сторон [к столице]. В четвертом месяце Ли Кэ-юн послал генерала Ян Шоу-цзуна, чтобы он, командуя авангардом в составе хэчжунских войск Бо Чжи-цяня и чжунуских войск Пан Цуна, первым нанес удар разбойникам. После троекратного боя войска наместников, воодяушевившись, бросились вперед, никто из них не осмеливался отставать. Ли Кэ-юн лично участвовал в решительном сражении, когда от шума и криков Дрожало небо. Разбойники были разбиты и рассеялись, их гнали на север до Ванчуня. Императорские войска вступили во дворец Шэньян.
Хуан Чао ночью бежал с толпой, в которой было приблизительно 150 тыс. человек. Сделав вид, что они бегут в Сюй-чжоу, они на самом деле из Ланьтяня вступили в горы Шан-шань. На дорогах они оставляли драгоценности, обозные телеги, имущество, и солдаты провинций, бросившись подбирать их, больше не преследовали разбойников, что позволило последним, приведя в порядок армию, уйти.
Хуан Чао взял Юйши и повел войска на Чжунмоу45. Когда армия наполовину переправилась через реку, Ли Кэ-юн нанес ей удар, и много разбойников утонуло и было убито. Собрав остаток войска, Хуан Чао отправился в Фэнцю. Ли Кэ-юн преследовал его, а затем, нанеся ему поражение, вернулся и возвел укрепленный лагерь в Чжэнчжоу... Ночью снова был большой ливень, и разбойники стали рассеиваться в испуге. Услышав об этом, Ли Кэ-юн быстро атаковал Хуан Чао недалеко от Хуанхэ, но Хуан Чао сумел переправиться через реку и напал на Бяньчжоу46. Находившийся там Чжу Цюань-чжун47 оборонялся, и Ли Кэ-юн пришел ему на помощь. Он умертвил храбрых разбойничьих военачальников Ли Чжоу и Ян Цзин-бяо, а Хуан Чао ночью через Цзочэн ушел в Юаньцзюй. Зная о плачевном состоянии его армии, Ли Кэ-юн преследовал его..; Шан Жан с десятитысячным войском сдался [генералу] Ши Пу. Обуреваемый подозрениями, Хуан Чао убил многих своих крупных военачальников, а затем вместе со своей бандой бежал в Яньчжоу48. Ли Кэ-юн преследовал его до Цаочжоу. Братья Хуан Чао, после неудачных попыток отразить преследование, также бежали. Между Яньчжоу и Юньчжоу было захвачено более 10 тыс. мужчин и женщин, а также коровы, лошади, повозки, оружие, платье и т. д. Был взят в плен любимый сын Хуан Чао.
У армии Ли Кэ-юна, день и ночь преследовавшей повстанцев, иссякло продовольствие, и, не будучи в состоянии схватить Хуан Чао, он вернулся назад. Отряд Хуан Чао, едва насчитывавший тысячу человек, укрылся в горах Тайшаня.
В шестую луну Ши Пу поручил Чэнь Цзин-юю и Шан Жану с боем преследовать Хуан Чао в долине Ланху. Удрученный безвыходным положением, Хуан Чао обратился к Линь Яню со словами: "Я хотел наказать бесчинствующих, обворовывающих страну чиновников и очистить двор. Ошибкой было то, что, завершив дело, я не ушел обратно. Если возьмешь мою голову и преподнесешь ее сыну неба, получишь богатство и почести, и на этом не наживутся чужие люди". Но Линь Янь [так любил Хуан Чао, что] не выносил даже короткого его отсутствия. Тогда Хуан Чао сам перерезал себе горло, а Линь Янь отрезал его голову и, обезглавив его старшего брата Цуня, младших братьев Е, Гу-циня, Бин-ваня, Тун-сы, Хоу-бина и его жену, положил все головы в ящик и направился к Ши Пу, но в отряде тайюаньской и боеской армии его убили и его голову вместе с головой Хуан Чао представили начальству. Ши Пу отослал их в императорскую ставку, а император приказал выставить их в Кумирне. Сюйчжоуский чиновник Ли Ши-юэ добыл большую печать Хуан Чао и отправил ее императору, за что был назначен начальником округа Хуч-жоу. Племянник Хуан Чао Хуан Хао, собрав 7 тыс. человек, разбойничал в районе озер южнее Янцзыцзяна. Провогла-сив себя "Необузданным войском", они в начале годов правления Тяньфу (901-904 гг.) пытались захватить Хунань, •взяли Люян, убили и ограбили очень много людей. ГлаваСя-ниньского могущественного рода Дэн Цзинь-сы, устроив с сильными молодцами засаду в горах, напал на Хуан Хао и убил его.

"Двадцать четыре династийные истории", кн. 13, Синь Тан шу, гл. 225, отдел "Лечжуань", гл. 150, стр. 1727 - 1733, Ксилограф, л. 1 - 12.

Корея в III - IX вв.
Введение
Самые ранние письменные известия о Корее принадлежат китайским авторам. С глубокой древности предки корейского народа входили в состав племен, которые жили по соседству с китайскими государствами и были известны под китайским названием "дун-и", или "восточных варваров" (иноземцев).
Подробное описание общественно-экономических отношений, быга и верований племен, населявших Корейский полуостров и прилегающую территорию, мы находим впервые в династийной истории "Саньгочжи" ("История троецарствия"), составленной в конце III в. Раздел о восточных варварах ("Дун-и чжуань") в истории Вэй, одного из трех описанных в "Саньгочжи" государств, основан на материалах, привезенных китайцами после похода вэйских войск (246 г.), которые прошли через территорию корейских племен (Когурё и других) и вышли к самому побережью Восточного (Японского) моря.
Приводимое в "Саньгочжи" описание корейских племен характеризует положение их к середине III в., в период разложения первобытнообщинных отношений, зарождения классов и формирования начатков государственности. Это описание имеет важное значение для уяснения процессов и уровня социально-экономического развития корейских племен в первые века н. э. и для решения одной из главных дискуссионных проблем современной корейской исторической науки - вопроса о характере социально-экономического строя Кореи в период существования трех государств (Когурё, Пэкче и Силла). Сведения из "Саньгочжи" были использованы в других династийных историях. Ниже мы приводим отрывки из "Саньгочжи" (№ 1, 2, 3, 4, 5), описывающие положение основных корейских племен (может быть, союза племен) - Когурё, Окчо, Е, Махан, Чинхан и Пёнхан. В этих отрывках содержатся разнообразные сведения, характеризующие хозяйство, политические и экономические взаимоотношения, верования и культуру корейского населения в первые века н. э. Эти сведения позволяют уточнить и поправить сообщения корейских источников (легенд) о возникновении государственности (№ 6, 7).
Последующая историография (летописи) отнесла даже к определенным годам сообщаемые в легендах "события". Такое состояние источников затрудняет решение вопроса о времени складывания трех корейских государств (Когурё, Пэкче и Силла), и на этот счет существуют разные точки зрения в современной корейской историографии.
История Кореи раннего средневековья, т. е. периода существования трех государств и после объединения страны под властью государства Силла во второй половине VII в. (до конца IX в.), в той или иной степени нашла свое отражение во всех китайских династииных историях, относящихся к этому времени1. Наиболее полно в китайских сообщениях о Корее отражены дипломатические и военные отношения; материалы, характеризующие внутреннее положение в корейских государствах, представлены крайне скудно. Мы приводим здесь несколько отрывков о внутреннем положении государств Когурё и Пэкче (№ 8, 9, 10), а также материалы, характеризующие захватническую политику Суйской и Танской династий и борьбу против этой политики со стороны государства Когурё, вплоть до времени падения государств Когурё и Пэкче (№ Ц, 12, 13, 14).
К периоду трех ранних корейских государств - Когурё, Пэкче и Силла - относится зарождение местной корейской историографии, развивавшейся под непосредственным влиянием историографии феодального Китая. В IV в. н. э. началось летописание в Когурё (тогда были составлены "Юги" или "Записи о прошлом" в 100 книгах) и Пэкче, где появились "Соги" или "Документальные (т. е. исторические) записи". В Силла работа по составлению истории государства началась в 545 г Особенно много исторических произведений было написано в период после объединения страны под властью Силла ("Хэдон коги" - "Древние записи Восточных пределов", "Силла коса" - "Древняя история Силла" и др ), но о них можно судить лишь по фрагментам или упоминаниям, встречающимся в позднейших исторических сочинениях Кореи. Самым ранним из сохранившихся корейских исторических памятников являются "Исторические записи трех государств" ("Самкук саги"), составленные видным конфуцианским ученым и государственным деятелем XII в. Ким Босиком Изданные в 1145 г. "Исторические записи трех государств" содержат важнейшие известия о государствах Когурё, Пэкче и Силла, почерпнутые как из корейских, так и китайских исторических источников. Следуя традиции современной ему китайской историографии, Ким Бусик составил свое сочинение из летописей Силла, Когурё и Пэкче (28 книг), хронологических таблиц (3 книги), различных описаний (9 книг) и биографий (10 книг). Сочинение Ким Бусина служит основным источником для изучения истории Кореи раннего средневековья
Из сочинений Ким Бусика приведены отрывки, рассказывающие о положении государства Силла не только в период его борьбы за объединение страны (№ 15, 16), но и в предшествующее время, материалы социально-экономического характера (№ 17, 18) и некоторые источники по истории идеологии и культуры (№ 19-23).
I. Корейские племена в III в.
1. Из описания Когурё
Когурё находится к востоку от Ляодуна на расстоянии 1000 ли, на юге соприкасается с Чосоном и Емэком (вероятно, чосонским Емэком), на востоке - с Окчо, на севере - с Пуё (Фуюй). Главный город расположен ниже Хвандо1. Страна охватывает 2 тыс ли пространства, а проживают в ней 30 тыс семейств (дворов). Много больших гор и глубоких ущелий, поэтому нет равнин и озер, люди живут по горным долинам и для питья берут воду из горных речек Плодородных земель так мало, что даже при усердной обработке ее не могут обеспечить достаточное пропитание. В обычае здесь бережливость в питании и любовь к строительству роскошного жилья [дворцов]. В селениях строят большой дом, где молятся духам, но поклоняются также звездам (Линсин) и духам предков (Шецзи). Характер у людей вспыльчивый, и они склонны к разбойным набегам. В стране имеется ван, а чинами являются санга, тэро, пхэчжа, кочхуга, чубо, утхэсын, сачжа, чоы, сонин. Это и были степени, различавшие почитаемых и подчиненных. По преданиям восточных иноземцев (варваров), они [когурёсцы] составляют обособившееся от Пуё2 племя; их язык и обычаи во многом одинаковы с пуёс-скими. По характеру и одежде отличаются от пуёсцев.
Издавна было пять родов (племен?), которые назывались Еннобу (пишется и Сонобу), Чольлобу, Суннобу, КванноОу и Керубу. Раньше ванов выдвигал род Еннобу, но он постепенно ослабел, и теперь его заменил род Керубу.
...Чины у них устанавливаются так, что если есть тэро, то нет пхэчжа, а если назначен пхэчжа, то нет тэро. Все тэга3 из числа родственников вана носят название кочхуга. Хотя род Ённо и не правит теперь [не выдвигает вана]; но все большие люди этого рода носят название кочхуга и могут по-прежнему строить алтарь предков, а также храмы, посвященные духам светил (Линсин) и Шецзи. А род Чольло все время находится в брачных связях с ваном, поэтому [его представители] тоже носят звание кочхуга. Все тэга могут держать у себя сачжа, чоы и сонинов, но должны довести до сведения вана их имена. Они напоминают служилых у столичных великих мужей (т. е. китайской знати), но в общественных местах не могут быть наравне с ванскими сачжа, чоы и сонинами. Больших семей, которые, не обрабатывая полей, живут в праздности, насчитывается в стране 10 тысяч, и низшие дворы (хахо) издали приносят на себе и поставляют им зерно, рыбу, соль и другие продукты.
Люди страны любят песни и пляски, поэтому по ночам во всех селениях можно видеть мужчин и женщин, собирающихся толпами и предающихся танцам и пению.
Нет у них больших складов, а в каждом доме имеются маленькие кладовые, называющиеся пугён. Люди очень чистоплотны, умеют готовить выдержанное вино, при поклонах вытягивают назад одну ногу, чем отличаются от пуёсцев. Ходят они почти бегом. В десятом месяце устраивают празднества по жертвоприношениям небу, и все люди собираются в центре страны на большое собрание, называемое тонмэн. В это время одеваются в шелка, украшаются золотом и серебром. Тэга и чубо носят головной убор, похожий на шляпу, но без крыльев сзади. Малые га (сога) носят шефын, напоминающий по форме церемониальный головной убор - бянь.
На востоке страны имеется большая пещера, которая называется Сухёль (пещера духа Су). В десятом месяце, когда собирается народ всей страны, изображение духа Су водворяется у реки, находящейся в восточной части страны, и там совершаются жертвоприношения ему.
Тюрем здесь нет, и когда совершаются преступления, то собравшиеся га выносят решение о предании преступника смерти, а семейство его отдается в рабство <в "Вэйлюэ"4 после этого добавлено: "за покраденное отвечают в двенадцатикратном размере").
По их обычаю свадьбы совершаются так. После помолвки в доме невесты позади своего главного жилья строят маленький домик для зятя. И будущий зять приходил на закате солнца к воротам дома невесты, объявлял свое имя и на коленях умолял о разрешении жить с невестой. Так повторял трижды, и тогда ее родители пускали его и разрешали жить с невестой в маленьком домике. Тем временем собирались (на приданое) шелка и деньги. Когда рождался сын и он вырастал, только тогда зять мог взять с собой жену и вернуться в свой дом.
Как только совершится свадьба, муж и жена уже заблаговременно приготовляют одеяния, необходимые во время их похорон. Почитаются богатые похороны, поэтому вместе с покойником отправляют (хоронят) все его золото, серебро и другие ценности. Могилы делают из сложенных камней, а вокруг них сажают хвойные деревья.
Люди страны храбры и одарены силой, искусны в боях, поэтому от них зависят Окчо и восточное Е.
Лошади у них малорослы, но хорошо взбираются в горы.