(1500 рублей); с Углича - 105 рублей. Здесь  останавливает  нас  малость
доли князя Семена боровского - 33 рубля; любопытно также,  что  средства
одного Городца превышали средства двух уделов князей Семена и  Ярослава,
Боровска и Ярославля. В эти уроки, в  эту  определенную  сумму,  которую
должен был вносить каждый удел для выхода, не входила чрезвычайная дань,
которую князья брали с своих бояр больших и путных по кормлению и путям.
Это выражение: брать дань по кормлению и путям,  также:  брать  дань  на
Московских станах и на городе на Москве, с противоположением дани,  взя-
той на численных людях; выражение: положить дань на волости по людем  по
силе; наконец, выражение: потянуть данью по земле и по воде  -  все  эти
выражения уже показывают, что дань бралась не поголовно.  Великий  князь
Василий Васильевич пишет в своем завещании: "Как начнут дети мои жить по
своим уделам, то княгиня моя и дети пошлют  писцов,  которые  опишут  их
уделы по крестному целованию, обложат данью по сохам и по  людям,  и  по
этому окладу княгиня и дети мои станут давать в выход сыну моему Ивану".
Едигей в письме к великому князю Василию Димитриевичу говорит, что  пос-
ледний во всех своих владениях брал дань по рублю с двух сох, но серебра
этого не присылал в Орду. Изменчивость выхода выражается обычным в  кня-
жеских договорах условием: "А прибудет дани больше или меньше, взять  ее
по тому же расчету" и т. п. Со времен Донского обычною статьею в догово-
рах и завещаниях княжеских является то условие, что если  бог  освободит
от Орды, то удельные князья берут дань, собранную с их  уделов,  себе  и
ничего из нее не дают великому князю: так продолжают сохранять они родо-
вое равенство в противоположность подданству, всего резче  обозначаемому
данью, которую князья Западной Руси уже платят великому князю  литовско-
му.
   Кроме выхода, или дани, были еще другого рода издержки на татар,  ор-
дынские тягости и проторы. Таков был ям - обязанность доставлять подводы
татарским чиновникам, содержание посла татарского и  его  многочисленной
хищной свиты; наконец, поездки князей в Орду, где должно было дарите ха-
на, жен его, вельмож и всех сколько-нибудь значительных людей;  неудиви-
тельно, что у князей иногда недоставало денег, и они должны  были  зани-
мать их в Орде, у тамошних бесерменских купцов, а чтобы заплатить  потом
последним, занимать у своих русских купцов; отсюда долги княжеские  раз-
деляются в их договорах на долг бесерменский и русский:  князь  звениго-
родский Юрий Димитриевич в договоре с племянником Василием  Васильевичем
говорит: "Что я занял у гостей и у суконников 600 рублей и заплатил твой
ордынской долг Резеп-Хозе и Абипу в кабалы и на кабалах подписал это се-
ребро, то ты сними с меня этот долг 600 рублей, а с теми гостями ведайся
сам без меня; я только назову тебе тех людей, у которых я занял деньги".
Как средства великого князя превосходили средства удельных, видно из то-
го, что он нередко имел возможность жаловать последних, позволяя им  из-
вестное время не платить выхода с целого удела или с части его.
   Дань шла в казну княжескую тогда только, когда не  было  запросов  из
Орды, то есть когда считали возможным не  удовлетворять  этим  запросам;
постоянные же доходы княжеские состояли по-прежнему в пошлинах торговых,
судных и доходов с земельной частной собственности. Торговые  пошлины  в
княжеских договорах определяются таким образом: князья  требуют  обыкно-
венно друг от друга, чтобы новых мытов не замышлять, старые же, обычные,
мыты состоят в следующих сборах: с воза пошлины деньга, с человека  кос-
ток деньга, если кто поедет без воза, верхом на лошади, но для торговли,
платить деньгу же; кто утаится от мытника, промытится, тот платит с воза
промыты 6 алтын да заповеди столько же, сколько бы возов ни было; промы-
та состоит в том, когда кто объедет мыт; если же кто проедет мыт, а мыт-
ника у заставы (завора) не будет, то промыты нет;  если  мытник  догонит
купца, то пусть возьмет свой мыт, но промыты и  заповеди  здесь  нет.  С
лодьи пошлина: с доски два алтына, со струга алтын.  Тамги  и  осмничего
берется от рубля алтын; но тамга и осмничее берется только тогда,  когда
кто начнет торговать; если же поедет только мимо, то знает свой  мыт  да
костки, а других пошлин нет; если же кто поедет без торгу, то с того  ни
мыта нет, ни пошлин.
   Кроме означенных пошлин в источниках упоминаются еще: гостиное,  вес-
чее, пудовое, пошлина с серебряного литья, резанка, шестьдесят, побереж-
ное, пятно (пошлина с положения клейма на лошадей),  пошлины  с  соляных
варниц (противень, плошки), сторожевое, медовое, езовое (пошлина с  рыб-
ных промыслов), закось, или закосная пошлина, поватажное, портное.
   Из судных пошлин упоминаются: вина, поличное, безадщина, татин рубль,
пересуд и проч. Наконец, упоминается пошлина с браков, или так  называе-
мая повоженная куница. В описываемое время  не  встречаем  упоминания  о
двух отраслях княжеских доходов, которые под именем полюдья и  погородья
упоминаются в известной грамоте  князя  Ростислава  смоленского.  Обычай
князей ездить на полюдье, т. е. объезжать  свою  волость,  вершить  дела
судные и брать дары, упоминается еще в известиях Константина Багрянород-
ного, потом встречаем упоминовение о нем в летописи в  конце  XII  века,
потом это название исчезает; но исчез ли обычай, и когда  именно  исчез?
Этих вопросов решить не можем.
   Мы видели, какою богатою  земельною  собственностию  владели  князья;
произведения этих земель не только служили для продовольствия двора,  но
шли также в торговлю; на последнее указывает условие в  договоре  с  ря-
занским князем, чтоб с торговых людей великокняжеских не брали  мыта.  В
описываемое время встречаются известия об оброке,  который  должны  были
платить поселенные на землях люди два раза в год, весною и осенью на ве-
сенний и осенний Юрьев день. Одною из важнейших статей дохода было  пче-
ловодство и варка меду; об этой статье князья постоянно упоминают в сво-
их договорах и завещаниях. Потом упоминаются княжеские соляные  варницы:
в области Галицкой, так называемая Соль, в Нерехте, подле Юрьева  упоми-
нается Великая Соль, в Ростове - Ростовская Соль;  на  Городце  Волжском
князья имели также соляные варницы. О важности рыбной ловли  для  князей
свидетельствует завещание серпуховского  князя  Владимира  Андреевича  о
рыбной ловле под Городцом; он приказывает двоим сыновьям, чтоб они  уст-
роили себе общий ез и делили добычу поровну. Одною из важнейших отраслей
звероловства была ловля бобров, для которой у князей был  особый  разряд
служителей (бобровники); что бобры водились тогда поблизости Москвы  да-
же, свидетельствует завещание князя Владимира Андреевича, который  отка-
зывает старшему сыну бобровников в станах Московских. Выгоды  от  зверо-
ловства и страсть к охоте придавали в  глазах  князей  большую  важность
ловчему и сокольничему пути, т. е. праву промышлять над зверем и птицею;
Симеон Гордый потребовал от братьев, чтоб они уступили  ему  на  старей-
шинство оба этих пути в станах Московских,  которые  должны  были  нахо-
диться в общем владении; по завещанию Владимира Андреевича  ни  один  из