митрополит также был согласен действовать заодно с ними. Но Годунов узнал
о замысле врагов и постарался уговорить Дионисия не начинать дела.
   Отклонив беду, Годунов не хотел долго оставлять в покое Шуйских:
летописцы говорят, что он научал людей их обвинить господ своих в измене;
вследствие этого в 1587 году Шуйских и друзей их перехватали и сослали в
заточение.
   Знатных купцов московских пытали и казнили. Видя пытки и казни,
митрополит Дионисий не хотел терпеть и стал говорить царю о неправдах
Годунова, но Годунов оклеветал митрополита пред царем: Дионисий был
свергнут и заточен, и на его место возведен Иов, архиепископ ростовский,
человек, вполне преданный Годунову. После падения Шуйских и свержения
Дионисия никто уже не смел восставать против Годунова, который был признан
правителем и внутри России, и в чужих государствах. Годунов величался
конюшим и ближним великим боярином, наместником царств Казанского и
Астраханского; правительствам иностранным давалось знать, что если они
хотят получить желаемое от московского правительства, то должны обращаться
к шурину царскому, вследствие чего Годунов переписывался и передаривался с
императором немецким, королевою английскою, ханом крымским, принимал у
себя послов от государей. Этому значению Годунова соответствовали большие
доходы, которые он получал с целых областей и городов.
   3. Сношения с Польшею. В то время, когда в Москве воцарился Феодор и
пред его глазами боролся за правительство Годунов с Шуйскими, в Польше
оканчивал свое царствование Баторий, который до самой смерти своей,
последовавшей в 1586 году, не переставал грозить Москве войною. Но как ни
страшен был Баторий, сильнейшая, по-видимому, опасность начинала грозить
Москве после его смерти, когда кандидатом на польский престол явился
Сигизмунд, сын шведского короля Иоанна и по матери родной племянник
последнего из Ягеллонов, Сигизмунда Августа. Этот Сигизмунд, если б избран
был в короли польские, то по смерти отца соединял бы под своею властью и
Польшу и Швецию, соединял бы, таким образом, силы двух самых опасных для
России государств. Вот почему Годунов начал сильно хлопотать, чтоб
помешать избранию Сигизмунда: он отправил на сейм в Польшу великих послов,
которым наказал стараться, чтоб избран был в короли царь Феодор, или если
уже этого нельзя, то стараться об избрании эрцгерцога Максимилиана
Австрийского, брата немецкого императора Рудольфа.
   В Литве очень хотели избрания Феодора, но и здесь понимали, как это
трудно, и главное затруднение состояло в различии вероисповеданий: поляки
не могли согласиться иметь королем некатолика, Феодор не мог переменить
своей веры; кроме того, московские послы приехали на сейм без денег,
которые были необходимы для составления себе сильной партии. Вследствие
этих причин Феодор, имевший сначала большой успех, потом был отстранен, и
две партии, австрийская и шведская, каждая провозгласила королем своего
кандидата:
   австрийская - Максимилиан а шведская - Сигизмунда, но Сигизмунд осилил
противника и утвердился на польском престоле.
   4. Война шведская. В Москве, однако, напрасно беспокоили! насчет
опасности, которою грозило возведение на польский пр стол шведского
королевича.
   Русские в 1590 году начали войну с Швециею, которая была для них удачна:
   Ям, Иван-город и Копорье, отнятые шведами при Иоанне IV, теперь опять
пер шли к русским, и поляки не помогли шведам. В конце 1592 года умер
король шведский Иоанн; король польский Сигизмунд стал и королем шведским,
но ненадолго:
   он был ревностный католик, а шведы - протестанты; во время
кратковременного пребывания своего в Швеции для коронования Сигизмунд
возбудил против себя народ явною враждою к протестантизму, явным нарушен
ем условий, данных государственным чинам пред коронацией.
   Когда Сигизмунд возвратился в Польшу, правителем Швеции остался дядя
его Карл, который успел приобресть любовь народную и готовился отнять
шведский престол у племянника. В таких обстоятельствах и Сигизмунд и Карл
- оба желали поскорее окончить войну с Москвою, вследствие чего в 1595
году заключ был вечный мир между Россиею и Швециею, по которому Россия
получила Ям, Иван-город, Копорье и Корелу.
   5. Сношения с Австриею и Англиею. Из других европейских государств
Россия в царствование Феодора сносилась с Австриею, которая хлопотала о
том, чтоб московский государь помог ей против турок, и Годунов в 1595 году
отправил императору Рудольфу огромное количество разных мехов ценою на 45
000 рублей. Английская королева Елисавета хлопотала о торговых выгодах для
своих подданных в России и потому величала Годунова своим кровным
любительным приятелем. Одним из послов Елисаветы к Феодору был Флетчер,
оставивший чрезвычайно любопытное описание Московского государства.
   6. Отношение к Крыму, Турции, Персии и Грузии. И при Феодоре московское
правительство должно было постоянно обращать внимание на юг, где из Крыма
ежечасно ждали нападения разбойничьих шаек и где Турция не переставала
грозить отнятием завоеваний Иоанна IV. Летом 1591 года крымский хан
Казы-Гирей подошел к самой Москве, но здесь встретил сильное царское
войско, после сшибок с которым, продолжавшихся целый день, ушел ночью
назад в степь. Но за этот неудачный поход татары вознаградили себя
внезапным нападением на рязанские, каширские и тульские земли в 1592 году:
на этот раз вывели они так много пленных из России, что и старые люди не
помнили подобной войны от поганых.
   Война с Австриею отвлекла татар от московских украйн; она же мешала и
султану турецкому обращать большое внимание на Москву, хотя он и не
переставал враждебно смотреть на нее по причине жалоб ногайских владельцев
на притеснения от Москвы, и особенно по причине донских казаков, которые
беспрестанно приходили под Азов и на море громили турецкие корабли.
Вражда, хотя и не открытая, с Турциею скрепила дружественную связь Москвы
с Персиею, которой шах Аббас Великий также враждовал с Турциею. В это
время границы московские сходились с персидскими вследствие подданства
царю единоверного кахетинского князя Александра в 1586 году; из Москвы
отправились в Кахетию монахи, священники, иконописцы, чтоб восстановить
христианство среди народа, окруженного иноверцами; послано было и войско
для защиты Александра, но оно потерпело сильную неудачу в битве с горцами.
   7. Утверждение в Сибири. Удачнее шли дела за Уральскими горами.
   Здесь, несмотря на то что Ермак, проложивший дорогу в Сибирь, погиб в
1584 году вследствие нечаянного нападения на него Кучума, торжество
последнего не было продолжительно. Новое правительство московское высылало
в Сибирь воеводу за воеводой, которые утверждали здесь русское владычество
построением городов.
   8. Закрепление крестьян. Из внутренних дел в царствование Феодора