чтобы казалось, что он по праву стал государем раньше Севера.

III. (1) Мнение народа о Песценний Нигре ясно обнаружилось при следующем
случае. Юлиан давал в Риме цирковые игры, и сидения в большом цирке
оказались занятыми как попало. Народ, чрезвычайно этим оскорбленный,
единодушно стал кричать, что надо вызвать Песценния Нигра для охраны города
- из ненависти, как мы сказали выше, к Юлиану и из любви к убитому
Пертинаксу. (2) При этом Юлиан, говорят, сказал, что ни ему, ни Песценнию
не придется быть долго императором, что это суждено Северу, которого скорее
должны были бы ненавидеть и сенаторы, и воины, и провинциалы, и прочие
граждане. Все это впоследствии подтвердилось. (3) В то время как Север
управлял Лугдунской провинцией, Песценний был с ним в самых дружеских
отношениях; (4) ведь Нигер был послан для поимки дезертиров, которых тогда
было очень много в Галлиях, где они производили грабежи. (5) Прекрасным
выполнением этого поручения он доставил большое удовольствие Северу, так
что Септимий сообщал Коммоду о нем, как о человеке, необходимом для
государства. И действительно, в военных делах он проявлял большую энергию.
(6) Никогда воин, находившийся под его начальством, не вымогал у
провинциала ни дров, ни масла и не требовал услуг. (7) В бытность военным
трибуном сам он ничего не брал для себя у воинов и не позволял что-либо у
них брать. (8) Будучи уже императором, он приказал отрядам вспомогательных
войск побить камнями двух трибунов, которые, как было установлено, получили
взятку. (9) Имеется письмо Севера, в котором он пишет Рагонию Цельзу,
управлявшему Галлиями: "Достойно сожаления, что мы не можем подражать в
военной дисциплине тому, кого мы победили на войне: (10) твои воины
бродяжничают, трибуны среди дня моются, вместо столовых у них трактиры,
вместо спален - блудилища; пляшут, пьют, поют, мерой для пиров они называют
пить без меры. (11) Могло ли бы это быть, если бы в нас билась хоть одна
жилка дисциплины наших предков? Итак, исправь прежде трибунов, а потом уже
и воинов. Пока он будет тебя бояться, ты будешь держать его в руках. (12)
Но узнай, хотя бы на примере Нигра, что воин не может чувствовать страх,
если военные трибуны и начальники сами не будут неподкупными".

IV. (1) Вот что писал о Песценнии Север Август. О нем же, когда он был еще
простым воином, Марк Антонин - Корнелию Бальбу: "Ты хвалишь мне Песценния,
я с этим согласен; ведь и твой предшественник говорил, что Песценний
деятелен, ведет строгий образ жизни и уже тогда был выше, чем обыкновенный
воин. (2) Поэтому я отправил письмо, которое должно быть прочитано перед
строем; в нем я отдал приказ поставить Песценния во главе трехсот армян,
ста сарматов и тысячи наших бойцов. (3) Твое дело объяснить, что этот
человек не происками, что не соответствует нашим нравам, но доблестью дошел
до такого положения, которое дед мой Адриан и прадед Траян предоставляли
только самым испытанным людям". (4) О нем же - Коммод: "Я знаю Песценния
как храброго человека; я дал ему уже два трибунства и скоро назначу военным
начальником, когда Элий Кордуен по старости лет откажется от службы".
Таково было общее мнение о нем. (5) И сам Север часто говорил, что он
простит Песценния, если только тот не будет упорствовать. (6) Наконец,
Коммод объявил Песценния консулом и поставил его над Севером; последний был
раздражен этим, так как, по его словам, Нигер удостоился консульства
вследствие рекомендации старших центурионов. (7) В своем жизнеописании
Север говорит, что во время своей болезни он имел намерение, если бы с ним
случилось что-либо до достижения его сыновьями того возраста, когда они
будут способны стать императорами, - передать власть Нигру Песценнию и
Клодию Альбину, которые впоследствии оба оказались самыми грозными врагами
Севера. (8) Отсюда ясно, какого мнения был и Север о Песценнии.

V. (1) Если верить Северу, Нигер жаждал славы, был двуличен в жизни,
отличался постыдными нравами и уже в пожилом возрасте покушался захватить
императорскую власть (поэтому он и обвиняет его в служении страстям), как
будто сам Север пришел к власти в более молодом возрасте: он преуменьшает
свои годы, ведь он пробыл императором восемнадцать лет и умер на
восемьдесят девятом году жизни3. (2) Север послал Гераклита для занятия
Вифинии, а Фульвия - для захвата взрослых сыновей Нигра. (3) Однако в
сенате Север ничего не сказал о Нигре, хотя он уже слыхал о провозглашении
его императором и хотя сам он отправился только для того, чтобы привести в
порядок дела на Востоке. (4) Отправляясь, он принял меры к посылке легионов
в Африку, чтобы Песценний не занял ее и не морил голодом римский народ. (5)
Он, казалось, мог это сделать через соседние с Африкой Ливию и Египет, хотя
и по трудному сухопутному и морскому пути. (6) В то время как Север шел на
Восток, Песценний уже владел Грецией, Фракией и Македонией. (7) Из-за тех,
кого он убил, Север объявил его, а вместе с ним и Эмилиана, врагами. Затем
его войска под начальством Эмилиана были побеждены4 полководцами Севера.
(8) Хотя Север предлагал ему безопасное изгнание, если он сложит оружие:
он, продолжая упорствовать, сразился вторично, был побежден и под Кизиком,
во время бегства, ранен у болота; в таком состоянии он был доставлен к
Северу и тотчас же умер.

VI. (1) Голова его, которую носили на копье, была послана в Рим, сыновья
убиты, жена умерщвлена, имущество конфисковано, весь род истреблен. (2) Все
это, однако, совершилось после того, как стало известно о восстании
Альбина, первоначально же Север отправил в изгнание и сыновей Нигра и их
мать. (3) Но он ожесточился от второй, вернее - уже от третьей гражданской
войны и стал много суровее. (4) Тогда же Север и казнил неисчислимое
количество сенаторов и получил от одних прозвание пунического Суллы, а от
других - Мария. (5) Песценнии отличался полнотой, обладал красивой
наружностью, волосы изящно зачесывал назад. Голос у него был хриплый, но
громкий настолько, что, когда он говорил на поле, его можно было слышать за
милю, если этому не мешал ветер. Лицо у него было внушавшее уважение и
всегда багровое, шея - до того черная, что, по словам очень многих, из-за
этого он и получил прозвание "Нигер". (6) Все прочее тело было белое и
скорее тучное. Он был жаден до вина, умерен в еде, а любовные утехи
признавал единственно только для рождения детей. (7) С общего согласия он
принял на себя в Галлии совершение неких священнодействий, которые
поручаются обычно самым непорочным людям. (8) Еще и теперь на мозаичной
картине в изогнутом портике в садах Коммода мы видим изображение Песценния,
в то время как он носит священные предметы Изиды среди самых близких друзей
Коммода. (9) Коммод был настолько предан обрядам Изиды, что и голову брил,
и Анубиса носил, и участвовал во всех ритуальных остановках. (10) Итак,
Нигер был превосходным легатом, замечательным консулом, человеком
выдающимся в своей домашней и общественной жизни, но несчастливым