не только вследствие подчинения континентальной блокаде, но и вследствие
потрясения, а во многих местах и уничтожения крепостничества.
   И дело было не только в оскудении феодально-крепостнического класса в
Европе. Новая буржуазия, появлявшаяся  вместе  с  наступавшим  развитием
промышленного капитализма, шла своей дорогой, росла, крепла, усиливалась
в завоеванных Наполеоном странах и во всей зависимой и полузависимой  от
него Европе, и никакими ухищрениями не удавалось  подавить  промышленное
развитие всей западной и отчасти центральной Германии, Богемии (как тог-
да называлась чешская часть Австрии), Бельгии,  части  Силезии,  которые
являлись самыми промышленными частями Европы. Эта конкуренция (не говоря
уже о сильно развивавшейся английской контрабанде) вытесняла даже и  та-
кие французские товары, которые никак не могли назваться предметами рос-
коши. Но для шерстяных и грубых сортов полотняных изделий, для металлур-
гии, для сбыта предметов обыденного потребления оставался в той или иной
степени внутренний рынок "старых департаментов", куда французский  импе-
ратор не пускал других своих же подданных: ни бельгийцев, ни немцев,  ни
итальянских шелкоделов и никого вообще. Однако и тут  была  налицо  одна
обширная отрасль производства, особенно  и  издавна  покровительствуемая
Наполеоном, которая страдала не только (и не столько) от сокращения сбы-
та, сколько от страшного вздорожания сырья.  Это  была  хлопчатобумажная
индустрия. В результате запрещения  ввоза  колониальных  товаров  хлопок
стал цениться чуть ли не на вес золота. Возник  жестокий  кризис  сырья,
который заставил в 1811 г. фабрикантов резко сократить производство. Пе-
ред лицом кризиса, перед угрозой растущей безработицы и голода в рабочих
кварталах столицы, Лиона, Руана, а также и разорения винодельческих  юж-
ных департаментов Наполеон пошел на некоторое отступление от правил бло-
кады. Он позволил выдавать лицензии (в ограниченном количестве), именные
удостоверения, разрешающие ввоз во Францию на определенную сумму "запре-
щенных товаров", с тем чтобы (данным лицом) на эту же сумму были проданы
за границу французские товары. Эти лицензии стоили  очень  дорого  ввиду
злоупотреблений полиции, выдававшей их, и все-таки  считались  необыкно-
венно выгодными для покупателей.
   Эта уступка показывает, насколько обеспокоен  был  Наполеон  кризисом
1810-1811 гг. Правда, особенно большой  материальной  пользы  англичанам
французские лицензии принести не могли, но все-таки это было  определен-
ное отступление от принципа. Как мера  борьбы  против  кризиса  лицензии
лишь в слабой степени могли способствовать усилению  сбыта.  Еще  меньше
значения могли в этом смысле иметь требования, предъявленные  Наполеоном
к его двору, к высшим сановникам: он требовал, чтобы при дворе одевались
как можно роскошнее и наряднее, чтобы как можно чаще меняли туалеты и т.
д. Эти распоряжения императора не могли обеспечить обильный сбыт громад-
ной отрасли производства предметов роскоши, хотя  придворная  жизнь  при
Наполеоне даже и до 1811 г. была необычайно богата, а после этих  распо-
ряжений императора стало хорошим тоном швырять деньги парижским ювелирам
и лионским шелкоделам, устраивать пиры на сотни приглашенных,  где  шам-
панское и другие дорогие вина лились рекой, менять мебель на более доро-
гую и изысканную, рядить в драгоценные кружева  не  только  себя,  но  и
прислугу, заказывать роскошные кареты и т. д. Сам  Наполеон  в  1811  г.
сделал также целый ряд очень больших и дорогих заказов парижским  и  ли-
онским промышленникам и ремесленникам для казенных зданий и дворцов.
   Теперь, в 1811 г., как и раньше, в 1806 г., во время несравненно  ме-
нее острого и менее продолжительного затора в  торгово-промышленных  де-
лах, Наполеон придерживался давно высказанного им принципа: "Моя цель не
в том, чтобы предупредить банкротство негоциантов,  государственных  фи-
нансов не хватило бы на это, а в том, чтобы помешать  закрытию  той  или
иной мануфактуры". И если министр внутренних дел оказал  вспомоществова-
ние, то Наполеон требует, чтобы министр оправдывал произведенный  расход
так: "Я дал взаймы деньги этой мануфактуре, у которой  столько-то  рабо-
чих, потому что ей грозило остаться без работы".
   К зиме 1811/12 г. кризис стал медленно  ослабевать.  Однако  Наполеон
понимал, что ни одна причина кризиса 1811 г. не устранена, что кризис  в
скрытом, тлеющем состоянии будет продолжаться;  понимал  он  и  то,  что
именно война с Англией и сопряженная с ней континентальная блокада меша-
ют радикальному улучшению экономики империи. Чтобы  прекратить  блокаду,
нужно было сначала добиться, чтобы Англия  сложила  оружие.  Больше  чем
когда-либо  он  считал  теперь  ускорение  победы  над  Англией  главным
средством к упрочению своей империи и вне и внутри. И  больше  чем  ког-
да-либо он был убежден, что огромный прорыв в блокаде уже сделан  англи-
чанами, что Александр с ним лукавит и его обманывает, что английские то-
вары из России по  всей  необъятной  западной  границе,  через  Пруссию,
Польшу, Австрию, через тысячи пор и отверстий просачиваются в  Европу  и
что  это  сводит  к  нулю  континентальную  блокаду,  т.  е.  уничтожает
единственную надежду "поставить Англию на колени". Наполеона извещали  и
предупреждали со всех сторон, что английская  контрабанда  проникает  не
только в подчиненную ему Европу, но и во Францию, т. е. в "старые депар-
таменты" его колоссальной империи, и что пробирается эта  контрабанда  с
"северного побережья" материка Европы.
   Его взор, прикованный к Лондону, постоянно в течение всей  его  жизни
отвлекаемый то к Альпам, то к Вене, то к Берлину, то к Мадриду и  упорно
снова устремлявшийся на Лондон, как только наступала передышка в  конти-
нентальных войнах, теперь снова стал переходить с Лондона на самую дале-
кую европейскую столицу "Северное побережье" - под властью лукавого  ви-
зантийца, русского царя... Отказаться от борьбы с  Англией,  от  близкой
уже победы, от  сокрушения  британского  экономического  могущества  или
схватить Александра за горло и заставить его вспомнить тильзитские  обя-
зательства? Так начал ставиться вопрос для Наполеона уже в 1810 г.
   Уже с 1810 г. Наполеон приказал доставить ему книги с  информацией  о
России, ее истории и особенностях.
   Судя по отрывочным высказываниям императора и скудным данным,  шедшим
от окружения императора. Наполеон уже с осени 1810 г. стал  свыкаться  с
мыслью, что англичанам, этому упорному, неуловимому, наседающему  врагу,
которого не удалось победить ни в Каире, ни в Милане, ни в  Вене,  ни  в
Берлине, ни в Мадриде, можно нанести окончательный, сокрушительный  удар
только в Москве. Эта мысль крепла в Наполеоне с каждым месяцем.
   Великая армия в Москве это значит покорность Александра, это  полное,
безобманное осуществление континентальной блокады, следовательно, победа
над Англией, конец войны, конец кризисам, конец  безработице,  упрочение
мировой империи, как внутреннее, так и внешнее. Кризис 1811  г.  оконча-
тельно направил мысли императора в эту сторону Впоследствии в  Витебске,
уже во время похода на Москву, граф Дарю откровенно заявил Наполеону что