молодости  охотно  поддаются  голосу  судьбы,  поэтому  Визант без колебаний
отправился  на поиски места, где мог бы заложить город, но одновременно знал
также,  что  следует  быть  зорким, чтобы не пропустить дара богов; поэтому,
когда  увидел  бугристый  выступ  земли,  который  жадно погружался в теплые
воды,  будто  гигантский  усталый  пес  высунул язык и хлебнул морской воды,
когда  увидел раздольный пролив к северному морю, увидел длинный, похожий на
рог  изобилия  залив,  в котором, казалось, могли бы поместиться все корабли
мира,  а  совсем  сбоку,  на  противоположном  берегу,  -  финикийский город
Халкедон,  Визант  понял  значение  слов  оракула:  только  слепые  могли не
заметить  этого  благословенного куска земли, словно брошенного богами между
Пропонтидой, Босфором и Золотым Рогом.
     Так  был заложен город на высоком глиняном мысе. С греческого судна был
перенесен   треножник,  над  которым  горел  огонь,  вывезенный,  по  обычаю
предков,  из  Мегары,  были  заброшены  в  море сети, поймана первая рыбина,
впоследствии   в  бухту,  названную  Золотым  Рогом,  пришвартовался  первый
корабль,  еще  позднее,  наверное,  прискакал  из неизвестности первый дикий
фракиец  и  послал  в  шатер,  под  которым горел священный мегарский огонь,
первую  стрелу.  Все  это  было,  но  все  забылось  довольно  быстро, город
вырастал  из  легенды,  ловил  рыбу,  торговал,  защищался  от врагов, город
приобретал  славу  во  всем  мире,  а имя унаследовал от своего основателя и
назывался - Византии.
     Место,  выбранное  молодым  мегарцем,  оказалось удобным, но и довольно
хлопотным.  Все  войны  почему-то  шли  именно  через эту, самую узкую часть
Босфора;  персидский  царь  Дарий ставил здесь свой мост из кораблей, идя на
греков;  через  Византий возвращались домой десять тысяч греческих наемников
Кира,  прославленных Ксенофонтом; Спарта, дабы досадить Афинам, во что бы то
ни  стало  стремилась  разрушить  Византии;  Афины же, в свою очередь, чтобы
донять  Спарту, морили Византии голодом. Такова участь всех, кто оказывается
на  перепутье: к ним сплываются наибольшие богатства, но следом за ними идут
те,  которые  хотели  бы  богатства  прибрать  к  своим  рукам.  Если хочешь
подольше  продержаться, то будь либо могучим, чтобы дать отпор, либо хитрым.
Византийцы  еще  не могли похвалиться могуществом, поэтому выбрали хитрость.
Несколько  столетий  балансировали они между теми, кто послабее и посильнее,
каждый  раз  принимая  сторону  победителя,  и  это давало им возможность не
только  уцелеть,  но  и  расцветать,  город  разрастался,  богател,  и огонь
Мегары,  привезенный  Византом  под  дырявым  парусом,  теперь  полыхал  над
золотым треножником в беломраморной святыне.
     Но  однажды  византийцы  просчитались.  В  войне  между  двумя римскими
цезарями  -  Септимием  Севером  и Песцинием Нигром - избрали последнего, но
более  сильным  оказался  Септимий,  в  жилах  которого  текла  дикая  кровь
дакийцев.  Как  ни  яростно  сопротивлялись  византийцы  (из  женских  волос
изготовляли  тетиву  для  луков,  голодая,  ели  убитых), все равно Септимий
захватил  город,  уничтожил оставшихся в живых жителей, разрушил все здания,
велел  повалить  стены.  Казалось, мегарский огонь угас навсегда. Однако тот
же  самый Септимий Север через некоторое время заново построил Византии, ибо
невозможно  было  пренебречь  таким  важным  местом;  но по-настоящему город
поднялся  лишь  во  времена  императора Константина, который решил перенести
сюда  столицу  Римской  империи  и  назвал  город Новым Римом. Константин не
принадлежал  к  ангелам, - он был настоящим римским императором, о чем можно
судить  хотя  бы  по  тому, как казнил он по навету своей второй жены Фавсты
родного  сына  Криспа и двенадцатилетнего сына своей сестры, а потом, узнав,
что  это  была  клевета,  велел  и  саму  Фавсту утопить в ванне с кипятком.
Византии  видел жестокость и раньше, но это была чужая жестокость, теперь он
имел  своего  собственного  императора,  а  чего только не стерпишь, лишь бы
иметь   у   себя   властелина...   Ибо  положение  столицы  имеет  множество
преимуществ,  и  прежде  всего  -  это  непременное  и  бесспорное  право на
расцвет.   Константин   построил  дворцы,  храмы,  бани,  акведуки,  форумы,
Августей,  ипподром;  из  Олимпии,  Дельф,  из  Коринфа и Афин брали статуи,
колонны,  мозаики, все, что только возможно было перенести, сооружали особых
размеров   корабли,   чтобы  переправить  эти  сокровища  в  новую  столицу;
разграбили  до  основания древние храмы Артемиды, Афродиты и Гекаты. Держа в
руках  копье,  Константин  провел  им  полукруг  между Пропонтидой и Золотым
Рогом,  указывая,  где именно должна пройти новая стена, которая защищала бы
город  от  всех  опасностей;  проложена  была главная улица Меса с огромными
форумами,  украшенными  колоннами  и статуями, на ближайшем к дворцу форуме,
который  впоследствии  получил название форума Константина, была установлена
вывезенная   из  Греции  багряная  колонна  с  бронзовой  статуей  Аполлона,
обращенного  лицом  на восток. В правой руке Аполлон держал скипетр, в левой
-  бронзовый  шар,  как  символ  властвования  над  всей  землей. А внизу на
колонне была высечена надпись: "Господи Иисусе Христе, охраняй наш город".
     Кто  бы  после  всего  этого стал вспоминать, скольких Константин велел
убить,   скольким  отрублены  головы,  скольких  бросил  на  съедение  львам
императорского  зверинца,  сколько  посажено на кол, а скольким велел залить
внутрь расплавленную медь или свинец!
     Благодарные  современники  поскорее  прозвали  Константина  Великим,  а
столицу  наименовали  Константинополем,  в  ознаменование чего была выпущена
медаль  с соответствующей надписью. На медали, точно так же как и на царских
монетах,  вычеканили фигуру, символизировавшую благополучие Константинополя:
молодая  невеста на троне, голова ее покрыта прозрачным покрывалом, а поверх
покрывала  диадема из оборонных башен, в руках невеста держала рог изобилия,
а ногами опиралась в борт корабля.
     Так  и  плыл  с  тех  пор Константинополь дальше и дальше; сменялись во
дворцах  императоры,  в  скором  времени  город  уже  не  вмещался на тесной
площадке,   очерченной  стеной  Константина,  и  новый  император,  Феодосий
(правда,  уже  не  Великий,  а Малый, названный, видимо, так из-за того, что
множество  лет  был  под  пятой  своей  жены Евдоксии), велел возвести новые
стены,  которые  были  названы  Длинными,  или  же  (в  его  честь)  стенами
Феодосия.  Император  Юстиниан  после  разгрома,  учиненного Константинополю
участниками  восстания Ника, решил сделать столицу еще краше, чем во времена
Константина,  и  в  числе  других  чудес построил величайшее чудо тогдашнего
мира - храм святой Софии.
     Одни  строили,  другие  разрушали. Как сказал поэт Тарас Шевченко: "Той
муруС,  той  руйнуС..."старательно  уничтожал  иконы,  а  поскольку  слово  "икона"  означает любое
изображение,  любой  рисунок,  то  можно  себе представить, сколько шедевров
навеки  утрачено для человечества в той "идеологической борьбе". Кроме того,
Исавру  не  понравилось  константинопольское  книгохранилище, основанное еще
Константином  и  расширенное  другими  императорами,  особенно  Юлианом. Там
насчитывалось  около  36 тысяч рукописей, в числе которых были и древнейшие,
вывезенные  из Рима, Греции и Египта, хранилась там легендарная кожа дракона