знает "слово". Причем эта архаичная форма выступает как средство
модернизации, т. е. изменения и развития, которое проектируется вне
реального субъекта развития. Тем самым раскрывается суть П. как результата
краха надежды на творческое фонтанирование свободного, освобожденного от
бюрократии народа (0сновное заблуждение интеллигенции). О хозяйственной
эффективности плана говорят, например, такие данные: среднее фактическое
отклонение фактического прироста от плана экономического и социального
развития составило 90%, в 1987 - 167%. В этом же году в 11 случаев из 16
плановые органы ошиблись даже в знаке прироста (Шмелев Н., Попов В. На
переломе: экономическая перестройка в СССР. - М., 1989. С. 123).
  П. решает задачу соединения расколотых ценностей и целей общества в
едином решении. Он заимствует традиционную форму, т. е. исполнение приказа
тотема, который, однако, пытается соединить в себе некоторый стереотип,
опыт прошлого со стремлением к изменению, к модернизации, к прогрессу.
Глубокая суть П., которая фактически превращает его в псевдопланирование,
заключается в том, что он в возрастающей степени не столько направляет
развитие общества, сколько является формой распределения дефицита, сферой
ожесточенной борьбы за монополию на дефицит. Это отчетливо видно при
переходе от каждого этапа к последующему в рамках глобального
модифицированного инверсионного цикла. Каждый из переходов является фазой
борьбы между разными формами синкретического государства, связанными с
разными нравственными идеалами. На этапах, где господствует авторитарный
идеал, распределение дефицита в максимально возможной степени
концентрируется на высоких уровнях, в идеале в руках первого лица в
обществе. На этапах, где господствует соборный идеал, наблюдается
стремление максимально смещать распределение дефицита вниз, в локальные
миры. Экономические споры, которые идут обычно вокруг этой борьбы, например
доводы в пользу экономичности, оптимальности и т. д., отражают иллюзорные
попытки предать неэкономической нерыночной реальности рыночный смысл, что,
в свою очередь отражает вовлечение интеллектуальных сил в жестокую борьбу
между локализмом и авторитаризмом. П. - результат отсутствия в обществе
всеобщей связи. Всеобщее замещается цепью случайных связей, определяемых
ведомственностью, местничеством, трибализмом, сугубо личными, мафиозными
отношениями. П. является в этой ситуации некоторым оформлением сделки
утилитарных сторон по распределению дефицита, сделки, позволяющей
производить и распределять дефицит в соответствии с распределением
социальных сил, распределением престижа между этажами власти. Отношения по
поводу П. превращаются в отношения, связанные с производством и
распределением дефицита.
  
  ПОВСЕДНЕВНОСТЬ - человеческая жизнь, рассмотренная с точки зрения тех
функций и ценностей, которые плотно заполняют жизнь личности, включая труд,
быт, отдых, передвижения и т. д. П. постоянно воспроизводится как мощный
пласт отношений, ценностей, как постоянная система человеческих забот. Это
неизбежно заставляет все сферы деятельности общества, выходящие за рамки
П., например государственность, вписываться в нее или, наоборот, подавлять
ее в условиях господства авторитарных версий псевдосинкретизма.
  Одна из форм раскола характеризуется резким разведением П. и высших
ценностей, опосредованных форм жизни. Вся сфера жизни П. может быть для нее
разрушительной, как и наоборот. Господство в обществе пульсации, крайностей
в принятии решений, инверсионной логики и инверсионных скачков постепенно
дезорганизует П. "Раскулачивание, смена севооборотов, кролиководство,
сселение, укрупнение, ликвидация МТС, ликвидация РТС, зональные группы,
травосеяние, кукуруза, перевод колхозов в совхоз (Яшин А. 1960 год. Лит.
газ. 1968. 6 апр.). Собрания постоянно идут под лозунгом "пора кончать с
безобразием, преступность "надо полностью ликвидировать", все проблемы
должны быть немедленно и окончательно разрешены. Все процессы имеют
тенденцию приобретать форму инверсионной истерии. П. преисполнена
фантомами, постоянным абсурдом, вытекающим из системы псевдо..., из
монополии на дефицит. Все это создает психологически невыносимую ситуацию,
что является питательной почвой для роста дискомфортного состояния. Вместе
с тем, развитие утилитаризма, знакомство с жизнью других народов усиливает
ценность П., включая в нее новые потребности и новые возможности. П. может
выступать как "последняя баррикада" защиты общества от роста дезорганизации
(Самобытность).
  
  ПОГРОМ - массовый эмоциональный взрыв, вызванный новшествами,
дезорганизацией, в конечном итоге дискомфортным состоянием, направлен
против тех групп населения, которые рассматриваются погромщиками в качестве
оборотней, носителей зла, агентов кривды, мирового зла, вредителей жизни,
виновных в разрушении привычного порядка, в росте хаоса. П. может перейти в
бунт, создает почву для терроризма. П. пытается упростить общество,
преодолеть социокультурное противоречие на основе архаичных представлений.
П. всегда опасен для власти, даже в том случае, если погромщики полагают,
что они ее защищают. Власть, поскольку она, в конечном итоге, встает на
защиту порядка, тем самым превращается в объект П., дает повод
рассматривать себя как подкупленную оборотнями, Как явно или скрыто стоящую
на их стороне. Отсюда меньше шага до ее рассмотрения как власти антихриста,
масонов, захребетников и т. д. В этой ситуации использование властью П.
  в качестве средства решения медиационной задачи крайне опасно. Новая
власть, возникшая в 1917 году из бездны хаоса, институциализировала П.,
превратив его в организованное насилие в институционализации большого
террора. В этом случае П. превращается в государственный террор. При этом
неинституциализированный П. становится его жертвой.
  
  ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕТИШИЗМ - одна из форм фетишизма, массовых иллюзий
общества, особенно среди части интеллигенции, одно из проявлений основного
заблуждения массового сознания и основного заблуждения интеллигенции,
уверенность, что спасение общества в правильных политических решениях,
которые могут быть обеспечены осознавшим свою ответственность высшим
руководством либо обращены к ценностям почвы, либо к тому и другому. П. ф.
переходит в этатизм, в веру, что истинный субъект - государство, которое
является якобы носителем конструктивной напряженности, определяющей
общественный прогресс введу недостатка такого в самом обществе. Ошибка П.
ф. заключается в том, что он ориентирует людей не определенные политические
формы, например многопартийность, самоуправление на производстве и т. д.,
игнорируя, что сами эти формы немыслимы без определенных культурных
предпосылок, развития соответствующего менталитета. Например, создание
различных организационных предпосылок для вовлечения рабочих в управление
имело само по себе мало значения для их реального вовлечения, так как