потом  карандашом  и,  что  еще  чаще)  кисточкой  с  жидкою  тушью.  По
установлении на доске рисунка, мастер золотит листовым червонным золотом
венцы, фон и все что требуется, и затем приступает  к  работе  красками.
Последние растираются на хлебном квасе или просто на воде,  с  прибавкою
небольшого  количества  яичного  желтка,  они  разводятся  в  горшочках,
раковинах, черепках и даже на ногтях иконописца, нередко заменяющих  ему
палитру. Прежде всего пишется "доличное", т. е. ризы,  палаты,  деревья,
скалы и другие принадлежности образного пейзажа, а потом телесные  части
фигур и лики. Указания подлинников до такой степени строги  и  подробны,
что не допускают произвола в выборе  иконописцем  даже  цвета  одежд,  в
которые он облекает изображаемого святого, но требуют, чтобы  каждый  из
них был представлен  в  ризах  определенных,  присвоенных  ему  колеров.
Освещенные места и блики как в одеждах, так и в  других  принадлежностях
доличного, иногда "пробеливаются", т. е. обозначаются золотыми штрихами,
для чего  употребляется  так  наз.  "твореное"  золото,  т.  е.  порошок
растертого листового золота, разведенный на камеди. Им  же  исполняются,
когда это надо, узоры на одеждах. Что касается  до  ликов,  относительно
которых  иконописец  также   руководствуется   в   точности   указаниями
подлинника, то они сперва загрунтовываются темною краскою  (санкиром)  и
затем  постепенно  оживляются  более  светлыми  красками   и,   наконец,
желтовато-белыми бликами в  выдающихся  частях;  но  вообще  их  колорит
остается темный, мертвенный, коричневатый или оливковый. Вместе с ликами
исполняются волосы и бороды, пушистость которых обозначается мельчайшими
черточками и завитками. Когда живопись иконы вполне окончена, и  на  ней
сделаны (киноварью или другою краскою и  накладным  золотом)  надлежащие
подписи,  она  покрывается  олифою  -  особым  родом   масляного   лака,
сообщающим ее поверхности блеск и большую прочность. Особенное  развитие
И.  получило  во  второй  половине  XVII  ст.,  в  Москве,  когда,   для
удовлетворения  потребностей  государева  двора,  возник  при  оружейном
приказе целый институт "царских" иконописцев, "жалованных" и "кормовых",
которые не только писали образа,  но  и  расписывали  церкви,  дворцовые
покои, знамена, древка к ним и  т.  п.  Жалованные  иконописцы  получали
постоянное  содержание  деньгами  и  хлебом  и,  сверх  того,   суточное
довольствие  во  время  работы;  кормовые  числились  при  приказе,  без
жалованья и пользовались содержанием только тогда, когда возлагалось  на
них какое либо дело. Из всех царских  иконописцев  особенно  прославился
Симон Ушаков (род. в 1626 г.), участвовавший  почти  во  всех  важнейших
работах означенного времени и образовавший  многих  даровитых  учеников.
Кроме царских иконописцев,  существовали  свои  мастера  при  патриаршем
дворе,  и  в  случае  какого-либо  обширного  и  спешного   предприятия,
набирались в Москву иконники из других городов. Все это способствовало к
тому,  что  различия  отдельных  школ  сглаживались  мало-помалу  и   И.
принимало однообразный характер. В это же время стало в сильной  степени
проникать в него иностранное влияние, благодаря  появлению  при  царском
дворе зап.-европ.  живописцев  и  распространению  печатных  религиозных
картинок, проникавших к нам из  их  краев  чрез  Польшу.  Это  уклонение
нашего И. от  византийского  направления  вызывало  протесты  поборников
старины; но, тем не  менее,  т.  наз.  "фряжское"  письмо,  составляющее
переход от иконописи к настоящей живописи, в конце  XVII  ст.  уже  было
распространено повсеместно. Реформа Петра Великого произвела  еще  более
радикальный раздел между И. и живописью. Тогда как  последняя,  в  XVIII
ст., стала входить все  в  больший  и  больший  почет  в  высших  сферах
русского общества, заживших на европейский лад, и наполнять  наши  храмы
образами, исполненными в характере итальянской или французской живописи,
первая сохранила за собою любовь в народной массе, но, не встречая  себе
поддержки  свыше,  начала  падать  и,  наконец,  опустилась  до  степени
простого ремесла. В  настоящее  время,  во  многих  пунктах  Московской,
Владимирской  и  отчасти  других  губерний,  существуют  целые  фабрики,
производящие  ежегодно  несчетное  количество  дешевых   икон,   которые
расходятся по нашим селам и провинциальным городам. Распределение  труда
на этих фабриках доведено до совершенства. Изготовляемая икона  проходит
в них чрез десятки рук: особый мастер приготовляет для  ее  доску;  один
наводит на нее левкас, другой переводит на  нее  рисунок,  третий  пишет
доличное, и притом только известные его  части  и  известными  красками;
четвертый работает над ликами и т.  д.  Никто  из  участвующих  в  такой
коллективной работе, конечно,  не  имеет  ни  малейшего  художественного
образования, а научается своему специальному делу с детства  на  тех  же
фабриках или у мастеров-одиночек; самая работа исполняется по неизменным
образцам, без всякого отступления от них, лишь  с  большею  или  меньшею
внимательностью, смотря по цене, какая должна  быть  назначена  иконе  в
продаже.    Впрочем,    при    некоторых    монастырях    (напр.,    при
Троицко-Сергиевской лавре) заведены иконописные мастерские,  заботящиеся
о художественном достоинстве своих произведений и старающиеся  возродить
искусство старинных русских мастеров. Ср. Д. Ровинского, "История русск.
школ И." ("Записки Имп. Археол. Общ.", т. VIII); И. Забелина, "Материалы
для истории И."; Сахарова, "Исследование о  русском  И."  (СПб.,  1849);
Дионисия  Фурнаграфиота,  "Ерминия,   или   наставление   в   живописном
искусстве" (перев. с греч. еп. Порфирия, "Труды  Киевск.  Дух.  Акд.  ",
1868); Ф. И.  Буслаева,  "Литература  русских  иконописных  подлинников"
("Историч. очерк. русск. народ. поэзии  и  искусства",  т.  II);  П.  Я.
Аггеева, "Старинные руководства  по  технике  живописи"  ("Вестн.  Изящ.
Иск.", т. V) и пр.
   А. С - в.
   Иконостас (греч.) - более или менее сплошная, от сев. стены храма  до
южн., стена, которою отеляется алтарь от средней части в првсл. храме, и
на которой устанавливаются в определенном порядки иконы.  В  этой  стене
три двери ведут в алтарь: посредине иконостаса, прямо пред  престолом  -
"врата царския"; влево от них северные врата или двери, вправо  -  южные
врата, прежде называвшийся также дьяконскими. Средние  двери  называются
святыми, и не имеющим священного  сана  вход  чрез  них  недозволен.  И.
бывает уставлен иконами, обыкновенно в несколько рядов. В  нижнем  ряду:
на царских вратах находятся  обыкновенно  иконы  Благовещения  Пресвятой
Деве архангелом Гавриилом, а  также  четырех  евангелистов;  направо  от
царских врат - икона Спасителя, по  левую  их  сторону  -  икона  Божьей
Матери с младенцем на руках; на сев. дверях - чаще архангелы  Гавриил  и
Михаил, иногда - пророки, св. диаконы или  святители.  Затем  вправо  от
южн. дверей и влево  от  дверей  сев.  ставятся  иконы  наиболее  чтимых
святых,  например  святого,  которому  посвящен  храм,  или  других,  по
усмотрению храмоздателей. Над первым нижним рядом икон в И.  помещаются:
непосредственно над царскими вратами - икона тайной вечери И. Христа,  и