негодование, скорбь (Иоанна 4 6; Луки 22, 44; Луки 4, 2; Иоанна 19, 28; Матф.
14, 14; Марка 3, 5; Иоанна 11, 33 и пр.). Неверующая наука видит в такой
двойственности новозаветных показаний выражение различных взглядов на Христа:
сам Он считал себя человеком, Мессией, Сыном человеческим по плоти и Сыном
Божиим по благодати, и таким де и изображают его древнейшие евангелия - а затем
христиане, благоговея пред воскресшим Учителем, потенцировали Его Существо до
сверхчеловеческого Богоподобия, приписали Ему богоподобные свойства и
предсуществование, и наконец возвели его на Божескую высоту. Исходя из такого
взгляда, эта наука считает себя даже в праве объявлять памятники Нового Завета в
той мере позднейшими, в какой они проповедуют о Божестве Христа, и показания
такого рода у Марка или Матфея признавать позднейшими вставками. Церковь не
может так рассуждать. Принимая все показания Нового Завета за богооткровенную
истину, она обязана заключать от двойственности показаний Нового Завета о Христе
к двойственности природы самого Христа: если Новый Завет изображает и называет
Его то Богом, то человеком, то для церкви это значит, что Он и был одновременно
Богом и человеком. Если некоторые памятники изображают Его более как человека,
другие - более как Бога, то это зависит не от различия воззрений авторов, а от
различия их задач. Если встречаются выражения, где, по-видимому, отрицается
Божество Христа (Марка 10, 18), то надо не хвататься за них, как за
"неискаженное, первичное представление", а толковать их в смысле представления о
богочеловечестве Христа, общего Новому Завету, взятому в целом. Итак, Х. есть и
Бог, и человек; и раз Новый Завет, не оговариваясь, зовет Его обоими именами, то
значит и понимать их надо не в каком-либо особенном значении, а во всегдашнем:
Х. есть такой же Бог, как и Отец Его, и человек по природе такой же, как все
люди. На третий вопрос (о соотношении Божества и человечества) церковь отвечает:
Лицо Христа, единое извне, едино и внутренне, составляет одну Ипостась, одно
самосознание; и так как Лицо Логоса, Сына Божия (вторая ипостась св. Троицы),
существовало ранее воплощения и упраздниться не могло, то Логос составляет Лицо
или Ипостась и в Богочеловеке; Логос принял полное и истинное человеческое
естество в Единство Своей Ипостаси. Выражаясь церковным догматическим языком, Он
единосущен Отцу по Божеству и Он же единодушен нам по человечеству, "сугуб
естеством, но не ипостасию>. Как ни очевидно это учение вытекает из Нового
Завета в его церковном значении и понимании, оно должно было вызвать много
недоумений и возражений, прежде чем отлилось в только что приведенную формулу. В
самом деле, она противоречит, по-видимому, основному догмату, общему еврейству и
христианству - о единстве Божием: Х. в Новом Завете противопоставляется Богу
Отцу, как Некто, от Него отличный (Аз умолю Отца и иного Утешителя даст вам;
Иоанна 14, 16; Марка 13, 32 и т. п.). Итак, напрашивался вопрос: как же Бог
один, если и Х. есть истинный Бог? С другой стороны, хотя человек есть образ
Божий, все же природа человеческая, как ограниченная и относительная,
противоположна природе божественной, как безграничной и абсолютной; относя
свойства человечества и Божества Христа к одному и тому же субъекту (ипостаси),
мы, по-видимому, вынуждаемся мыслить этот субъект, как обладающий одновременно
логически противоречащими признаками (как выражался Несторий, мы должны
говорить, что безвременный, вечный Бог был двухмесячный или трехмесячный). Эти
недоумения должны были быть особенно сильны в мыслителях древней церкви,
веровавшей, со времен апологетов, что Откровение рационально и может быть
изложено как строгий логически ряд. Пытаясь вскрыть логически оба указанные
недоумения, многие мыслители увлекались ходом своей мысли к тому, чтобы по своей
логической мерке переделывать сам догмат. У одних выходило, что Божество Христа
или "Логос" есть лишь модус, временная форма явления Единого Бога, или сила
Божия, почившая на человеке Иисусе (монархиане - модалисты и динамисты), - то
есть, что с точки зрения внутренней жизни самого Божества, между Божеством Отца
и Сына нет никакого, ни в каком отношении, различия (Бог есть Hyiopator -
Сыноотец); что противопоставление Слова, в Его бытии до и по воплощении, Отцу
есть лишь видимость, личина. У других выходило, что Х.-Логос - есть Бог не в
собственном смысле этого слова, что - Он не самобытная по сущности, а
сотворенная субстанция (ариане); по их учению оказывалось, что христиане
покланяются, как Богу, существу сотворенному, тогда как основой веры против
язычников было положение, что ничему сотворенному не подобает богопоклонение. По
отношению к человечеству Христа одни полагали, что все оно состояло лишь в
принятии Логосом призрачного тела (докеты);или в принятии одного тела, без души,
место которой в Богочеловеке заступил сотворенный Логос (ариане); или в принятии
тела, оживленного животной душой, при чем на место человеческого разумного духа
встал несотворенный, единосущный Отцу, Сын Божий или Логос (аполлинариане);
выходило, что Христос не был истинным человеком, а каким-то промежуточным
существом ("смесь Бога и человека", воплощение "по подобию человека"). Другое
мнение заключалось в том, что Бог-Слово и человек Иисус были соединены лишь
нравственно, составляя каждый особое самосознание или Лицо (несториане); с этой
точки зрения выходило, что единство личности Х. было маской, что в эпоху земной
жизни Спасителя Его устами, так сказать, попеременно говорил то человек Иисус,
то Божественный Логос. Существовал и такой взгляд, что человечество Х., под
влиянием его соединения с божеством Логоса, утратило свои человеческие свойства
и, следовательно, не единосущно нам (евтихиане): оно страдало, утомлялось и т.
д. не по природе, а по особому произволению Логоса, данному при воплощении или
раз навсегда (севириане, ктистолатры), или возобновляющемуся в каждый момент
земной Его жизни (юлианисты, аффартодокеты) и т. д. Среди хаоса всех этих
воззрений церковь твердо держала в памяти, что всякая теория, не признающая
истинности Божества Х. или истинности Его человечества, как бы она ни казалась
стройна и логична, противоречит Новому Завету и, следовательно истине; в
оппозицию еретикам всех времен поднимались из среды церкви чуткие умы и сердца,
подмечавшие, что истолкование догмата переходит в искажение, и возвращавшие
формулу догмата к подлинному содержанию церковной веры (От этого отступает
христология Оригена, неправославная постольку, поскольку неправославна его
антропология - учение о предсуществовании душ.). Так шла разработка христологии
в течение II-VII вв. Уже замечено, что теория "Богочеловека" логически
распадается на два отдела: на учение о Божестве Бога Слова, неразрывно связанное
с учением о Троице, и на учение о воплощении. Исторически периодов в разработке
было не два, а три: в первом (I-III в.) оба вопроса трактуются нераздельно; IV
век есть преимущественно век выработки учения о Троице и о божестве Бога-Слова;
век V, VI и VII ушли на учение о воплощении - христологию в тесном смысле слова.
О частностях вопроса см. Монархиане, Антитринитарии, Арианство,
Аполлинарианство, Несторианство, Монофизитство, Монофелитство.
   Б. Мелиоранский Икар (IkaroV) - сын Дедала.  Чтобы  спастись  с  о-ва
Крита от раздраженного Миноса, Дедал сделал  для  себя  и  сына  крылья,
скрепленные воском, и советовал сыну не подниматься при  полете  слишком
высоко. И. не послушался и приблизился слишком к солнцу,  лучи  которого
растопили воск, и И. утонул недалеко от о-ва Самоса в  море,  которое  и
получило в этой части название Икарова моря (Ovid.  Metam.  VIII,  145).
Тело его, прибитое волнами к берегу, похоронено Геркулесом на  маленьком