личность  автора  М.  и  степень  доверия,  которого   заслуживают   его
сообщения. Но и записки самые пристрастные могут служить  драгоценнейшим
материалом, раскрывая причины пристрастия или искажения  истины  и  этим
самым проливая свет на характеры, побуждения, отношения. Так,  например,
М. Лафайета, Дюмурье  и  Наполеона  I  в  сравнении  с  их  собственными
депешами и письмами, представляют как бы умышленное искажение истины. М.
маршала  Мармона  часто  опровергаются  приложениями  к  ним.  Известный
деятель французской  революции  Бертран  Барер  в  своих  М.  совершенно
отрицает  свое  участие  в  процессе  Марии  Антуанетты,   а   осуждение
жирондистов  называет  "страшной  несправедливостью",   тогда   как   из
официального "Монитора", на который он сам ссылается,  видно,  что  и  в
том, и в другом процессе Барер произносил обвинительные речи, и  что  от
него  исходило  само  предложение  о  предании  суду  Марии  Антуанетты.
Наконец, существуют М., имеющие характер анекдотов (например, М. Катта о
Фридрихе II, рассказы Штелина о  Петре  I)  и  прямо  рассчитывающие  на
занимательность и даже пикантность. Что касается формы  М.,  то  дневник
имеет несомненные преимущества  перед  записками,  составленными  спустя
какое-то время, и потому нередко смешивающими  события,  лица  и  время.
Классическая древность  знала  только  двух  авторов  М.:  Ксенофонта  и
Цезаря. Истинная родина М.  -  Франция.  Первые  опыты  в  этой  области
относятся здесь к XIII  в.  Наивные  записки  Вильгардуэна  о  латинской
империи стоят еще на рубеже между М. и хроникой, тогда как "Histoire  de
St. Louis" (около 1310 г.) по праву считается образцом  исторических  М.
Труд Фруассара, охватывающий 1322 - 1400 г.,  часто  принимает  характер
М., хотя автор и задал ему форму хроники. Воспоминания Филиппа де Комина
об эпохе Людовика  XI  и  Карла  VIII  принадлежат  к  числу  образцовых
произведений  по  вопросам  практической  политики  и  в  то  же   время
представляют собою памятник художественный. Весьма важны мемуары XVI в.,
проливающие больше света на политическую и религиозную борьбу той эпохи,
чем официальные акты. Сюда относятся М.  Мишеля  де  Кастельно,  Агриппы
д'Обинье,  Блеза  де  Монлюка  (1521  -  1572),  Гаспара  де  Со-Таванна
(Saulx-Tavannes, 1530 - 73), Маргариты де Валуа, первой жены Генриха IV,
записки которой не выходят из сферы придворной  жизни,  затем  "Memoriae
nostrae  libri  VI"  Гильома  Парадэна  и  также   полатыни   написанное
повествование де Ту. Со стороны протестантов оставили М. Лану,  Дюплесси
Морне (1572 - 1623)  и  Жан  Мержи.  Заслуживают  еще  внимания  записки
Вильруа (1567 - 1604), герцога де Невер (1574 - 1610), герцога де Бульон
(1560 - 86) и  принца  Людовика  де  Конде  (1559  -  66).  М.  Брантома
отличаются фривольностью, доходящей до цинизма, тогда как  в  "Economies
royales" Сюлли, служащих  одним  из  важнейших  источников  для  истории
Генриха  IV,  отражается  благородно  чистый  характер  их  автора.  При
Людовиках XIII и XIV М. писали герцог де Роган  (1610  -  29),  граф  де
Поншартрен (1610 - 20), маркиз  де  Бово,  Бассомпьер,  Обери,  Ришелье,
Ларошфуко, кардинал Рец, Сен-Симон, Ноайлль и др. К эпохе  регентства  и
Людовика  XV  относятся  М.  Дюкло,  аббата  Монтюна,  герцога  Шуазеля.
Особенно возросло число М. в эпоху  революции  (М.  Неккера,  Безанваля,
Феррьера, Александра Ламета, Лафайета, мадам де Сталь, Кампан,  Барбару,
БильоВаренна, Дюмурье,  мадам  Ролан,  Мирабо,  Мунье,  Барера,  Камилла
Демулена). Даже палачи, напр. Самсон, писали тогда М. Многие из  М.  той
эпохи, появившиеся с именами знаменитых деятелей, подложны. Такого  рода
подделки  широко  практиковал  Сулави  (Soulavie),   сборники   которого
вытеснены поэтому "Collection des  memoires  relatifs  a  la  revolution
francaise" (30 т., П., 1820 - 30) и нек. другими. Еще многочисленнее М.,
относящиеся к наполеоновской эпохе. Почти все генералы Наполеона  и  мн.
др. лица оставили записки; особенно большое значение имеют  М.  Биньона,
О'Меары, Констана, Лавалетта,  Савари,  герцогини  д'Абрантес,  Мармона,
Евгения Богарне, мадам де Ремюза и недавно опубликованные М.  Талейрана.
В новейшее время писали М. Карно, Брольи, Шатобриан,  Жорж  Санд,  Гизо,
Мармье, Гонкуры. Богата М.  и  английская  литература,  в  которой  они,
впрочем, приобретают значение лишь с  эпохи  королевы  Елизаветы  и  еще
более со времени внутренних войн XVII в. Для царствования Карла I особое
значение  имеют  М.  Джемса  Мельвилля  и  шотландца  Давида   Крафорда.
Важнейшие из произведений этого рода собраны в издании Гизо  "Collection
des memoires relatifs a la revolution d'Angleterre" (33 т., П.,  1823  и
сл.). Из М. позднейшего времени наиболее выдаются записки Болингброка  и
Гораса Вальполя. В Англии, как и во Франции, литература  М.  достигла  в
новейшее годы размеров, едва доступных для обозрения. В  Германии  эпоха
реформации вызвала на короткое время расцвет литературы политических  М.
Карл V оставил на исп. языке записки о своей жизни, но  они  сохранились
лишь во франц. обработке португ. перевода. К эпохе реформации  относятся
еще М. Г„ца фон Берлихингена, журнал шмалькальденской войны, который вел
Виглиус ван Цвихем,  записки  Себастиана  Шертлина  фон  Буртенбах.  Для
второй половины XVI в. особое значение имеют М.  Ганса  фон  Швейнихена.
Возрождение  литературы  М.  замечается  в  эпоху  Фридриха  II,   когда
появились  написанные  по-французски,  не  всегда  достоверные,  записки
маркграфини Вильгельмины Байрейтской, а также М. барона фон  П„ллница  и
самого  короля.  К  XIX  в.  относятся   М.   Генца,   герцога   Евгения
Вюртембергского, графини фон  Фосс,  Варнгагена  фон  Энзе,  Меттерниха,
Гагерна, Арндта, фон Ланга, Гормайра, Бейста  и  др.  В  последние  годы
большое внимание обратили на себя записки герцога Саксен-Кобург-Готского
Эрнста II. Интересен и дневник принцессы Алисы, матери ныне благополучно
царствующей императрицы Александры  Федоровны  ("Исторический  Вестник",
1894 г., ј 6 и 7). Литературные М. оставили в XVIII ст. Христиан  Волъф,
И. Я. Мозер, а  в  XIX  в.  -  Фаллерслебен,  Г.  Лео,  Густав  Фрейтаг,
Боденштедт, Гамерлинг, граф Шак, А.  Шпрингер.  Несравненный  образец  в
этом роде дал Гете в "Wahrheit und Dichtung".  В  Польше  литература  М.
начинается  при  Сигизмунде  III,  записками  Ерлича.  Лучшим   польским
мемуаристом XVII в. является блещущий юмором Хриз. В том же веке  писали
М. макароническим языком,  обильно  насыщенным  латинскими  выражениями,
Пасек, Е. Отвиновский,  Денболенцкий  и  др.  В  XVIII  в.  оставили  М.
Китович, Выбицкий, Немцевич, Карпинский, С. Букар, М. Роговский, Чацкий,
Охоцкий и др. Многие из них собрал в своем издании Zupanski, "Pamietniki
z. XVIII w." (Познань,  1860  и  сл.),  а  также  J.  J.  Kraszewski,  в
"Biblijotece pamietnikow i podrozy po dawnej Polsce" (1870).  В  XIX  в.
одно из первых мест в польской литературе М.  занял  Руфин  Пиотровский;
затем писали М. еще Дмоховсхий, Чаплицкий, Л.  Потоцкий,  М.  Чайковский
(Садыкпаша), Мохнацкий, Одынец, Ал. Чарторыжский.
   В русской литературе ряд записок начинается  "Историей  кн.  Великого
Моск. о делах, яже слышахом у достоверных  мужей  и  яже  видехом  очима
нашими", знаменитого кн. Курбского, имеющей  характер  скорее  памфлета,