состоящих  при  судах  (в  Италии  и  Баварии),  или  же   распоряжением
начальства обвиняемых (в Баварии,  по  делам  низшей  подсудности  и  во
Франции), при чем прокурор представляет  начальству  свое  заключение  о
направлении дела.  В  России,  по  военно-судебному  уставу,  обвиняемые
предаются суду: нижние чины  -  полковыми  командирами,  обер-офицеры  -
начальниками дивизий, штаб-офицеры - корпусными  командирами,  командиры
полков, не состоящие в чине генерала - командующими войсками в  округах,
генералы, за преступления по службе - Высочайшею  властью,  а  за  общие
преступления - по постановлениям главного военного суда. П. суду зависит
вообще от того начальника, которому обвиняемый  был  подчинен  во  время
совершения преступления, причем  высшие  начальники  могут  пользоваться
властью, предоставленной в отношении к П.  суду  подчиненным  им  низшим
начальникам. Военные начальники имеют право  предавать  обвиняемых  суду
без производства предварительного следствия  по  всем  делам,  подсудным
полковому суду, и по  тем  из  подсудных  военно-окружному  суду  дел  о
преступлениях  воинских,   совершенных   военнослужащими   без   участия
гражданских лиц, которые с достаточной полнотой разъяснены произведенным
дознанием. По всем  остальным  делам,  подсудным  военноокружному  суду,
обвиняемые предаются суду военными начальниками по соглашению с  военным
прокурором. Оконченные предварительные следствия представляются военному
прокурору, который в течение семи дней обязан препроводить производство,
со своим заключением, к тому начальнику, от власти которого  зависит  П.
обвиняемого  суду,  или,  если  обвиняемого  не  обнаружено  -  к   тому
начальнику, по требованию которого производилось следствие. В заключении
военный прокурор излагает свое мнение о П. обвиняемого  военно-окружному
или  полковому  суду,  о  наложении   на   обвиняемого   дисциплинарного
взыскания, или  о  прекращении  или  приостановлении  следствия,  или  о
неподсудности дела военному суду. Военный  начальник  обязан  в  течение
7-дневного  срока  дать  делу  дальнейшее  направление.  При  несогласии
военного начальника с заключением  военного  прокурора,  если  начальник
требует П. обвиняемого суду, военный прокурор не  в  праве  возражать  и
обязан внести дело в суд с обвинительным актом; если же  П.  обвиняемого
суду требует военный прокурор.  а  начальник  находит,  что  обвиняемого
предавать  суду  не  следует,  то  дело  представляется  последовательно
начальнику дивизии, командиру корпуса и командующему войсками в  округе,
до тех пор, пока кто-либо из них не согласится с мнением прокурора;  при
несогласии с мнением военного  прокурора  командующего  войсками  округа
дело  представляется  в  главный   военный   суд,   которым   пререкание
разрешается окончательно. При  предании  суду  военный  начальник  может
сделать. если признает  нужным,  дополнительные  указания  к  заключению
военного прокурора, при П. же суду вопреки мнению военного прокурора  он
обязан изложить  основания,  вызвавшие  такое  распоряжение,  и  указать
свидетелей. В приказе о П. суду должны быть изложены предметы  обвинения
по  фактическим  обстоятельствам  и  указаны  статьи  закона,   которыми
предусматривается деяние обвиняемого.

   Литература. К. Арсеньев, "Предание суду" (1870); К. Анциферов, "Закон
и практика предания суду  и  отмены  определений  обвинительной  камеры"
("Юридич. Вестник", 1878, ј  1  и  2);  Я.  Городынский,  "О  дополнении
оконченных предварительных следствий" ("Журнал Гр. и Угол. Права", 1885,
ј 4); С. Хрулев, "Суды  и  судебные  палаты  как  обвинительные  камеры"
("Юридич. Вестник", 1885, ј 3); А. Лонгинов, "Об обвинительных  камерах"
("Журнал Гр. и Уг. Права", 1881,. ј 3); И. Мещанинов, "Предание  суду  в
настоящее время и возможная постановка  его  в  будущем"  ("Журнал  СПб.
Юридич. Общ.", 1895, ј 3).
   Л. С. Лыкошин.
   Предлог (грамм.) - неизменяемая частица, служащая для  более  точного
определения значения глагола  или  падежа.  Первоначальное  вещественное
значение П. утрачено,  но  сохранились  несомненные  следы  их  прежнего
склонения; напр. греч. en, eni"в, на" (местн. пад.), критское enV,  атт.
eV, eiV (с вин. пад.) "в, на"; peri  (местн.  пад.),  parai(дат.  пад.),
para (instrum.),paroV(род. пад.),  русск.  вне  (ц.-сл.  въне  -  местн.
пад.), вон (наречие, ц.-сл. вънъ  -  винит,  пад.).  Первоначально  (как
видно из санскр. языка, где очень мало П., соединяющихся с падежами)  П.
употреблялись только для более точного определения значения  глагола  (в
смысле наречия). Отсюда развились две позднейшие  их  функции.  С  одной
стороны,  П.  мог  примкнуть  к.  глаголу;  таким  образом  образовались
глаголы, сложные с П. С другой  стороны,  П.  мог  примкнуть  к  падежу:
отсюда  образовались  П,  требующие,   как   мы   обыкновенно   говорим,
определенного падежа. Что  в  действительности  П.  не  может  управлять
падежом, видно уже из того, что один и тот же  П.  может  соединяться  с
различными падежами, и в зависимости от этого меняется и самое  значение
П. Кроме того, в древнейшее время  падеж  без  П.  мог  обозначать  тоже
самое, что позднее стало обозначаться падежом с П. Так, напр., в русском
языке   местный   падеж,   который   первоначально   мог   употребляться
самостоятельно (напр. Кыеве "в Киеве"), потом стал употребляться  только
с предлогами, отчего и  получил  название  предложного  падежа.  Остатки
первоначального состояния П. сохранились в гомеровском языке, в  явлении
так  наз.  тмезиса  (рассечения),  которое  состоит  в  том,   что   П.,
относящийся к глаголу, может  быть  отделен  от  него  даже  несколькими
словами. С точки зрения позднейшего языка это явление представлялось как
бы рассечением сложного глагола на две составные части; на самом же деле
в гомеровское время процесс сложения П. с глаголом  еще  не  закончился.
Напр. exarc dhtoi epeita Jeoi jrenaV vlesan autoi (Илиада  VII,  360)  -
"стало быть  сами  боги  погубили  (exvlesan)  твой  разум".  Здесь  П.,
несомненно, примыкает к глаголу. Но в предложении: xanJaV  d'ek  kejalhV
oleae tricaV(Од. XIII, 431) - "(Афина) погубила (его)  русые  волосы  на
голове" - П. ec примыкал к существительному. В аттическом наречии мы уже
не встречаем  простого  глагола  ollumi,  а  только  с  П.  -  exollumi,
apollumi, "гублю". Современный немецкий язык знает  то  же  явление:  он
отделяет некоторые ударяемые  П.  от  глаголов  в  главном  предложении.
Явление  это  объясняется  тем,  что  здесь  П.  еще  не  утерял   своей
самостоятельной силы в  сложении  с  глаголом.  Позднее,  когда  П.  уже
слились с глаголами в отдельные  слова,  П.  в  таких  сочетаниях  начал
повторяться и при зависящем от  глагола  существительном.  Соединяясь  с
глаголом, П. изменяет его значение; сложный глагол может  соединяться  с
таким падежом, с которым простой глагол не соединяется. Иногда  значение
глагола даже совершенно затемняется  значением  П.  Так  напр.,  санскр.
yuj-, "соединять", может быть усилено еще П.  sam-  (sam-yuj  "соединять
вместе"); точно так же и глагол bhid-"разделять", может быть  усилен  П.