растений охарактеризованы на примерах и довольно подробно. Классификация
и система растении Т. очень проста; он делит  сначала  все  растительное
царство на 4 отдела: деревья, кустарники,  многолетники  и  травы,  и  в
каждом отделе различает две  группы:  дикие  и  возделываемые  растения.
Затем описывает деревья  и  кустарники,  преимущественно  греческие,  но
также и иноземные, при  этом  касается  многих  важных  теоретических  и
практических  вопросов,   говорит   о   естественном   и   искусственном
размножении  растений,  о  древесинах  с  технической  точки  зрения,  о
способах распространения семян, даже об искусственном опылении,  толкует
о продолжительности жизни, о болезнях и смерти растений.  Когда  очередь
доходит до многолетников, Т. сначала описывает дикие (их 2 категории - и
с "шипами" и "без шипов"), потом культурные: "растения для  венков",  т.
е. садовые "цветы" и декоративные растения. В эту группу вошли  у  Т.  и
розы (стало быть и кустарники) и однолетние травы. Две  книги  сочинения
посвящены травам, главным образом хлебным злакам, бобовым, овощам  и  т.
и. Всего Т. было известно в большей или меньшей степени 400 растений,  в
том числе и споровые: папоротники, грибы, водоросли.  Из  текста  видно,
между  прочим,  что  ему  известны  были  не  только   средиземноморские
водоросли, но и крупный формы из Атлантики,  по-видимому,  ламинарии.  В
общем, описания растений у Т. кратки  и  недостаточно  ясны,  поэтому  в
большинство случаев нелегко отгадать, о каком именно растении идет речь.
Последняя (9-я) книга "Естественной истории",  считаемая  некоторыми  за
особое сочинение Т., трактует о специфических соках и о  целебных  силах
корней. Она значительно слабее других, узко прикладного характера, а  по
содержание своему и изложению - сочинение  типа  тех  "materia  medica",
которые в течете многих веков после  Т.  были  единственными  и  жалкими
представителями ботанических  знаний.  Второй  труд  Т.  -  "О  причинах
растении" или правильнее по смыслу "О жизненных явлениях у  растений"  -
представляет как бы обработку того же фактического материала, но с  иной
точки зрения; по содержанию, это теоретическая и  прикладная  физиология
растении. Все сочинение состоит  из  6  книг  и  начинается  с  описания
способов возникновения,  размножения  и  роста  растений.  Т.  допускает
самозарождение растении, как это допускали раньше и  много  веков  после
него. "Самозарождаются, говорит он,  те  растения,  которые  поменьше  и
главным образом однолетние и травянистые" (кн. 1, гл. V). Допуская  этот
способ, как первичный, Т. тем  не  менее  считает  размножение  растении
семенами и другими частями самым обыкновенным и самым  распространенным,
так сказать, нормальным. Он подробно разбирает влияние  внешних  условий
на растения, преимущественно деревья - тепла, холода, ветров и  почвы  и
те изменения, которые претерпевают растения  как  под  влиянием  внешних
факторов, так и под влиянием культуры.  Далее,  говорит  о  возделывании
различных растений, начиная с  деревьев  и  кончая  хлебными  злаками  и
овощами, подробно толкует о размножении растений семенами, о  прививках,
о  купировки  и  других  прикладных  вопросах  садоводства  и  сельского
хозяйства. Целая книга (5-я) посвящена  ненормальным  явлениям  в  жизни
растений; интересны  главы  о  болезнях,  естественной  и  искусственной
смерти растении. Последняя (шестая) книга, как  и  в  первом  сочинении,
значительно слабые других; она  трактует  о  вкусе  и  запахе  растении.
Таковы ботанические труды Т.
   Быстро просматривая их. невольно поражаешься  богатством  содержания,
необычайным разнообразием  и  важностью  затронутых  проблем.  Когда  же
вникнешь в текст, чувствуешь разочарование и снова невольно  удивляешься
несоответствию между грандиозностью задач и вопросов и жалкими  ответами
на них, между необычайной, действительно "божественной" пытливостью  ума
и убогим, тусклым  ее  удовлетворением.  Критическая  и  беспристрастная
оценка Т. не легка. Не легка потому, что текст его сочинений не дошел до
нас в полной сохранности, во-вторых, потому, что вообще мало известно  о
развитии и истории научной мысли в древней Греции. Прежде  всего  мы  не
знаем,  что  принадлежит  самому  Т.  и  что  его  учителю,  Аристотелю.
Сочинение Аристотеля  о  растениях  (Qewria  peri  jutvn)  потеряно.  Т.
наследовал библиотеку, рукописи своего учителя, в числе  которых  весьма
вероятно были и неизданные еще сочинения, быть может,  черновые  записи,
содержания его мысли, заметки, им  подобранные  факты.  Быть  может,  Т.
является более издателем трудов Аристотеля, проповедником его идей,  чем
самостоятельным мыслителем и ученым. По меньшей мере он черпал обильно и
не стесняясь из этого источника. Тем более растет  в  этом  уверенность,
что он нигде не  цитирует  Аристотеля,  даже  когда  дословно  повторяет
некоторые  места  из  его  сочинений.  Возможно,  как  хотят   некоторые
поклонники Т., что поступал он так с согласия  и  даже  по  воле  самого
Аристотеля, но это не меняет сущности дела: мы не знаем, что принадлежит
ему и  что  не  его.  Во  всяком  случае,  огромное  влияние  Аристотеля
очевидно. Анатомия растении Т. несомненно подражание  анатомии  животных
Аристотеля, - это сказывается как в общей идее,  так  и  в  мелочах.  Он
старается   приложить   принципы,   теорию,   выработанную   Аристотелем
касательно организации животных к строению  растении  и  это  предвзятое
стремление не могло не привести его в диссонанс с фактами. Теория царит,
а о достоверности фактов мало заботы. Вообще фактические сведения  Т.  о
растительном  царстве  мало  чем  возвышались  над  ходячими   мнениями,
выработанными  житейским  обиходом,  над  тем,  что  знали  земледельцы,
собиратели и продавцы целебных трав, купцы. Доверчивость Т. к  рассказам
этих  людей  чрезвычайно  велика,  а  его  собственные  наблюдения,  его
непосредственное знакомство с растительным миром было крайне ограничено,
и в этом отношении, как и  в  ясности  и  определенности  изложения,  Т.
сильно уступает  своему  учителю  -  Аристотелю.  Шпренгель  справедливо
подчеркивает нередкие у Т.: "так говорят" или "так  говорят  аркадийцы".
Не менее прав он, указывая, что Т. по-видимому, кроме  Аттики,  Эвбеи  и
Лесбоса, едва ли был где-нибудь, даже в Греции, хотя  в  его  время  это
можно было сделать с полным удобством.  Попытка  Мейера  устранить  этот
упрек предположением, что  Т.  собирал  материалы  -  "по  меньшей  мере
большей частью во время путешествий" - не имеет  под  собой  фактической
основы.  Из  описания  многих  растении  видно,  что  Т.  знал  их  лишь
понаслышке. По словам древних,  Т.  устроил  ботанический  сад,  -  быть
может, но мы не знаем. что росло в нем и что в нем делал Т. В Т., как  и
в большинстве выдающихся  ученых  античного  мира,  мы  видим  громадную
эрудицию, великое и благородное стремление  к  истине,  пламенную  жажду
проникнуть в тайны природы и наряду с  этим  -  полное  неумение  научно
изучать  эту  природу,  более  того   -   нелюбовь,   нерасположение   к
кропотливой, но необходимой работе по установлению  и  изучению  фактов;
это остается  позади,  как  что-то  несущественное,  низменное,  а  весь
талант, вся энергия уходит в область отвлеченного умствования и часто  с