имела успеха. Назначенный в 1848 г.  самим  императором  членом  Венской
Академии, Ш. выхлопотал себе  разрешение  преподавать  славяноведение  в
пражском университете, но вспыхнувшее  в  марте  1848  г.  революционное
движение в Вене и Праге помешало ему открыть свои чтения. Так  Ш.  и  не
удалось  достигнуть  университетской  кафедры.  Он   получил   должность
библиотекаря университетской библиотеки, которая, благодаря его заботам,
обогатилась многими приобретениями и получила новые штаты. Когда в  1848
г. в  Праге  состоялся  съезд  представителей  всех  славянских  народов
Австрии, Ш. был избран председателем его, и только после его отказа  его
заменил Палацкий. На съезде этом он произнес знаменитую речь, в  которой
обличал лживость приговора о  славянах  их  соседей  -  немцев,  мадьяр,
итальянцев, считающих славян неспособными к полной свободе  и  к  высшей
политической жизни только потому, что они славяне. Пражский период жизни
Ш.  не  смотря  на  всю  скромность  официального  положения  его,   был
чрезвычайно благотворен как обширною ученою деятельностью Ш., так  и  по
тому личному влиянию, которое он оказывал на  многочисленных  славянских
путешественников, в том  числе  и  русских.  Круг  русских  учеников  Ш.
чрезвычайно  велик.  Первые  наши  славяноведы   -   Бодянский,   Прейс,
Срезневский, Григорович, - находились с ним в близких, дружеских  связях
и пользовались его  советами  и  указаниями,  оказывая  в  то  же  время
содействие научным предприятиям Ш. Сороковые и пятидесятые годы в ученой
деятельности Ш. отличаются обилием статей  и  исследований,  посвященных
вопросам  языковедения  вообще  и  в  частности  выяснению   капитальных
вопросов языкознания славянского. Целый ряд мелких статей по языкознанию
помещен был Ш. в "Часописи Чешского Музея" за 1846 - 1848  гг.  Особенно
важны его исследования по вопросу о родине и происхождении глаголицы.  В
рассуждении: "Ueber den Ursprung and die Heimath  des  Glagolitismus"  (
1858) вопрос о кириллице и глаголице рассмотрен  Ш.  особенно  подробно.
Палеографические  признаки  глаголицы,  своеобразно   истолкованные   Ш.
исторические свидетельства об изобретении  славянской  азбуки  и  данные
лингвистические привели Ш.  к  заключению,  что  глаголица  древнее  так
назыв. кириллицы, и что она именно есть  письмо,  изобретенное  Кириллом
Философом, а  азбука,  носящая  имя  Кирилла,  составлена  учеником  его
Климентом, епископом велицким  (в  Македонии).  В  трудах  более  ранних
("Расцвет славянской литературы в Болгарии",  1848;  "Взгляд  на  первые
века  глаголической  письменности",   1852;   "Памятники   глаголической
письменности",  1853;  "Glagolitische  Fragmente",  1857)  Ш.   держался
несколько иных взглядов. Взгляд Ш. принят  был  и  развит  целой  школой
австрийских славистов и получил дальнейшее развитие в трудах  Миклошича,
Ягича и др. Хотя взгляды Ш. не восторжествовали еще окончательно, тем не
менее  собранные  им  доказательства,  глубокомысленные  соображения   и
строгий научный метод сохраняют за его трудами значение  и  в  настоящее
время. Многолетние ученые занятия  при  крайне  тяжелых  материальных  и
нравственных условиях, непрестанная  борьба  за  существование,  болезнь
жены  и  болезненность  самого  Ш.  в  последние  годы  особенно  сильно
отразились на его организме. Болезненное состояние Ш.  резко  проявилось
23 мая 1860 г., когда он бросился в Влтаву. Его спасли,  он  поправился,
но страдальческая жизнь его продолжалась недолго:  26  июня  (нов.  ст.)
1861 г. он скончался. В истории славяноведения ему принадлежит, наряду с
Добровским,  одно  из  почетнейших  мест.  Труды  его  в  этой   области
многочисленны и разнообразны. И славянские языки, с  старославянским  во
главе, и древняя история славянства,  и  современное  его  состояние,  и
славянская  письменность  вообще  -  все  было  предметом  его   научных
разысканий и изучений. Как человек, Ш. принадлежит к числу величайших  в
истории просвещения идеалистов. Его нравственный  облик  характеризуется
лучше всего эпитафией  на  его  могильном  памятнике:  "В  красных  мира
воспитал ся еси от юности своея".

   Литература. В. Брандл, "Zivot Pavla Josefa  Safarika"  (Берн,  1887).
Для эпохи новосадской весьма  важным  является  труд  проф.  К.  Иречка,
"Safarik mezi Jihoslovany" (в журн. "Osveta", 1895). Очерк  деятельности
Ш. и характеристику его как чешского писателя-ученого  и  как  человека,
дает Яр. Волчек ("Р. I. Safarik", 1896, Прага). На русском языке: П.  А.
Кулаковский, "Павел-Иосиф Шафарик"  ("Журн.  Мин.  Нар.  Просв.",  1895,
июнь);  обширное  жизнеописание  и  обозрение  ученой  деятельности   Ш.
принадлежит П. А. Лаврову ("Древности. Труды  славянской  комиссии  Имп.
Моск. Археол. Общ.", т. II, 1898).
   Ф.
   Шафран (Crocus L.) - родовое название растений  из  сем.  касатиковых
(Iridaceae); известно до 60  видов,  дико  растущих  преимущественно  по
берегам  Средиземного  моря.  Растение  снабжено   клубнем   и   узкими,
прикорневыми  листьями;  цветков  один   или   несколько,   околоцветник
ворончатый,  длиннее   тычинок,   завязь   нижняя,   трехгнездная.   Род
подразделяется на две секции: 1) Involucrati (цветки у  основания  одеты
влагалищными кроющими листьями)  и  2)  Nudiflori  (цветки  без  кроющих
листьев). В России встречаются около  5  видов,  из  них  С.  variegatus
растет по степям в  юго-западной  России.  Это  многолетнее  растение  с
грубоволокнистым клубнем  и  3  -  4  тонко-линейными  листьями;  цветок
бледно-фиолетовый. В культуре известно несколько видов Ш.; одни  из  них
цветут  весною.  напр.  С.  vernus,  suaveolens.   Susianus,   candidus,
chrysanthus и др.; другие - осенью:  iridiflorus,  sativus,  nudiflorus,
speciosus и др.
   С. P.

   Шафран (сельскохозяйств.) - культивируется издавна  в  Индии,  Китае,
Японии, Малой Азии, южном  побережье  Средиземного  моря;  в  Европе  он
разводится преимущественно в Испании  и  Франции  и  местами  в  Италии,
причем вырабатываемый в разных странах Ш.  бывает  разного  достоинства.
Выше других ценится кашмирский, тунисский и французский. Ш., ниже других
итальянский. У нас Ш. возделывается в небольших количествах  на  Кавказе
(близ Баку и Дербента), хотя с успехом мог  бы  разводится  и  в  других
местах на юге России. При культуре Ш. требуется  солнечное  положение  и
сухая, хорошо разрыхленная почва, чистая притом от сорных трав. Навоз  в
качестве удобрения применяется только хорошо перепревший,  и  посаженные
луковицы не должны с ним соприкасаться в земле. Посадка  производится  в
конце августа - начале  сентября  молодыми  луковицами,  отобранными  от
старых растений, в бороздки, проведенные на расстоянии 6 дюймов одна  от
другой, в 3 дюйма луковица от луковицы, на глубину до 6 дюймов. Через  3
- 4 недели после посадки показываются цветы, а в октябре  -  листья.  На
второй год Ш. зацветает раньше и значительно больше дает цветов. Вообще,