- Что же теряет граф? - спросил поспешно Вебба.
     - Какой ты простофиля! - заметил ему Годрит. - Да  представь  же  себе,
что король Исповедник не признал бы  Этелинга  своим  прямым  наследником  и
потом неожиданно отправился бы к праотцам... Кто же тогда, по-твоему, должен
был бы вступить на английский престол?
     - Ей-богу, я ни разу не подумал об этом! - признался ему Вебба, почесав
затылок.
     - Утешься, очень многие не думали об этом. А я скажу тебе, что мы бы не
избрали никого, кроме Гарольда!
     Один их двух подслушивающих хотел было вскочить, но товарищ удержал его
вовремя.
     - Но мы же избирали  до  сих  пор  королей  исключительно  из  датского
королевского дома или из рода  Седрика, - сказал ему кентиец. - Ты  говоришь
мне небывалые вещи!.. Может быть, мы  начнем  избирать  королей  из  немцев,
сарацинов и, наконец, норманнов?
     - Да, вот Этелинг первый скорее немец,  чем  англичанин.  Поэтому  я  и
говорю: не будь этого Этелинга, кого же избрать как не  Гарольда?  Он  шурин
Эдуарда и по матери происходит их северных королей; он - вождь  всех  полков
короля и никогда не  выходил  из  битвы  побежденным,  а  между  тем  всегда
предпочитал мир победе; первый советник в Витане,  первый  человек  во  всем
государстве... Кого ж еще надобно? Отвечай же мне, Вебба!..
     - Не могу я так скоро взять в толк твои слова, - ответил ему тан,  -  и
какое мне дело - кто ни будет королем, лишь бы он был  достоин  королевского
трона. Да, Гарольду бы не следовало убеждать короля вызывать Этелинга...  Но
- да здравствуют оба!!
     - Что ж, да здравствуют оба! - повторил  Годрит.  -  Да  будет  Этелинг
английским королем, но да правит Гарольд! Тогда нам можно спать, не страшась
ни Альгара, ни свирепого Гриффита, валлона, которые,  по  правде,  благодаря
Гарольду, укрощены на время.
     -  Вести  доходят  к  нам  чрезвычайно  редко;  наша  кентская  область
ограждена от смут других областей, потому что у нас правит  Гарольд,  а  где
орел совьет свое гнездо, туда  не  залетают  хищные  коршуны.  А  я  был  бы
благодарен, если бы ты рассказал мне что-нибудь об Альгаре, который управлял
целый год у нас графством, а также о Гриффите. Надо же мне  вернуться  домой
умнее, чем я уехал.
     -  Ну,  ты,  конечно,  знаешь,  что  Альгар  и  Гарольд   были   всегда
противниками на заседаниях в Витане?.. Ты слышал про их споры?
     -  Да,  я  и  сам  их  слышал  и  говорю по совести, что Альгару нельзя
состязаться с Гарольдом на словах, как и в битве!
     Один их двух подслушивающих сделал снова движение, желал было вскочить,
но только проворчал что-то вроде проклятия.
     - А все-таки он  враг,  -  проговорил  Годрит,  не  заметивший  резкого
движения незнакомца, - и колючее терние для Англии и графа. Прискорбно,  что
Гарольд не вступил в брак с Альдитой, которого желал и покойный отец его.
     - Вот как!.. А у нас в области поют славные песни о  любви  Гарольда  к
прекрасной Юдифи... О ее красоте говорят чудеса!
     - Верно, эта любовь и заставила его забыть про честолюбие?
     - Люблю его за это! - сказал на это тан. - Но что же он не женится?  Ее
поместья тянутся от суссекского берега вплоть до самого Кента.
     - Да она ему  родня  в  шестом  колене,  а  подобные  браки  у  нас  не
дозволяются; но Гарольд и Юдифь уже обручены... И люди  поговаривают,  будто
Гарольд надеется,  что  когда  Этелинг  будет  королем,  то  выхлопочет  ему
разрешение на брак... Но вернемся к Альгару. В недобрый час  отдал  он  свою
дочь за Гриффита, самого беспокойного их всех королей-вассалов,  который  не
смирится, пока не завоюет всего Валлиса без дани и  повинностей  и  марки  в
придачу. Случай открыл его переписку с Альгаром,  которому  Гарольд  передал
графство восточных англов; Альгара потребовали немедленно в  Винчестер,  где
собрался Витан... и его присудили к изгнанию, как изменника, ты это,  верно,
знаешь?
     - Ну, да! - отвечал Вебба. - Это старые вести.
     - Потом я еще слышал от  одного  жреца,  что  Альгар  добыл  корабли  у
ирландцев, высадился в северном Валлисе и разбил  ирландского  графа  Рольфа
при Гирфорде.
     - Я ужасно  обрадовался,  узнав,  что  граф  Альгар,  удалой  и  добрый
саксонец, разбил труса норманна... Не  стыдно  ли  королю  поручать  оборону
марок норманну?
     - Тяжело было это поражение для короля  и  всей  Англии,  -  проговорил
Годрит. - Большой гирфордский храм,  построенный  королем  Этельстаном,  был
разграблен валлийцами, и самому престолу угрожала опасность, если бы Гарольд
не подоспел на помощь  с  большим  войском.  Нельзя  изобразить  всего,  что
перенесли англичане, как они измучились  от  походов,  трудов  и  недостатка
пищи;  земля  покрылась  трупами  людей  и  лошадей.  Пришел  и  Леофрик   в
сопровождении Альреда миротворца. Таким  образом,  война  была  окончена,  и
Гриффит присягнул в верности Эдуарду, а Альгар был прощен. Но  я  знаю,  что
Гриффит изменит скоро Англии и что одна мощная  рука  графа  Гарольда  может
смирить Альгара; и желал бы поэтому царствования Гарольда.
     - Но, как бы то ни было, я все-таки надеюсь, что Альгар  перебесится  и
оставит валлийцев готовить на свободе себе  петлю  на  шею,  -  заметил  ему
Вебба. - Хотя ему, конечно, далеко до Гарольда, все же он - истый  саксонец,
и мы его любили... Ну, а как теперь Тостиг ладит с  нортумбрийцами?  Нелегко
угодить тем, у кого был графом такой вождь, как Сивард.
     - Да как тебе сказать? Когда, по смерти Сиварда, Гарольд  ему  доставил
нортумбийское графство, он слушался советов его,  и  им  были  довольны.  Но
теперь нортумбийцы начинают роптать; вообще он человек капризный, тяжелый  и
надменный!
     Поговорив еще о событиях дня, Вебба встал и сказал:
     - Благодарю тебя за приятную беседу; мне пора отправляться.  Я  оставил
своих сеорлей за рекой, и они ждут меня... Кстати, прости  меня,  я  человек
простой. Я знаю, что вам,  придворным,  нужно  немало  денег,  и  что  когда
подобный мне степняк приезжает в столицу, то справедливость  требует,  чтобы
он же и платил. - Он вынул из-за пояса огромный кожаный кошелек. -  Так  как
все эти заморские птицы и басурманские соусы стоят, верно, недешево, то...
     - Как? - воскликнул Годрит,  покраснев.  -  Неужели  ты  считаешь  нас,
нидльсекских танов, за таких бедняков, что  мы  даже  не  можем  угостить  и
приятеля, приехавшего издали? Все кентские таны, конечно, богачи, однако  же
попрошу тебя поберечь свои деньги на гостинцы жене.
     Вебба, заметив, что товарищ не на шутку обиделся, сунул кошелек обратно
за пояс и позволил Годриту расплатиться по  счету.  Потом  протянул  ему  на
прощание руку и сказал:
     - Хотелось мне сказать пару ласковых  слов  графу  Гарольду,  но  я  не