Именно такие безымянные пассионарии представляют собой самый важный элемент
в этногенезе. Действуя не столько силой, сколько личным примером,
воодушевлением, а не подчинением, они являют окружающим новые стереотипы
поведения, понуждают массу людей выполнять совершенно необходимую, насущную
работу.

Именно эти "безымянные" пассионарии, заставляя соотечественников забывать
лень и трусость, обеспечивали жизнь им, их семьям и потомству. Действовали
они часто не столько жестоко, сколько жестко, но ведь каждому не объяснишь,
что ему выгодно, чтобы Россия существовала независимо и не превращалась в
колонию Польши и Швеции. Дискуссии же - дело длительное, дорогое и
бесперспективное: всех не переспоришь. Кроме того, всегда предпочтительнее
не спорить, а действовать. Но действовать становится можно лишь тогда,
когда пассионарность системы после достижения максимума начинает падать,
что позволяет хоть как-то организовать людей.

Те же сторонники Минина и Пожарского имели каждый свое мнение, но говорили:
"Ладно, Козьма, ты лучше нас знаешь, и ежели князь Дмитрий нас поведет, так
мы пойдем", брали рогатины и шли против поляков. Князь Дмитрий Михайлович
Пожарский справился со своей миссией: привел ополчение под Москву, осадил
Кремль, потому что сама Москва уже была сожжена, взял приступом Китай-город
и заставил поляков сдаться, несмотря на то что гетман Ходкевич - хороший
полководец, ветеран турецкой войны - пытался послать помощь сидевшим в
Кремле полякам.

После победы второго ополчения, которое пришло в Москву, уже лишенное всех
традиций опричнины и всех людей, которые были так или иначе с опричниной
связаны, сложилось довольно трудное положение. Представители национальной
партии одолели иностранных интервентов: поляков и шведов, - опираясь на
объединенные силы дворянского ополчения, руководимого Мининым и Пожарским,
и казачьего войска, руководимого князем Дмитрием Тимофеевичем Трубецким.
Однако среди казаков произошел раскол, ибо у части казачества сохранились
традиции антисистемы, поддерживавшей когда-то Тушинского вора. Главой этих
казаков стал атаман Иван Мартынович Заруцкий, который женился на Марине
Мнишек после гибели ее очередного мужа - Лжедмитрия II. Связи Заруцкого с
деятелями Смуты были очень крепки, именно поэтому он со своими казаками
оказался в изоляции. Оставшись без всякой поддержки и хорошо понимая
ситуацию, атаман отступил на Дон, но Дон его тоже не поддержал. Заруцкому
ничего не оставалось, как отступить еще дальше, на самую окраину тогдашней
Русской земли - в Астрахань.

Астрахань Заруцкий занял и стал вынашивать план создания особого
самостоятельного государства. Но как только астраханцы увидели, с кем имеют
дело, они стали бить казаков и осадили самого Заруцкого в астраханском
кремле. Тем временем к Астрахани подошли московские войска, которые
население встречало с восторгом и ликованием. Заруцкий вместе с Мариной и
сыном от нее, прозванным "воренком", бежали на Яик, но по дороге были
пойманы и привезены в Москву.

Сына повесили, Марина умерла в тюрьме при неизвестных обстоятельствах, а
сам Заруцкий был посажен на кол.

Казнь Заруцкого и его семьи стала последним кровавым эпизодом Смутного
времени, но война с Польшей продолжалась. Польский король Сигизмунд,
начавший ее, к тому времени уже умер, и поляки выбрали на престол его сына
- неудавшегося "царя московского" Владислава. Большинство польских магнатов
и шляхтичей считали, что война с Москвой им совершенно не нужна, и наотрез
отказались давать королю людей и деньги. На скромные средства короны
Владислав смог набрать небольшое количество немецких рейтар, с ними
двинулся на Москву и потерпел поражение. По Деулинскому перемирию 1618 г.
поляки отступили, оставив за собой русские города Смоленск и Чернигов, а
также Запорожье (ранее запорожские казаки сражались в польском войске).
Шведы очистили Новгород, но сохранили за собой устье Невы и все побережье
Финского залива, надежно закрыв России доступ к Балтийскому морю.

Таким образом, Смутное время завершилось, и итоги его были для России
крайне неутешительны: европейская территория страны заметно сократилась.

УСТРОЕНИЕ

После изгнания иноземцев и окончания Смуты самым насущным вопросом для
русских людей стало восстановление своей государственности - выборы нового
царя. У пассионарных людей акматической фазы принцип личной ответственности
ценился очень высоко. Люди того времени полагали (и не без основания), что
для уверенности в завтрашнем дне мало безликого правительства, а нужен один
государь, который был бы символом власти и к которому можно было бы
обращаться как к человеку. Поэтому выборы нового царя касались всех и
каждого.

Победители - казацко-дворянское ополчение - долго не могли сойтись во
мнениях: все кандидатуры отметались. Дмитрия Трубецкого не хотели видеть на
престоле дворяне, ибо он, хотя и был князем, командовал казаками. Князя
Дмитрия Пожарского не хотели иметь государем казаки: ведь он был вождем
дворянского ополчения. Но был еще один кандидат - тихий и совершенно
бесцветный человек, шестнадцатилетний Михаил Федорович Романов. Отец
Михаила, Федор Никитич Романов, интриговал в свое время против Бориса
Годунова и был пострижен в монахи (под именем Филарета). По поручению
боярской Думы, после того как 27 августа 1610 г. Москва целовала крест на
верность Владиславу, Филарет отправился с посольством к Сигизмунду III
Ваза, но потерпел неудачу: поляки арестовали его и довольно плохо
обращались с послом в заключении. В тяжелые времена Смуты Романов-старший
был связан с тушинцами, но никакой заметной роли там не играл.

Теперь же оказалось, что фамилия Романовых именно в силу того, что она
никак не проявила себя в прежние времена и, соответственно, не имела
никакой поддержки, всех устраивает. Казаки были настроены в пользу Михаила,
поскольку его отец, друживший с тушинцами, не был врагом казачеству. Бояре
помнили о том, что отец претендента происходит из знатного боярского рода и
к тому же состоит в родстве с Федором Ивановичем, последним царем из рода
Ивана Калиты. Иерархи церкви высказались в поддержку Романова, так как отец