своей. Взывая к нам из глубины мрачного Аментиискупает великие земные преступления, он убеждает  нас,  что  постигшая  его
участь ожидает всякого, кто искренне пытался устоять, но пал и предал  своих
богов, свою честь и свою отчизну.
     ______________
     

КНИГА ПЕРВАЯ

ИСКУС ГАРМАХИСА


                                  Глава I,
                     повествующая о рождении Гармахиса,
             о пророчестве Хатхор и об убийстве сына кормилицы,
                    которого солдаты приняли за царевича

     Клянусь Осирисом, который спит в  своей  священной  могиле  в  Абидосе,
все, о чем я здесь рассказываю, - святая правда.
     Я, Гармахис, по праву рождения верховный  жрец  храма,  который  возвиг
божественный Сети - фараон Египта, воссоединившийся после смерти с  Осирисом
и ставший правителем Аменти; я,  Гармахис,  потомок  божественных  фараонов,
единственный законный владыка Двойной  Короны  и  царь  Верхнего  и  Нижнего
Египта; я,  Гармахис,  изменник,  растоптавший  едва  распустившийся  цветок
нашей надежды, безумец, отринувший величие и славу, забывший глас  богини  и
с трепетом внимавший голосу земной женщины; я, Гармахис, преступник,  павший
на самое дно, перенесший  столько  страданий,  что  душа  моя  высохла,  как
колодец в пустыне, навлекший на себя величайший позор,  предатель,  которого
предали, властитель, который отказался от  могущества  и  тем  самым  навеки
лишил могущества свою родину; я, Гармахис, узник, приговоренный к смерти,  -
я пишу эту повесть и клянусь тем,  кто  спит  в  своей  священной  могиле  в
Абидосе, что каждое слово этой повести - правда.
     О мой Египет! О дорогая сердцу  страна  Кемет,  чья  черная  земля  так
щедро питала своими плодами мою  смертную  оболочку,  -  я  тебя  предал!  О
Осирис! Исида! Гор! Вы, боги Египта, и вас всех я предал!  О  храмы,  пилоны
которых возносятся к небесам, хранители  веры,  которую  я  тоже  предал!  О
царственная кровь древних фараонов, которая течет в этих иссохших  жилах,  -
я  оказался  недостойным  тебя!  О  непостижимая   сущность   пронизывающего
мироздание блага! О судьба, поручившая мне решить, каким будет ход  истории!
Я призываю вас в извечные свидетели: вы  подтвердите,  что  все,  написанное
мною, - правда.


     Подняв взгляд от своего папируса, я вижу в окно зеленые поля,  за  ними
Нил катит свои воды, красные, как кровь. Солнце ярко освещает далекие  скалы
Аравийской пустыни, заливает светом дома и улицы Абидоса. В его храмах,  где
меня  предали  проклятью,  жрецы  по-прежнему  возносят  моления,  совершают
жертвенные приношения,  к  гулким  сводам  каменных  потолков  летят  голоса
молящихся. Из моей одинокой камеры в башне,  куда  я  заточен,  я,  чье  имя
стало олицетворением позора, смотрю на твои яркие флаги,  о  Абидос,  -  как
весело они полощутся на пилонах у входа в храмовый двор, я слышу  песнопения
процессии, которая обходит одно святилище за другим.
     Абидос, обреченный Абидос, мое сердце разрывается от любви к тебе и  от
горя! Ибо скоро, скоро твои молельни и часовни погребут пески пустыни.  Твои
боги будут преданы забвенью, о Абидос! Здесь  воцарится  иная  вера,  и  все
твои святыни будут поруганы, на стенах твоей  крепости  будут  перекликаться
центурионы.  Я  плачу,  плачу  кровавыми  слезами:  ведь  это   я   совершил
преступление, которое обрушит на тебя все эти беды,  и  мой  позор  во  веки
веков неискупим. Читайте же, что я совершил.


     Я родился здесь, в Абидосе, - я,  пишущий  эти  строки  Гармахис.  Отец
мой, соединившийся ныне с Осирисом, был верховный жрец  храма  Сети.  В  тот
самый день когда я родился, родилась и царица Египта  Клеопатра.  Детство  я
провел среди этих полей,  смотрел,  как  трудятся  на  них  простые  люди  -
земледельцы, бродил, когда мне вздумается, по огромным  дворам  храма.  Мать
свою я не помню, она умерла, когда я  еще  был  младенцем.  Но  наша  старая
служанка Атуа рассказывала мне, что, перед тем как умереь - а  было  это  во
времена  правления  царя  Птолемея   Авлета,   и   это   прозвище   означает
"флейтист", - она взяла из шкатулки слоновой кости золотого урея,  -  символ
власти египетских фараонов, и возложила его мне  на  лоб.  И  все,  кто  это
видел, решили, что она впала в транс и  повинуется  воле  богов  и  этот  ее
пророческий  жест  означает,   что   скоро   наступит   конец   царствованию
Македонских  Лагидов  и  скипетр  фараонов  вернется  к  истинным,  законным
правителям Египта.
     В это время домой вернулся мой отец,  верховный  жрец  Аменемхет,  чьим
единственным ребенком я был,  ибо  ту,  которая  была  его  женой,  чудовище
Секхет, не знаю за какое злое деяние, долгие годы карало бесплодием,  -  так
вот, когда пришел отец и увидел, что сделала умирающая,  он  воздел  руки  к
небу и возблагодарил Непостижимого за то знамение, которое он  ему  явил.  И
пока он молился, богиня Хатхорподнялась со своего ложа и трижды простерлась перед колыбелью, в  которой  я
спал с золотым уреем на лбу, и стала вещать устами моей матери:
     ______________
     
     - Славься в веках,  плод  моего  лона!  Славься  в  веках,  царственный
младенец! Славься в веках, будущий фараон Египта! Хвала и слава  тебе,  бог,
который освободит нашу страну от чужеземцев, слава тебе,  божественное  семя
Нектанеба, потомок вечноживущей Исиды!  Храни  чистоту  души,  и  ты  будешь
править Египтом, ты восстановишь истинную веру, и ничто тебя не  сломит.  Но
если ты  не  выдержишь  посланных  тебе  испытаний,  то  да  падет  на  тебя
проклятье всех богов Египта и всех твоих  венценосных  предков,  кто  правил
страной со времен Гора и сейчас вкушает покой в Аменти, на  полях  Иалу.  Да
будет тогда жизнь твоя адом, а когда ты  умрешь  и  предстанешь  пред  судом
Осириса, пусть он и все сорок два судьи Аменти признают тебя виновным и  Сет
и Секхет терзают тебя до тех пор, пока ты не искупишь своего преступления  и
в храмах Египта вновь не воцарятся наши истинные боги, хотя их  имена  будут
произносить наши далекие потомки; пока жезл власти не будет  вырван  из  рук