естественных наук, "никаким образом не могут быть применены к проблемам наук о
деятельности человека". Высказывания Мизеса о Поппере смотри в Mises, The
Ultimate Foundation of Economic Sciense (Princeton, N.J.: D. Van Nostrand,
1962; повторное издание: Kansas City, Mo.: Sheed Andrews and McMeel, 1978),
pp. 69--70, 119--120. -- амер. изд.]
Правда, в отношении социальной теории профессор Мизес в одном пункте идет
дальше. Но ведь столь же очевидно, что прежде, чем вступать в общение с
людьми, нам следует знать о них больше, чем относительно любых других
объектов, по поводу которых мы намерены вступить в общение, а это не может не
влиять на природу данных, которые мы можем использовать для объяснения в двух
этих сферах. Наша способность "понимать" действия человека, несомненно,
увеличивает запас информации, которая может быть использована для объяснения,
причем информации такого рода, которую мы не имеем в случае неодушевленных
объектов; и в третьей статье этого сборника профессор Мизес немало проясняет
различие между таким пониманием, которое может служить основанием теории, и
со-переживающим "пониманием", которое порой выдвигают как основу объяснения.
 Точность и гладкость перевода заслуживают похвалы, хотя задачу переводчика
облегчала прозрачность языка профессора Мизеса, не столь уж обычная для работ
в этой области. Поскольку появление перевода послужило для рецензента поводом
перечитать работу, которую он читал почти тридцать лет назад, он может
добавить, что книга поразительно хорошо выдержала испытание временем.
Nationalokonomie
[Рецензия на книгу Мизеса Nationalokonomie: Theorie des Handelns und des
Wirtschaftens (Geneva: Editions Union, 1940), опубликована в The Economic
Journal, vol. 51, April 1941, pp. 124--127. Human Action Мизеса (впервые
опубликована в 1949 году), которая более знакома англоязычному читателю,
представляет собой расширенный и переработанный вариант Nationalokonomie.
Маргит фон Мизес сообщает, что с момента прибытия в Соединенные Штаты в 1940
году "он намеревался переработать Nationalokonomie, которая была написана для
европейских условий. Он хотел написать на английском расширенную версию книги,
рассчитанную на более широкую публику и, если повезет, на более разумный мир.
Таком образом, в отличие от того, что думают многие, Human Action не есть
перевод Nationalokonomie. Хотя ее источником были те же основные философские
принципы, которым мой муж всегда оставался верен, в ней его принципы и его
логика применены к более широкой области -- ко всей жизни." Margit von Mises,
Предисловие к ограниченному переизданию 1985 года третьего пересмотренного
издания Human Action (Chicago: Henry Regnery, 1966). -- амер. изд.]
Когда ученый, который за свою жизнь обогатил многие специальные области науки,
берется за всеобъемлющий обзор науки в целом, это всегда интересно, хотя может
обернуться разочарованием. Такая работа заслуживает тем большего внимания,
когда систематическое изложение своих выводов предпринимает такой человек, как
профессор Мизес, известный широтой интересов и тем, что его взгляды порождали
столько споров. И это тем более верно в данном случае, когда, как намекает
само название, работа охватывает как самые общие философские проблемы,
возникающие при научном изучении деятельности человека, так и основные
современные проблемы экономической политики.
 Читатель, знакомый с ранними работами профессора Мизеса о деньгах, социализме
и методах социальных наук, обнаружит множество если и не принятых, то знакомых
доктрин, имеющих отношение к экономической теории в узком смысле этого слова.
Но даже по этим вопросам есть большие разделы, в частности, в теории процента,
где разрабатываются проблемы, которые в опубликованных прежде работах Мизеса
никогда явно не рассматривались. В короткой рецензии на трактат, посвященный
столь широким вопросам, было бы неуместно входить в конкретные детали. Может
быть стоит отметить только, что при первом чтении рецензенту показались менее
убедительными, чем большая часть работы, то, как он развивает психологические
элементы теории Бём-Баверка, хотя в некоторых отношениях это сделано с
изумительной ясностью.
 Формулировки большей части теоретических проблем есть результат более точной
и более тщательной проработки взглядов, излагавшихся уже в ранних работах.
Многое звучит сейчас менее революционно, чем 20 или 30 лет назад, но что может
быть поучительней, чем просмотр старых рецензий (публиковавшихся и в этом
журнале [например, рецензия Джона Мейнарда Кейнса на Theorie des Geldes und
der Umlufsmittel в Economic Journal, vol. 24, September 1914, pp. 417--419; и
рецензия Е. Швидланда на Die Gemeinwirtschaft в Economic Journal, vol. 33,
September 1923, pp. 406--408 -- амер. изд.]), которые демонстрируют, сколь
многие взгляды, при первой публикации подвергавшиеся острым нападкам или даже
осмеянию, стали с тех пор общепризнанными. В новом систематизированном
изложении его взгляды обрели новую значимость и убедительность. Налицо и
свидетельства того, что взгляды автора продолжают постепенно эволюционировать.
Но следует признать, что в период создания этих работ на него мало
подействовала общая эволюция в нашей области знаний. Он развивался совершенно
независимо, и возникает даже чувство, что автор, на которого столь часто
нападали из-за идей, которые потом оказывались верными, развил некое презрение
к современной экономической теории, и это помешало ему извлечь пользу из ее
изменения. Это кажется особенно верным по отношению к недавнему развитию
теории конкуренции -- в этой области более благожелательное отношение к другим
подходам могло бы облегчить понимание позиции автора.
 В рецензии нелегко дать адекватное представление о положительном вкладе в
развитие теории, поскольку этот вклад состоит, главным образом, в
последовательном приложении единых философских принципов и в создании на этой
основе общей перспективы дальнейшего движения. Как пример удачного обобщения
можно рассмотреть любопытную трактовку закона сравнительных издержек не в
специальном приложении к теории международной торговли, а в его самой общей
форме, как основы формирования общества. Рикардовское
Vergesellschaftungsgesetz, как его окрестил профессор Мизес (выражение, боюсь,
почти непереводимое), получило здесь заслуженное место в самом начале
рассмотрения проблем менового общества, само существование которого основано
на этом принципе. [В Human Action Мизес изменил название Ricardo'sche
Vergesellschaftungsgesetz на "Рикардовский закон ассоциации", который он
считает "частным случаем более универсального закона ассоциации", общего
принципа, показывающего, как "разделение труда создает преимущества для всех
участников", даже для менее квалифицированных или владеющих меньшими
ресурсами, чем другие. (Этот принцип, именуемый нынче "законом относительного
преимущества", обычно иллюстрируют примерами из области международной
торговли; Мизес, напротив, использует пример хирурга, который нанимает для
стерилизации инструмента менее искусного помощника. См. pp. 127--133 немецкого
издания; pp. 159--164 третьего английского издания (1966). -- амер. изд.]
 Для большинства читателей, однако, книга будет интересна не своей центральной
частью [pp. 188--628 немецкого издания; pp. 200--688 английского издания 1966
года -- амер. изд.], как ее можно назвать в соответствии с логикой предмета,