тенденций строится, исходя из анализа стремлений-ценностей, из представления
об обществе не как о  системе  институтов,  но  как  о  процессе  реализации
ценностей, процессе - историческими моментами которого являются формирование
и упадок социальных институтов как реальности sui generis. Только при  таком
рассмотрении использование понятия виртуальности как теоретической  метафоры
становится вполне корректным и эффективным.
   Существует два основных смысла понятия "виртуальное". Первый  восходит  к
традиционному  естествознанию,  в  котором   смысл   термина   "виртуальное"
раскрывается   через   противопоставление   эфемерности   бесконечно   малых
перемещений объектов или бесконечно малых периодов  существования  частиц  и
стабильной в  своих  пространственно-временных  характеристиках  реальности.
Второй  смысл  порожден  практикой  создания  и  использования  компьютерных
симуляций и раскрывается  через  противопоставление  иллюзорности  объектов,
создаваемых  средствами  компьютерной  графики,  и  реальности  материальных
объектов. В  понятии  "виртуальная  реальность"  оба  смысла  парадоксальным
образом   соединяются.   Поведение   изображаемого   объекта   воспроизводит
пространственно-временные характеристики поведения объекта вещественного.
   В качестве универсальных свойств виртуальной  реальности  можно  выделить
три характеристики:
   ---------------(1) Иванов Д. В. К  пониманию  современности:  критический
вызов // Проблемы теоретической социологии. Вып. 2. СПб., 1996.
   [18]
   -  нематериальность   воздействия   (изображаемое   производит   эффекты,
характерные для вещественного);
   - условность параметров (объекты искусственны и изменяемы);
   - эфемерность (свобода входа/выхода обеспечивает возможность прерывания и
возобновления существования).
   О  виртуализации  применительно  к  обществу  можно  говорить  постольку,
поскольку общество становится похожим на  виртуальную  реальность,  то  есть
может описываться с помощью тех  же  характеристик.  Виртуализация  в  таком
случае  -  это  любое  замещение  реальности  ее  симуляцией/образом  -   не
обязательно с помощью компьютерной техники,  но  обязательно  с  применением
логики виртуальной  реальности.  Эту  логику  можно  наблюдать  и  там,  где
компьютеры непосредственно не используются. Например, виртуальной экономикой
можно назвать и ту, в которой хозяйственные операции ведутся преимущественно
через Internet, и ту, в которой спекуляции на фондовой бирже преобладают над
материальным производством. Виртуальной политикой можно  назвать  борьбу  за
власть и посредством агитации с помощью web-страниц или пресс-конференций  в
Internet, и посредством рекламных  акций  в  телестудии  или  на  концертной
площадке.
   Определение социальных феноменов с помощью понятия виртуальности  уместно
тогда,  когда  конкуренция  образов  замещает  конкуренцию  институционально
определенных действий - экономических,  политических  или  иных.  Социальное
содержание  виртуализации  -  симуляция  институционального  строя  общества
первична по отношению  к  содержанию  техническому.  Общее  представление  о
феномене замещения реальности образами  позволяет  разрабатывать  собственно
социологический подход: не компьютеризация жизни виртуализирует общество,  а
виртуализация    общества    компьютеризирует    жизнь.    Именно    поэтому
распространение   технологий   виртуальной   реальности    происходит    как
киберпротезирование. Оно вызывается  стремлением  компенсировать  с  помощью
компьютерных симуляций отсутствие социальной реальности.
   В  постиндустриальную,  постмодернистскую  эпоху  трансформация  общества
приобретает совсем иной характер, чем предполагали теоретики информационного
общества. Их модели, как и модели  виртуализации  М.  Паэтау,  А.  Бюля,  А.
Крокера и М.  Вэйнстейна,  основываются  на  стереотипном  представлении  об
обществе как системе  институтов.  Институциональный  строй  и  представляет
собой то устойчивое и  объективное  по  отношению  к  индивидам,  что  можно
назвать реальностью. Но институциональный строй, как показали К.  Маркс,  М.
Вебер, П. Бергер и Т. Лукманн, есть социально-историческая реальность,  есть
результат самоотчуждения человека. Превращение в последние десятилетия  этой
реальности  в   эфемерную,   нестабильную,   описываемую   постмодернистским
принципом anything goes, как раз и объясняется  ее  историчностью.  В  эпоху
Постмодерн сущность чело[19]
   века отчуждается уже не в социальную, а в виртуальную реальность. Речь  в
данном случае идет отнюдь не только о так называемых  киберпанках  -  людях,
для которых смыслом жизни стало погружение в миры компьютерных  симуляции  и
"бродяжничество" по сети Internet, хотя именно киберпространство  -  базовая
для предлагаемой концепции метафора. В любого  рода  виртуальной  реальности
человек  имеет  дело  не   с   вещью   (располагаемым),   а   с   симуляцией
(изображаемым).  Человек  эпохи  Модерн,   застающий   себя   в   социальной
реальности, воспринимает ее всерьез, как естественную  данность,  в  которой
приходится  жить.  Человек  эпохи  Постмодерн,  погруженный  в   виртуальную
реальность, увлеченно "живет" в ней, сознавая ее  условность,  управляемость
ее параметров и возможность выхода из нее. Перспектива того,  что  отношения
между людьми примут форму  отношений  между  образами,  и  есть  перспектива
виртуализации общества. В этой перспективе появляется возможность трактовать
общественные изменения, различая старый и новый типы социальной  организации
с помощью дихотомии "реальное/виртуальное".
   Разработка концепции виртуализации как теоретической модели трансформации
общества предполагает решение трех задач. Во-первых, для  того  чтобы  иметь
основание   использовать   дихотомию   "реальное/виртуальное",    необходимо
проследить генезис социальной  реальности.  Поэтому  предлагаемая  концепция
виртуализации   общества   открывается   анализом   возникновения   феномена
социальной  реальности  в  ходе  модернизации  общества   и   парадоксальной
трансформации социальной реальности в условиях  социокультурного  сдвига  от
Модерна к Постмодерну (часть I). Во-вторых, для того чтобы построить  модель
общественных  изменений  как  сдвига  от   "реального"   к   "виртуальному",
необходимо обобщение разнообразных  эмпирических  тенденций.  Решением  этой
задачи  является  социологическое  ядро  предлагаемой   концепции,   которое
представляет  собой  ряд  описаний  процессов,   наблюдаемых   в   различных
институциональных  сферах  общества  рубежа  XX-XXI  вв.  и   обнаруживающих
виртуализацию как единый принцип -  образец  общественных  изменений  (часть
II). В-третьих, для того чтобы  определить  теоретический  статус  концепции
виртуализации, необходимо  сопоставить  ее  с  используемыми  в  современной
социологии моделями трансформации  общества.  Эта  задача  решается  в  ходе
анализа методологических оснований и логической структуры двух типов  теорий
-  классических  теорий  общественного   развития   и   современных   теорий
общественных изменений. Альтернативной  моделью  второго  типа,  к  которому
принадлежат популярные ныне модели модернизации и глобализации, может  стать
модель, представляющая виртуализацию в качестве парадигмы новейших изменений