вступает в теоретическую схему экономического процесса. Однако здесь следует
вернуться несколько назад и выяснить, почему же существует такая  вещь,  как
предпочтение ликвидности. В этой связи мы можем с пользой для дела применить
древнее  разграничение  денег  как  средства  обращения  и  как  "хранилища"
богатства. Если смотреть на деньги с  первой  точки  зрения,  то  совершенно
ясно, что до известного предела имеет смысл пожертвовать определенной суммой
процентов ради сохранения ликвидности. Но если учитывать, что норма процента
никогда не бывает отрицательной, то  спрашивается,  почему  находятся  люди,
предпочитающие владеть своим богатством  в  форме,  которая  приносит  малые
проценты (или вовсе не приносит их), вместо того, чтобы владеть им в  форме,
которая приносит  заметные  проценты,  предполагая,  разумеется,  на  данной
стадии рассмотрения, что риск убытка одинаков как в отношении текущего счета
в банке, так и в отношении облигаций. Имеется, однако, необходимое  условие,
без  которого  предпочтение  ликвидности  в  отношении  денег  как  средства
хранения богатства не могло бы иметь места.
   Таким необходимым условием является  неуверенность  относительно  будущей
нормы процента, т. е. относительно совокупности процентных ставок по  займам
различных сроков, которые будут превалировать в будущем. Если бы можно  было
с уверенностью предвидеть, как сложатся в любой будущий момент времени нормы
процента, то все они могли бы быть выведены  из  текущих  норм  процента  по
займам различных сроков, которые в свою очередь остановились бы  на  уровне,
отражающем знание будущих норм.
   К примеру, если 1dr есть  текущая  (т.е.  в  1-й  год)  цена  1  ф.  ст.,
получение которого ожидается через r лет, и известно, что  ndr  это  будущая
цена 1 ф. ст. в году п, рассчитываемого к получению в году  п  +  r,  то  мы
получим:, откуда следует, что норма, в соответствии с которой любое долговое
обязательство может быть превращено в наличные деньги через п лет,  задается
двумя нормами из совокупности текущих норм процента. Поскольку текущая норма
процента положительна для займов любого срока, то всегда должно  быть  более
выгодным купить долговое обязательство,  чем  хранить  наличные  деньги  как
запас богатства. Напротив, если будущая норма  процента  неизвестна,  мы  не
можем наверняка утверждать,  что  ndr  окажется  равной  отношению  ,  когда
наступит соответствующее время. Поэтому, если предполагается,  что  нужда  в
наличности может возникнуть и до истечения п лет,  есть  риск,  что  покупка
долгосрочного  долгового  обязательства  и  последующее  его  превращение  в
наличные деньги обернутся убытком по сравнению с простым хранением  наличных
денег.   Статистическая   оценка   вероятной   прибыли   или   математически
обоснованное  предположение  выигрыша,  рассчитанное  исходя  из   известных
вероятностей - если только такой расчет возможен, что  весьма  сомнительно,-
должны быть достаточными  для  того,  чтобы  компенсировать  возможный  риск
понести убытки.
   Имеется и  еще  одно  основание  для  предпочтения  ликвидности,  которое
вызвано неуверенностью относительно будущей нормы  процента  в  сочетании  с
условиями  организованного  рынка  долговых  обязательств.  Различные   люди
по-разному  оценивают  перспективы,  и   у   всякого,   кто   не   разделяет
господствующей оценки, выраженной в  рыночных  котировках,  могут  появиться
достаточные основания держать ликвидные  ресурсы  для  того,  чтобы  извлечь
прибыль - если он окажется прав,- когда в соответствующем порядке выяснится,
что значения 1dr для разных r  принимались  в  ошибочном  отношении  одно  к
другому (81) .
   Здесь существует близкая аналогия с тем, о чем мы уже  говорили  довольно
подробно в связи с предельной эффективностью капитала. Подобно тому  как  мы
выяснили, что предельная  эффективность  капитала  определяется  не  оценкой
наиболее  сведущих  людей,  а  рыночной  оценкой,  зависящей   от   массовой
психологии,  точно  так   же   и   предпочтение   ликвидности   определяется
предположениями относительно будущей  нормы  процента,  складывающимися  под
влиянием массовой психологии. К этому надо  добавить,  что  тот  индивидуум,
который  полагает,  что  будущие  нормы  процента  окажутся  выше  значений,
предполагаемых рынком, имеет основание держать наличные деньги (82) ,  тогда
как индивидуум, чье мнение расходится с рынком  в  другую  сторону,  получит
стимул занимать деньги на короткий срок с целью  купить  более  долгосрочные
обязательства. Рыночная оценка установится на уровне,  при  котором  продажи
"медведей"   Три аспекта предпочтения ликвидности, которые мы  охарактеризовали  выше,
можно связать с тремя видами мотивов. Во-первых, трансакционный  мотив,  или
мотив  обращения,-  потребность  в  наличных  деньгах  для  текущих   сделок
потребительского  или  производственного  характера.  Во-вторых,  это  мотив
предосторожности,  т.  е.   желание   обеспечить   в   будущем   возможность
распоряжаться определенной частью  ресурсов  в  форме  денежной  наличности.
В-третьих, это спекулятивный мотив,  т.  е.  намерение  приберечь  некоторый
резерв, чтобы с выгодой воспользоваться лучшим по сравнению с рынком знанием
того,  что  принесет  будущее.  Так  же  как  и  при  обсуждении  предельной
эффективности  капитала,  вопрос  о  том,  насколько  благотворным  является
влияние высокоорганизованного рынка долговых обязательств,  преподносит  нам
очередную  дилемму.  Так,   при   отсутствии   такого   рынка   предпочтение
ликвидности, связанное с мотивом предосторожности,  должно  было  бы  сильно
возрасти, но, с другой стороны, существование организованного рынка  создает
почву для  широких  колебаний  спроса  на  наличные  деньги,  связанного  со
спекулятивным мотивом.
   Доводы в  пользу  этого  утверждения  можно  проиллюстрировать  следующим
образом.   Предположим,   что   на   предпочтение   ликвидности,   вызванное
потребностями обращения и соображениями предосторожности,  приходится  некая
сумма наличных денег, размер которой мало чувствителен  к  изменениям  нормы
процента как таковой (если отвлечься от ее влияния на уровень  дохода),  так
что оставшаяся часть общей массы денег служит удовлетворению  спекулятивного
мотива предпочтения ликвидности.  Тогда  норма  процента  и  цена  облигаций
должны зафиксироваться на таком уровне, при котором стремление некоторых лиц
держать наличные деньги (потому что в этих  условиях  они  считают  выгодным
играть  за  "медведей")  в  точности  соответствует  количеству  наличности,
которую  можно  использовать  для  спекулятивных   целей.   Поэтому   каждое
увеличение количества  денег  должно  повысить  цену  долговых  обязательств
настолько, чтобы она оказалась выше ожиданий некоторых "быков" и  тем  самым
побудила их продать свои бумаги за наличные и перейти в стан "медведей".  Но
если спрос на наличные деньги для спекулятивных  целей  весьма  невелик,  за
редкими кратковременными исключениями, то увеличение количества денег должно
будет почти сразу же понизить норму процента в  той  степени,  в  какой  это
необходимо для того, чтобы увеличение занятости и  заработной  платы  смогло
привести к поглощению дополнительной массы  денег  в  обращении,  идущих  на
обеспечение мер предосторожности.
   Как правило, мы без ошибки можем предположить,  что  график  предпочтения