Инициатором   реформационного  движения   в   Швейцарии   стал   Ульрих
(Хульдрейх) Цвингли (1.01.1484 - 11.10.1531). Он родился в семье зажиточного
альпийского крестьянина в селе Вельдгауз в графстве Тоггенбург. Отец его был
старостой  и хотел сделать  из сына  священника.  В  результате тот  получил
хорошее  образование,   был  причастен   к   гуманистическому   образованию.
Первоначально был  последователем  Эразма и, несмотря на разрыв отношений  с
ним,   сохранил  почти  гуманистический  менталитет.  Он  учился  в  Венском
университете  при  гуманисте К. Цельтисе. По  окончании преподавал латинский
язык  в Базеле. С  жаром  отдавался  занятиям.  Как  гуманист и  знаток  был
известен еще до  того, как  стал  реформатором. Дружил с  Эразмом  и другими
гуманистами. В  начале  своей духовной  эволюции  разделял  многие убеждения
итальянских гуманистов Марсилио Фичино и Пико делла  Мирандола. Как и Лютер,
он  посвятил  себя  духовной  карьере:  сначала был приходским священником в
Гларусе, а потом полковым священником  и  проделал  два  итальянских похода.
Пришлось ему быть и свидетелем швейцарского  позора  в битве под Мариньяно в
1515г., когда швейцарцы, подкупленные  французами, изменили  римскому  папе.
Вскоре после этого он и начал агитационную деятельность, направленную против
наемничества  и католической церкви. Первой открытой манифестацией разрыва с
католической  церковью  была проповедь  в Эйнзидельне, небольшом городке под
Цюрихом, перед  паломниками, пришедшими на  поклонение  к чудотворной иконе.
Цвингли высказался против  путешествий к святым местам,  поклонения  иконам,
указывая, что есть  только один небесный  ходатай  -  Христос. Сам  он писал
позднее, "Евангелие... я начал проповедовать  в 1516г.,  когда еще  ни  один
человек  не  слыхал  даже имени  Лютера". А  развернулась его реформационная
деятельность в Цюрихе, где он занял  должность  каноника. Здесь была сложная
социально-политическая обстановка. Это был единственный кантон,  который под
страхом  тяжелых наказаний  запретил  военное  наемничество. Окончательно  в
цюрихской  проповеди  1  января  1519г.  он  уже  набросал  широкую  картину
религиозной реформации.  За  основу  в ней  было взято  учение об оправдании
верой.  Как и  Лютер,  он  активно  выступил  против  индульгенций.  По  его
настоянию  городской  совет  не  допустил  в  город торговца  индульгенциями
Самсона,  который  играл   в  Швейцарии  примерно  такую  же   роль,  как  и
доминиканский  монах Иоганн  Тецель  в  Германии.  В  январе 1523г.  Цвингли
опубликовал свои  "67 тезисов", в  которых дал сводку нового евангелического
вероисповедания.  В  условиях  острой  борьбы  бюргерства  с  патрициатом  и
дворянством,  У.  Цвингли  разработал  стройную  и  последовательную систему
реформы   общественного   строя   и   церковного    устройства,   получившую
систематическое отражение в "Комментарии к истинной и ложной вере" (1528), а
также в таких работах,  как  "О божественной и  человеческой справедливости"
(1523), "Об  истинной и ложной вере"  (1525), "Изложение христианской  веры"
(1531). Эта система имела много общего с лютеранством (Священное Писание как
единственный   источник   слова   Божьего,   Оправдание   верой,   отрицание
необходимости посредничества католической церкви, индульгенций, икон, мощей,
постов,  монашества, целибата,  пышности культа и  т. д.).  Если М. Лютер на
первые  места ставил тезисы об  оправдании  верой  и  Священном Писании  как
единственном  источнике  Слова  Божьего   (sola  fide,   sola  scriptura)  и
достаточно прямолинейно и  жестко выделял внешнюю и внутреннюю религиозность
в  жизни  человека,  то  Цвингли  был  более  терпим.  Для  него  характерны
гуманность  и  определенная   диалектичность.  Он   старался   не  разделять
категории,  а  синтезировать  их.   Разум  и  вера,   божественное  право  и
естественное, природа  и  общество были  для него  не противоположностями, а
лишь разными  сторонами одного  явления.  Отсюда  и вытекал его тезис "Верю,
чтобы  познать",  по  форме  напоминающий  тезис  Ансельма  Кентерберийского
("Сначала  верить,  потом  понимать"),  но наполненный  новым содержанием  и
рационализмом. Центральное место в его  доктрине занимает идея божественного
провидения.  Он  настаивал  на предопределении судьбы человека. Божественное
предопределение  рассматривалось им как составная часть провидения,  оно  не
было  персонифицировано  и могло  распространяться на всех  подлинных членов
истинной   церкви.  В  то   же  время  для   цвинглианства  были  характерны
республиканизм,  более  жесткая  и  последовательная  критика католицизма  и
решительность  в  проведении  социальных  и   политических  реформ.  Цвингли
решительнее М. Лютера выступал против обрядовой стороны католического культа
и  проводил  идею  "дешевой церкви".  Он пошел дальше  по пути,  проложенном
Лютером, и отказался  даже причастие и крещение рассматривать как  таинства:
они  рационалистически толковались им  не  как средство передачи  "благодати
божьей", а лишь как символы. Причастие - это воспоминание о "тайной вечере",
во  время  которой  Иисус  Христос  поведал  ученикам  о  своих  предстоящих
страданиях во искупление грехов человечества. Во  многом  это развитие  идей
нидерландских   богословов   Вессела   Хансфорта   и   Корнелиса  Хуна.  Это
свидетельствует  о  том, что  Цвингли  принадлежал  "к  той  гуманистической
культуре, в которой превалировал рационализм с сильно выраженным швейцарским
патриотизмом (последнее  привело к  тому, что  он  выделял  жителей  Цюриха,
считая их избранными)" (78, т. 2. с. 298). Уже одно это делало цвинглианство
и  лютеранство  непримиримыми.  Эволюция  реформации от  схоластики  ко  все
большему рационализму и прагматизму, светскости мировосприятия  видна  и  из
понимания  Цвингли некоторых догматов. Так,  например,  касаясь темы  греха,
корни его он видит в себялюбии (эгоизме), а обращение для него "просветление
ума": "Те, кто верят в  Христа, превращаются в новых людей. Каким  способом?
Может быть, оставляя  старое тело для того, чтобы облечься  в новое? Конечно
нет,  старое тело  остается.  Остается, таким  образом,  вместе с болезнями?
Остается.  Что же  обновляется  тогда в человеке? Ум. Но каким образом?  Вот
таким: вначале  он  не  знал  Бога,  но  там,  где есть незнание  Бога,  там
торжествует  плоть,  грех;  после  того,  как человек  распознает  Бога,  он
действительно понимает  все и внутри  себя,  и  вовне. И  презирает, все это
узнав. Поэтому происходит то, что все дела, даже такие, что до этого времени
привыкли  оценивать  как  хорошие,  считаются  теперь  не  имеющими  никакой
ценности.  Когда,  таким  образом,  через озарение  небесной  благодатью  ум
человеческий узнает Бога, сам человек  становится новым"(цит. по: 78, т.  2,
с. 299).  В понимании  Бога Цвингли близко подходит к пантеизму.  Он толкует
его как "Тот, который есть", но бытие вещей и есть бытие Бога, ибо Он извлек
все  существующие вещи при  творении из  своей  же сущности:  "...если бытие
вещей не  таково, как если  бы они были сами по себе,  не следует ли сделать
вывод,  что  ничего  нет,  что   было  бы   не  божественной   природы:  это
действительная сущность  всех вещей" (Цит.  по:  78, т.  2,  с.  299). Особо
подчеркивает  Цвингли  важность  предопределения,  которое   непосредственно
связано с провидением. Именно  наличие веры говорит об избранности человека.
Все  верующие   как   избранные  равны  между  собой.  Сообщество   верующих
учреждается   и   в  качестве   политического  сообщества.   Таким  образом,
"религиозная  реформа превращается  в теократическое понятие"  (78, т. 2, с.
299). Эти идеи  в более  четком,  развитом и развернутом виде мы  увидим и в