Фельзенштейна на поверхность. Их дружба была больше чем просто встречи и
свидания, и продолжалась спустя много времени, после того как ее друг
Ефрем приехал с восточного побережья. Ли подружился с Ефремом, который был
не только активистом движения, но также компьютерным хакером. Ефрем не
разделял взглядов Ли на то, что технология может как-то помочь миру; тем
не менее десятилетняя боязнь компьютеров Ли начала подходить к концу. И
вот, в 1971 году у Ли появился новый товарищ по комнате - компьютер

                                XDS-940.

   Он принадлежал группе, которая называлась "Ресурс Один", являвшейся
частью общего "Проекта Один", действовавшего в Бэй Ареа и подпитываемого
группами, которые занимались общественной работой и гуманитарными
программами. В основе "Единицы" стоял архитектор, который хотел найти
полезное применение навыкам безработных профессионалов, желавший помочь
обществу и собиравшийся рассеять "ауру элитарности и даже мистицизма,
которая окружала мир технологий". Среди проектов поднятых за пятилетний
срок деятельности "Единицы", было и горчично-желтого цвета складское
здание в промышленной части Сан- Франциско, где и размещался коллектив
группы "Ресурс Один", сформировавшийся из людей, "которые верили, что
средства, предоставляемые технологией, могут быть инструментом изменения
общества, в случае если они находятся под управлением людей". Люди из
"Ресурс Один" сумели обольстить Transamerica Corporation, и им была
предоставлена неиспользуемая в компании машина XDS-940. Это был компьютер
с разделением времени, так что группа "Ресурс Один" начала собирать на ней
альтернативные списки рассылки и начала разрабатывать программы
компьютерного образования, исследовательские экономические проекты и
проводить "демистификацию технологий для широкой публики".
   Компьютер относился к категории Неповоротливых Гигантов, это была уже
устаревшая машина стоимостью $800,000. Она заполняла целую комнату, и
требовала двадцати трех тонн оборудования для обязательного
кондиционирования, а также постоянного присутствия одного человека,
который бы поддерживал ее работоспособность.
   "Ресурсу Один" нужен был хакер, и Ли Фельзенштейн был логичным выбором
и подходящей кандидатурой.
   Системное программное обеспечение было установлено хакером из компании
Xerox PARC (Palo Alto Research Center) из Беркли. Он написал для XDS-940
оригинальную систему разделения времени. Это был длинноволосый и бородатый
Питер Дейч, тот самый Питер Дейч, который в двенадцатилетнем возрасте, то
есть двенадцать лет назад, смотрел на консоль TX-0. Ему, выпускнику
Беркли, удавалось совмещать калифорнийский стиль жизни по полной программе
совместно с интенсивными занятиями хакерством в PARC.
   Так Ли стал ответственным за этот компьютер. В продолжительной
мифологизации своей жизни в виде научно-фантастического романа, он
рассматривал этот период как повторное погружение в роль оторванной от
общества личности, чьим лучшим другом была машина, в роль технологического
эстета, приносящего себя в жертву на благо "Кабального совета". Его новый
"монастырь" размещался в подвале склада, где находилась "Ресурс Один". За
тридцать долларов в месяц он снял комнату. Она находилась ниже сточного
коллектора склада, и хотя она не заливалась водой, но была неприбрана и
замусорена. Но для Ли и это было замечательным: "Я собирался стать
невидимым слугой. Частью этой машины".
   Ли разочаровался в "Ресурс Один", он, гораздо дальше чем остальная
группа, ушел в понимании того, что использование технологии в обществе
зависит от следования некоторому своду правил, схожему с Хакерской Этикой.
Остальная часть группы не извлекла никакой выгоды из практических занятий
технологией± Они не чувствовали технологию изнутри, их связь с технологией
носила скорее поверхностный характер умствований на эту тему. И в
результате, они постоянно спорили о том, как следует использовать машину,
вместо того чтобы отставить в сторону рассуждения и начать ее
действительно использовать. Это сводило Ли с ума.
   Ли позднее объяснял: "Мы были педантами и несносными эстетами.
   Любой, кто собирался использовать машину, должен был обсудить это с
нами до общего собрания. Он должен был доказать свое право на ее
использование". Ли пытался изменить общую точку зрения группы и приблизить
ее к более хакерской, жизненной и открытой, но у него не было достаточной
решимости сделать это, так как его самооценка была крайне занижена. Он
крайне редко находил в себе мужество выйти из здания и встретиться лицом к
лицу с окружающим миром. Если это всетаки делалось, то после визитов во
внешний мир, он угрюмо замечал, что задворки самого злачного квартала
выглядят чище и более благопристойно, чем он. Остальные его товарищи по
группе пытались вывести его из этого состояния замкнутости. Однажды во
время собрания, они одолжили у еще одной команды, сидевшей этажом выше
телевизионную камеру и каждый раз, когда на собрании все начинали смеяться
над какой-нибудь репликой, они делали камерой "наезд" на сидевшего с
бесстрастным лицом Ли. После чего ему показали кассету, на которой было
видно, насколько безучастно он ко всему относится.
   "Я чувствовал, что не могу позволить себе иметь сердце и испытывать
страсти", - говорил он позднее, - "Я видел, что это так и случилось, и что
я, в конце концов, от них освободился".
   После этого случая, он попытался внутри группы быть более активным.
   Однажды он сцепился с одним из "шлангов", который тратил большую часть
дня на питье кофе. "Чем ты занимаешься?", - потребовал у него объяснений
Фильзенштейн. Парень начал что-то говорить ему про неясные идеи, которые у
него были в голове, на что Ли сказал: "Я не спрашиваю, что ты будешь
делать, я спрашиваю, что ты уже сделал?".
   Но вскоре он понял, что тыканье людей носом в их собственное дерьмо
является напрасным занятием: как криво спроектированная машина, структура
построения группы имела ряд недостатков. Это была бюрократическая система,
и хакер сидевший внутри Ли не мог этого вынести. К счастью, примерно в это
же время, весной 1973 года, в "Ресурс Один" пришел Ефрем Липкин. Он
выручил Ли Фельзенштейна и организовал "Память Сообщества".
   Ефрем Липкин относился к тому сорту людей, который мог бы окинуть вас
взглядом своих полуприкрытых глаз, посаженных на длинном семитском лице, и
не говоря ни слова вы понимали, что весь мир вокруг является одним большим
недостатком и вы тоже не исключение.
   Это был облик пуриста, который сам никак не мог приблизиться к своим
требовательным стандартам. Ефрем только что вернулся из Бостона, где он
занимался работой в составе консалтинговой компьютерной компании.
   Компания начала работать по военным контрактам, после чего Ефрем решил