dk  военного флота. Пока наш флот полностью зависим от гонконгских
доков,  то есть от британской милости.  А для того, чтобы  бросить
на  китайский рынок громадное количество наших товаров, мы  крайне
нуждаемся в собственном  Гонконге.
-  А  где  в  Китае мы располагаем наиболее сильными позициями?  -
поинтересовался внимательно слушавший Радолин.
-  Юг  Китая  и бассейн  Янцзы усиленно осваиваются англичанами  и
французами,  хотя  в бассейне  Янцзы и нам удалось  укрепить  свои
позиции.  Но  наиболее  прочно  мы  укрепились  в  Шаньдуне  и   в
Тяньцзине.
-  Сразу после совместного с Россией и Францией ультиматума Японии
два  года  назад мы начали подыскивать себе порт в Китае,  который
остро необходим для усиления нашего проникновения в эту страну, но
ни  настойчивые наши домогательства в китайском МИД, ни переговоры
по этому вопросу с Ли Хучжаном во время прошлогоднего его визита в
Берлин, после коронационных торжеств в России, не принесли никаких
результатов, - напомнил барон Гольштейн.
-  Мы  упустили благоприятный момент в апреле-мае девяносто пятого
года,   когда   у   вдовствующей  императрицы   еще   была   свежа
благодарность за удаление японцев с материка, но в этом  вина  фон
Швенцбурга, - оправдывался Гейкинг.
-  А  в августе прошлого года командующий нашей Восточно-азиатской
крейсерской  эскадрой контр-адмирал Тирпиц  вместе  с  бароном  на
военном корабле обошли побережье Китая и выбрали для нашей будущей
базы Цзяочжоу, - пришел ему на помощь немногословный фон Шлиффен.
Гейкинг   кивком  поблагодарил  и  разъяснил,  -  Адмирал   Тирпиц
рассказал мне, что первоначально в качестве эвентуальной базы  для
нашего  военного  флота  и  торгового центра  рассматривались  три
места.  Это  расположенный неподалеку от Гонконга  густонаселенный
остров Амой; затем пустынный залив Дапэнвань, это тоже недалеко от
Гонконга;  и острова Чжоушань, лежащие близ Шанхая. О  Цзяочжоу  и
речи не было - считалось, что он лежит далеко на севере, в стороне
от  великого торгового пути. Перед тем он получил сведения, что на
этот  порт имеют виды русские. Тирпиц годом ранее лично обследовал
все  три  названных мною пункта и нашел их неподходящими. На  Амое
традиционно хозяйничали англичане, и занять его означало  вступить
с  ними  в  конфликт.  К тому же он переживает  упадок,  вызванный
развитием  пароходного  сообщения  вместо  парусного   флота,  для
которого  благоприятны были лишь сезонные муссоны.  Вход  в  залив
Дапэнвань  оказался мелководным, в бухте сильное течение  и  много
водоворотов,   что   осложняет   судовождение.   Да   и   острова,
разбросанные в бухте, при отливе превращаются в острые рифы. Кроме
того,  бухту окружают высокие горы, преодолеть которые без вьючных
животных  невозможно,  что  крайне  затруднит  доставку  грузов  и
существенно скажется на их стоимости: трудно будет конкурировать с
расположенным  за  грядой  гор у реки Мин  полумиллионным  городом
Фучжоу. Острова Чжоушань лежат перед Шанхаем, как Гельголанд перед
Гамбургом,  и  пытаться перенести центр торговли на  них,  в  пику
англичанам, не только рискованно, но и невозможно с военной  точки
зрения  - их не защитить в случае конфликта с англосаксами.  Тогда
Тирпиц  отправился  в Цзяочжоу и нашел его едва  ли  не  идеальным
местом  не только для торговли, но и для базы военного флота.  Там
закрытая,  защищенная от ветров бухта, на возвышениях  вокруг  нее
вполне  можно  возвести укрепления, китайцы, кстати,  кое-что  уже
построили,  плюс здоровый северный климат, что является  громадным
преимуществом.   Далее,  мы  нашли,  что  Цзяочжоу   географически
выгоднее  для  нас,  чем  даже юг Китая. Через  него  можно  морем
ввозить  и  вывозить  грузы  едва ли не  для  всех  центральных  и
северных  провинций  Китая.  Здесь сосредоточены  громадные  массы
населения,  то  есть рабочей силы. Недалеко от Цзяочжоу  находятся
anc`r{e  залежи  отличного каменного угля - это  еще  одно  важное
преимущество для военного и торгового мореплавания. Правда,  здесь
отсутствует судоходная река, но что же, построим железную дорогу и
будем монопольно владеть транспортной сетью...
-  Цзяочжоу  -  это  где? - обычно фон Эйленбург не  интересовался
деталями,   мыслил   глобально,   но  здесь   почувствовал   общую
заинтересованность.
- В Шаньдуне,  - кратко ответил Гейкинг.
- Но ведь этот порт присмотрели для зимовки своей эскадры русские?
- протестующе воскликнул Радолин.
-  Главной  целью  нашей  дипломатии во  время  визита  императора
Вильгельма  в  Россию  будет  задача вытеснить  русских  севернее.
Корейские  порты, как удалось узнать нашему информатору в  русском
морском  министерстве, по разным причинам их не  устраивают.  Если
нам  удастся вытеснить их из Цзяочжоу, то единственным местом, где
им  придется  располагаться - это порты Ляодунского полуострова  -
Даляньвань и Порт-Артур, - ответил ему Гольштейн.
Граф  Эйленбург  вспомнил,  как  девять  лет  назад,  кажется,   в
восемьдесят  восьмом  году  - году трех  императоров,  когда  умер
старый  Вильгельм I и, после девяностодевятидневнего  правления  и
смерти его сына,  Фидриха-Вильгельма, коронован был Вильгельм  II,
его,   личного   друга  молодого  императора,  прощупывали   южно-
германские   и   прусские  юнкера-землевладельцы,   финансисты   и
промышленники.  Всех интересовал один вопрос -  качнется  или  нет
Германия в объятия России? Зная, что умерший Фридрих-Вильгельм  не
любил   сына   и,   как  ответная  реакция,  отсутствие   симпатий
Вильгельма  к  родителям, что переносилось и на бабку  -  королеву
Великобритании  Викторию, все полагали,  что  Германия  станет  на
сторону  России.  Самодержавной России!  Не то,  что  эта  дряблая
Англия   с  её  парламентаризмом.  Кто  же  не  знал  о  неприязни
Вильгельма  II к конституции и рейхстагу. О его преклонении  перед
российским  императором  Александром  III  и  дружбе   с   будущим
наследником трона Николаем?  О, какие тогда полыхали страсти! Ведь
именно  с  русского царя молодой кайзер брал пример, заявляя,  что
существует  только  один хозяин рейха,  и он не потерпит  другого,
имея  в  виду рейхстаг.  Всеобщий интерес был понятен - ведь  речь
шла  о  многих миллионах, сотнях миллионов марок. Тогда  Вильгельм
долго совещался с канцлером Бисмарком. Перед ним стояла дилемма  -
либо  мирно завоевать Россию, что понемногу уже делалось со времен
императрицы Елизаветы Петровны, либо готовиться к войне. И Бисмарк