Считая  себя обязанным немедленно приняться за исполнение монаршей
воли,  Сергей  Юльевич, вернувшись в министерство, тут  же  вызвал
начальника  канцелярии  и,  хотя и  знал,  что  такая  дорога  уже
строится,  попросил показать документы по этому в  высшей  степени
важному вопросу.
И начальник канцелярии вскоре принес папку.
-  Справка  составлена  военным  губернатором  Приморской  области
генерал-майором Унтербергером.
-  От кавалерии или инфантерии? - с иронией поинтересовался Сергей
Юльевич.
-  Инженер  генерал-майор  Павел  Федорович  Унтербергер  вот  уже
четверть  века служит на Дальнем Востоке. Он считается  в  Военном
министерстве  одним из лучших его знатоков, тем более,  что  лично
занимался топографической съемкой и составлением карт.
Эта  рекомендация  несколько  успокоила  Сергея  Юльевича,  и   он
принялся  листать  исписанные ровным четким  почерком  голубоватые
листы  плотной бумаги, обнаруживая среди них аккуратно исполненные
чертежи, планы и таблицы математических исчислений и выкладок, что
его  весьма  обрадовало. Он не любил беллетристику по  техническим
вопросам,  не  подкрепленную  точным расчетом  и  экономически  не
nanqmnb`mms~.
-  Да,  а  ведь  он  сейчас в Петербурге,  -  видя,  что  министра
заинтересовало содержимое папки, сказал начальник канцелярии. -  Я
сам  вчера  видел  его  на  Дворцовой площади,  он  направлялся  к
Главному управлению Генерального штаба.
-  О, как кстати! Будьте добры, пригласите его, по возможности  не
откладывая, сюда, в министерство, - обрадовался Сергей Юльевич.  -
Для   меня  очень  важно  обсудить  этот  вопрос  со  знатоком   и
непосредственным участником работы над проектом железной дороги.
И  спустя  несколько  дней Павел Федорович  Унтербергер  прибыл  в
министерство путей сообщения.
-  Ваше приглашение едва застало меня в Петербурге, совсем уж было
собрался  возвращаться  во  Владивосток,  -  весело  говорил   он,
представившись  и  принимая  любезно  предложенную   ему   Сергеем
Юльевичем   чашку   дымящегося  паром  ароматного   светло-желтого
жасминового  китайского  чая. - Чем  могу  быть  полезен  министру
путей?
Выше  среднего  роста, худощавый, с хорошей военной выправкой,  со
знаком  Николаевской военной инженерной академии на груди, но  без
орденов, которых, без сомнения, у него было предостаточно,  и  это
уже  определенным  образом характеризовало  его,  Павел  Федорович
говорил немного акая. Это выдавало в нем москвича, но аканье  было
едва  заметно,  что,  опять же, объяснялось,  по-видимому,  долгой
службой вдали от древней столицы.
- Его императорское величество высказали особую заинтересованность
в  скорейшей постройке железной дороги на Дальний Восток. Вот я  и
решил,  воспользовавшись редкой возможностью, встретиться с  вами,
как одним из наиболее сведущих людей по этому вопросу. Желательно,
знаете  ли, составить ясную картину проблемы в целом, со всеми  ее
плюсами  и  минусами, благоприятными и неблагоприятными условиями;
знать,  как  оценивают  на месте возможность  ускорения  постройки
дороги,  как  скоро  может  она  окупиться...  Не  скрою,  министр
финансов  Вьшнеградский весьма скуп на расходы,  тем  более  такие
крупные,  и  преодолеть его скупость можно лишь  обосновав  запрос
большими государственными интересами.
-  Но  в  прошлом году Комитет Министров высказался за  сооружение
дороги, был издан Высочайший указ, кое-какие ассигнования отпущены
и дорога уже строится...
-  Да,  именно кое-какие. В прошлом году семь миллионов  рублей  и
столько же в этом. А строить желательно быстрее. Начните, извините
за тавтологию, с начала.
-  Что же, я служу на Дальнем Востоке с шестьдесят четвертого года
и   постараюсь  максимально  объективно  осветить  положение  дел.
Присоединение в шестидесятом году Уссурийского края, необходимость
его  заселения  и  защиты,  поставили задачу  строительства  путей
сообщения.  Тем  более,  что существовавшее  с  пятидесятых  годов
судоходство  по  Шилке и Амуру не могло удовлетворить  потребности
края  в  регулярном сообщении, так как Амурская речная система  на
добрых пять месяцев покрывается толстым слоем льда и еще месяца на
три  мелеет настолько, что от Хабаровки до Благовещенска  пароходы
не ходят.
-  Вот  как?  А  у  нас существует убеждение, что  Амур  настолько
полноводен, что судоходство на нем не доставляет затруднений.
-  Напрасно,  напротив,  хотя подобное  мнение  существовало  и  в
военном  министерстве, на нем даже основывались наши планы обороны
дальневосточных  рубежей,  и мне приходилось  переубеждать  весьма
упорное  в своих заблуждениях начальство. В свое время проводилась
специальная  съемка  Амура именно с этой целью.  Но  ряд  проектов
присоединения  тихоокеанского побережья  к  центральным  губерниям
рельсовым  путем  появились еще в пятьдесят  восьмом  году,  сразу
onqke заключения Айгунского договора.
- В те времена, после Крымской войны, при нашей бедности, подобные
проекты,  я убежден, были невыполнимы. Тем более, что и  в  России
железные  дороги  были наперечет, - вспомнил Сергей  Юльевич  куда
более  поздние  времена, уже семидесятые, годы своей  молодости  и
начала работы в железнодорожном ведомстве.
- Согласен, однако тремя-четырьмя годами позже, после крестьянской
реформы,  вон  как  стремительно стала  покрываться  Россия  сетью
железных дорог.
Отлично  осведомленный  в  этом вопросе, Сергей  Юльевич  уверенно
возразил,   -  Так  ведь  то  строительство  велось,   за   редким
исключением,  по  частным  подрядам на  концессионных  началах.  Я
хорошо  помню,  как  таким  образом барон Унгерн-Штернберг  строил
дорогу от Балты до Елизаветграда и далее на Кременчуг. Да что там,
даже   первые   российские  железные  дороги  -   Николаевская   и
Царскосельская - строились частными компаниями.
-  Но дороги в Европейской России быстро окупались, а что касается
Дальнего  Востока, то подобных надежд и быть не может.  Поэтому  о
привлечении частного капитала говорить не приходится,  нужны  были
ассигнования из казны.