Материалы размещены исключительно с целью ознакомления учащихся ВУЗов, техникумов, училищ и школ.
Главная - Наука - История
Сенкевич Генрик - Потоп. Пан Володыевский. Огнем и мечом.

Скачать книгу
Вся книга на одной странице (значительно увеличивает продолжительность загрузки)
Всего страниц: 859
Размер файла: 5342 Кб
Страницы: «« « 16   17   18   19   20   21   22   23   24  25   26   27   28   29   30   31   32   33   34  » »»

знатен, у него связи, он найдет  сторонников  и  в  трибуналах,  и  если
только вы подадите к тому повод, может нанести вам новую обиду. Пусть же
ваша невинность будет столь очевидна, чтобы любой суд, даже если  в  нем
будут одни его братья,  мог  вынести  приговор  только  в  вашу  пользу.
Скажите Бутрымам, чтобы они не брали в Любиче  ни  утвари,  ни  скотины,
чтобы ничего не трогали там. Все, что понадобится, я дам из Митрун,  там
всякого добра больше, чем когда-нибудь было в Волмонтовичах. А воротится
пан Кмициц, пусть и его не  трогают,  пока  не  будет  приговора,  и  не
покушаются на его жизнь. Помните, что  искать  на  нем  свои  потери  вы
можете только до тех пор, покуда он жив.
   Так говорила рассудительная панна Александра с ее трезвым умом, а они
хвалили свою разумницу, невзирая на то, что промедление могло  пойти  на
пользу пану Анджею и что жизнь его она, во  всяком  случае,  спасала.  А
может, Оленька и хотела уберечь эту  несчастную  жизнь  от  какой-нибудь
внезапной случайности? Но шляхта вняла ее речам, потому что с давних пор
привыкла почитать  за  непреложную  истину  все,  что  исходило  из  уст
Биллевичей; и Любич остался нетронутым, и пан Анджей,  если  бы  вздумал
явиться, мог бы некоторое время пожить там спокойно.
   Но он не явился. А через полтора месяца  к  панне  Александре  пришел
посланец с письмом, человек чужой,  никому  неведомый.  Письмо  было  от
Кмицица, гласило оно следующее:
   "Сердце мое, возлюбленная моя, бесценная  Оленька,  незабвенный  друг
мой! Всякой твари, особливо человеку, даже самому  слабому,  свойственно
мстить за нанесенные обиды, и  если  кто  ему  зло  сотворит,  он  готов
выплатить ему тем же. Видит бог, я  вырезал  эту  гордую  шляхту  не  по
жестокосердию,  а  потому,  что  они  товарищей  моих,  вопреки  законам
божеским  и  человеческим,  невзирая   на   молодость   их   и   высокое
происхождение, предали такой лютой  смерти,  какая  не  постигла  бы  их
нигде, даже у казаков и татар. Не  стану  отпираться,  гнев  обуял  меня
нечеловеческий; но кого же удивит гнев за  пролитую  кровь  друзей?  Это
души покойных Кокосинского, Раницкого, Углика, Рекуца, Кульвеца и Зенда,
невинно убиенных в цвете сил и в зените славы, вложили меч  в  мои  руки
тогда, когда я - бога призываю в свидетели! - помышлял  лишь  о  мире  и
дружбе со всей лауданской шляхтой  и,  вняв  сладостным  твоим  советам,
желал изменить всю мою жизнь. Слушая жалобы на меня, не отвергай и  моей
защиты и рассуди по  справедливости.  Жаль  мне  теперь  этих  людей  из
застянка, ибо пострадали, быть может, и невинные; но  солдат,  когда  он
мстит за кровь братьев, не может отделить невинных от виновных и  никого
не щадит. Не бывать бы лучше этой беде,  не  пал  бы  я  тогда  в  твоих
глазах. За чужие грехи и вины, за справедливый гнев  тягчайшая  постигла
меня расплата, ибо, потеряв тебя, я засыпаю в отчаянии и  пробуждаюсь  в
отчаянии, и не в силах я забыть  тебя  и  мою  любовь.  Пусть  же  меня,
несчастного, трибуналы засудят, пусть сеймы  утвердят  приговоры,  пусть
лишен я буду славы и чести, пусть земля расступится у меня под ногами, -
я все перенесу, все перетерплю, только ты -  Христом-богом  молю!  -  не
выбрасывай меня из сердца вон. Я все сделаю, что  только  ты  пожелаешь,
отдам Любич, отдам, когда враг уйдет, и поместья оршанские; есть у  меня
казна, добытая в бою и зарытая в лесах, и ее пусть берут, только  бы  ты
сказала, что будешь верна мне, как велит тебе с того света покойный твой
дед. Ты спасла мне жизнь, спаси же мою душу, дай вознаградить  людей  за
обиды, позволь к лучшему изменить жизнь, ибо вижу я, что  коли  ты  меня
оставишь, то господь бог оставит меня, и отчаяние толкнет меня  на  дела
еще горшие..."
   Кто отгадает, кто сможет описать, сколько жалостных голосов зазвучало
в душе Оленьки в защиту пана Анджея! Если любовь как семечко в лесу,  ее
быстро уносит ветерок, но когда разовьется она в сердце,  как  дерево  в
лесу, вырвать ее можно разве что с сердцем. Панна Биллевич  принадлежала
к тем, кто любит беззаветно, всем своим чистым сердцем, и слезами облила
она письмо пана Анджея. Но не могла она по первому его слову все забыть,
все простить. Раскаяние его было, конечно, искренним, но  душа  осталась
дикой, и неукротимый его нрав, верно, не изменился  после  всех  событий
так, чтобы можно было без страха думать о будущем. Не слов, а дел  ждала
она от пана Анджея. Да и как  могла  она  ответить  человеку,  залившему
кровью всю округу, имени  которого  никто  по  обоим  берегам  Лауды  не
произносил без проклятия: "Приезжай, за трупы,  пожары,  кровь  и  слезы
людские я отдаю тебе свою любовь и свою руку".
   Иной ответ она дала ему:
   "Я сказала тебе, пан Анджей, что не хочу тебя  знать,  не  хочу  тебя
видеть, и не изменю своему слову, если даже сердце  мое  разорвется.  За
обиды, которые ты нанес людям, не платят ни поместьями, ни  казной,  ибо
мертвых не воскресишь. Не  богатство  ты  потерял,  а  славу.  Пусть  же
простит тебя шляхта, которую ты пожег и поубивал, тогда и я прощу  тебя;
пусть она тебя примет, тогда и я приму тебя; пусть она  первая  за  тебя
вступится, тогда я внемлю ее заступничеству. Но вовек этому не бывать, и
потому ищи себе счастья в другом месте, и прежде всего моли  о  прощении
не людей, а бога, ибо его милость тебе нужней..."
   Каждое слово своего письма панна  Александра  облила  слезами,  потом
запечатала его перстнем Биллевичей и сама вынесла посланцу.
   -  Откуда  ты?  -  спросила  она,  окинув  взглядом  странную  фигуру
полумужика, получелядина.
   - Из лесу, панночка.
   - А где твой пан?
   - Этого мне не велено говорить... Только он  далеко  отсюда:  я  пять
дней ехал и лошадь загнал.
   - Вот тебе талер! - сказала Оленька. - А твой пан не болен?
   - Здоров, как тур.
   - Живет не в голоде? Не в бедности?
   - Он пан богатый.
   - Ступай себе с богом.
   - Земно кланяюсь.
   - Скажи пану... погоди... скажи пану, пусть бог ему будет защитой!..
   Мужик ушел - и снова потекли дни, недели без вестей о  Кмицице;  зато
вести о делах державных приходили одна другой  хуже.  Войска  Хованского
все шире заливали Речь Посполитую. Не считая украинских земель, в  самом
Великом  княжестве  были  захвачены  воеводства:  Полоцкое,  Смоленское,
Витебское,  Мстиславское,   Минское   и   Новогрудское;   только   часть
Виленского, Брест-Литовское и Трокское воеводства и  староство  Жмудское
еще дышали свободной грудью, но и они со дня на день ждали гостей.
   Видно, на последнюю ступень бессилия скатилась Речь  Посполитая,  ибо
не могла дать отпор тем  силам,  которыми  до  сих  пор  пренебрегала  и

Страницы: «« « 16   17   18   19   20   21   22   23   24  25   26   27   28   29   30   31   32   33   34  » »»
2007-2013. Электронные книги - учебники. Сенкевич Генрик, Потоп. Пан Володыевский. Огнем и мечом.