"Телефункен"  продолжал  передавать,  большей  частью  по-английски,  депеши
крейсерам  "Дрезден"  и "Карлсруэ", и это продолжалось  уже  во время  войны
недели  три.  Тогда мы сильно  удивлялись, как  наше правительство разрешает
посылать их с американской станции. Позднее правительство их запретило.
     Много сообщений "Телефункена" передавалось странным  шифром, со словами
вроде "Cuckoo Buffano" или  "Cifo  Telico". Эти слова повторялись так часто,
что  я до,  сих пор  помню  их.  Военные  новости  продолжали  приходить  из
Уэлл-флит  и "Телефункен" (пока последнюю не закрыли),  и мы имели последние
сведения в Ист Хэмптоне задолго до  того, как нам присылали  газеты. Вошло в
обычай приходить ко мне а любое время дня и ночи -- даже пьяные, возвращаясь
с танцев, забредали к  нам во двор и кричали: "Эй, профессор, что новенького
в Европе"?
     Еще не кончилась  первая  неделя войны,  а Вуд уже написал письмо лорду
Рэлею с  предложением  метода  уничтожения  цеппелинов, которые  в то  время
привлекали всеобщее внимание. Атакующий самолет должен  был пролететь "через
дорогу" цеппелина,  сбрасывая маленькие горящие  стальные дротики или  шипы,
создающие огненный барьер, сквозь который, цеппелин должен пролететь. "Шипы"
он предлагал нанизывать на металлический  стержень, понемногу выдвигающийся,
сбрасывая  их при этом  через интервалы меньшие, чем  ширина цеппелина.  Это
делало  попадание обязательным, а один удар означал уничтожение огнем пожара
всего цеппелина. Это была идея того, что в настоящее время называется серией
бомб.
     В начале ноября 1914 года он послал  во Францию, через посла Жюссерана,
предложение  пустить  на  одном  из  участков западного  фронта,  шириной  в
двадцать  или   больше  километров,  пары  бромбензила  или  подобного   ему
соединения,  в  момент,   когда  метеорологическая   служба  гарантирует  на
несколько  часов ветер с запада.  Малейшее  присутствие этих паров  вызывает
резь  в  глазах и обильный  поток слез. Глаза невозможно открыть  и,  как он
утверждал, все, что остается-- наступать и взять в плен плачущих немцев, ибо
человек, не могущий открыть глаза, не может и стрелять.  Он обращал внимание
на то, что гаагское соглашение не будет этим нарушено, ибо настоящих ранений
не последует. Это было за шесть месяцев до того, как немцы начали применение
хлора  в  малых  масштабах, после чего были быстро, разработаны противогазы.
Слезоточивые газы позднее были применены обеими воюющими сторонами.
     Вуд  говорит;  что  идея  пришла   ему  в  голову  внезапно,  когда  он
возвращался  с  заседания  Национальной  Академии  с  профессором Пэпином  и
доктором  Уэлчем.  Оба они  посмеялись  над идеей и  сказали, чти  газ сразу
разлетится по воздуху. Вуд возразил  им, что запах фабрики, перерабатывавшей
рыбу  на  удобрение,  в  пятнадцати милях  от Ист  Хэмптона,  при  некоторых
направлениях ветра, совершенно непереносим.
     Позднее,  когда  он  был во Франции,  он обсуждал вопрос с французскими
военными химиками и напомнил им, что делал предложение  еще в 1914 году. Они
согласились    с   ним,    что   если   бы   попробовать   это    тогда   на
двадцатипятикилометровом фронте, они, вероятно, прорвали бы его.
     Вскоре  после  вступления  в  войну  Америки  в  Нью-Йорке   состоялось
заседание Совещательного комитета по морским делам, по. предложению адмирала
Симса. Комитет состоял из группы штатских ученых, инженеров, а также морских
офицеров, от которых  ожидали ценных для  флота  предложений. Симс собирался
отправиться в Англию, чтобы  совместно с британским адмиралтейством обсудить
борьбу с подводными  лодками, желая вооружиться последними теориями.  Доктор
Вуд, хотя  и  не член Комитета,  был в  числе приглашенных. Во  время обмена
мнений  доктор  Вуд предложил провести  опыты  с  тем,  что  теперь называют
"блистерами".  Его  идеей было создать  наружную оболочку  из тонкой  стали,
разделенную на герметические  камеры  и  приваренную  к корпусу корабля  под
ватерлинией. Торпеда должна взорваться при ударе о наружную оболочку, и газы
взрыва распространятся  в  воздушное  пространство, теряя  при  этом большую
часть своей  разрушительной силы. Он  сказал,  что идею  можно испробовать с
малыми расходами  на  каком-нибудь старом корпусе, с бомбой  вместо торпеды.
Хэдсон  Максим, специалист  по взрывчатым веществам, вскочил  и  воскликнул:
"Профессор Вуд  совершенно  не прав: отделение  надо  наполнить водой,  а не
воздухом". Это была  полнейшая  чепуха, и раздались крики: "Нет! Нет!". Симс
застучал рукой по столу и сказал,  что дальнейшие споры будут  пустой тратой
времени,  так как  британское  адмиралтейство информировало его, что ни один
вид  защиты от торпед, включающий  в себя надстройки снаружи  корпуса судна,
рассматриваться не будет.
     Во  второй половине войны английские линейные  корабли и  крейсеры  уже
снабжались  "блистерами", которые  мы  видим на  многих  фотографиях  судов,
участвующих в  современной войне.  Принцип "антиторпедных  воздушных мешков"
теперь  принят  всеми  конструкторами,  но  их  устраивают  внутри  корпуса.
Странно, что Симс  ничего  не  знал о них на  заседании  в  Нью-Йорке,  если
британский  флот уже  применял  их.  На том  же  заседании Вуд изумил всех и
поверг некоторых  в  краску,  предложив, что, может быть, тренировка тюленей
для охоты за  подводными лодками даст хорошие результаты. Все рассмеялись, а
некоторые  из членов  уже  стали переходить  к  другой теме. Но  Вуд встал и
потребовал слова. Он  был знаменитым ученым, и его  выслушали, а  британское
адмиралтейство, да поможет ему бог, даже испытывало этот способ. Вуд начал с
указания, что тюленей  можно  выучить  почти всему  тому,  чему учат  собак.
Ошейник со стальной проволокой,  прикрепленный к большому буйку, окрашенному
в   яркий  красный  цвет  и  плавающему  по  поверхности,  даст  возможность
катеру-охотнику следовать  за тюленем! А.  Г. Вебстер,  профессор  физики  в
Университете  Кларка,  протестовал против  траты времени  Комитетом на такие
странные предложения, а другой из членов сказал, что нельзя научить животное
тому, к чему у него  нет естественного инстинкта. Вуд ответил контрвопросом:
"Что  вы скажете  об  охотничьих  собаках,  выслеживающих мешок  с  семенами
аниса"?, и предложил  проконсультироваться у профессионального дрессировщика
тюленей, который лучше сможет судить о выполнимости идеи.
     Симс отвез  идею в  Лондон, и меньше  чем  через  месяц  адмиралтейство
проводило опыты с тюленями, на  озере в  Уэльсе, после того, как идея прошла
через  руки  американского  морского атташе в  Лондоне.  Они  выяснили,  что
тюленей действительно  можно  приучить  гоняться за звуком  винта  подводной
лодки,  а  также,  вероятно,  и за запахом масла  и  выхлопных  газов. Опыты
начались  с электрического зуммера,  и голодного  тюленя  награждали  свежей
рыбой, как только он обнаруживал его. В опытах с собственными подлодками они
даже имели, как говорит Вуд, "значительный успех".
     "Подводные  ищейки"  ни  разу  не  выследили  и  не  поймали  ни  одной
германской   лодки,  и,   как  честный  биограф,   я   должен  сказать,  что
"значительный успех", приписываемый доктором  Вудом своим ученым тюленям, не
явился решающим  фактором  войны на  море. На них надевали намордники, чтобы
отбить  охоту к самостоятельным экспедициям за рыбой, но одной из трудностей
была их тенденция гоняться, несмотря ни на что, за стаями сельдей -- так же,