Базовыми считались четыре амплуа - положительный герой (шэн),
положительная героиня (дань), первый герой (цзин) и комик (чоу). С
XVII-XVIII веков на все эти названия начинают накладываться названия
"боевой", например боевой герой (ушэн), боевая героиня (дань). Стала
формироваться узкая полузакрытая каста актеров, в которой начинали обучать
театральным премудростям еще с детства. И все же часто случалось, что на
подмостки поднимались и не профессионалы, точнее люди, занимавшиеся ранее
совсем другими делами. Например, высказывается предположение, что артисты,
впервые выступившие в амплуа ушэнов - героев-бойцов, прежде работали в
качестве телохранителей. Но в связи с бурным развитием сравнительно
надежных железных дорог и морских путей необходимость в телохранителях,
сопровождавших караваны, отпадала. Бывшие охранники поднимались на
театральные подмостки Пекинской драмы.
   Так в пик своего развития ушу. глубоко интегрировались в театральное
искусство, придав китайской драме неповторимый вид, так как нигде в мире
на подмостках не присутствует боевое искусство в столь концентрированном
виде.


                              ГРУППОВОЕ УШУ:
                               РИТУАЛ И РИТМ

   Как видим, понимание ушу было связано в традиционном Китае с особым
состоянием сознания, которое достичь было намного труднее, чем выучить
какие-то приемы или методы боя. Само построение тренировок в боевых
искусствах было направлено на введение человека в состояние высокого
эмоционального и духовного напряжения, когда начинали работать самые
глубинные слои его сознания, связанные с интуитивным предвидением и
умением абстрагироваться от мелочей, обобщая мир до единого переживания.
   Посмотрим, каковы были эти методы.

   Прежде всего оговоримся, что речь идет не о воспитании того или иного
навыка, например, силы удара, скорости, передвижений или
нечувствительности тела к ударам, а о воспитании сознания и выработки
определенного душевного состояния. Фактически вся история духовных учений,
не исключая и ушу, знает лишь два таких метода: групповой и
индивидуальный. Индивидуальный метод обучения обыгрывается практически во
всех книгах по ушу, не случайно столь широко распространились истории о
том, как мастер, уединившись в горах с наиболее старательным учеником,
передаст ему "светильник тайных знаний". Разумеется, значительно лучше,
когда учитель сам передает ученику знания, проверенные веками. Но нелишне
напомнить, что секрет в ушу передается только тогда, когда он сам созрел в
душе ученика, и поэтому учитель не столько обучает своего последователя,
сколько пробуждает в нем будто бы забытые или до поры спящие навыки.

   Но все же существуют секреты, до которых дойти самому практически
невозможно. Это и есть то, что мы называем переживанием ушу, специфическим
состоянием истинного бойца, которое, по сути, и составляет высший смысл
ушу.
   Именно это и передает учитель при индивидуальном обучении, которое
китайцы называли "естественной передачей духа", "передачей от сердца к
сердцу" или, что более точно, "передачей сердца в сердце".
   Вдумаемся - перед нами не метафора, не художественный образ передачи, а
реальная трансляция абсолютно конкретной и вполне субстанционной вещи для
последователя ушу - духа (шэнь). Она воспринимается именно как высший
подарок, причем сам акт этого символического дарения собственной души мог
в ритуалах подкрепляться вполне материальными вещами. Например, учитель
дарил последователю священный трактат, меч, в буддийских школах - патру
(чашу для пожертвований) и рясу. Все эти вещи приобретали вид неких
материальных символов "истинной передачи", которая произошла за пределами
видимых вещей и не ясна для стороннего наблюдателя или для человека, не
знакомого с китайской духовной практикой.

   Для индивидуального обучения требуется поле огромного духовного
напряжения, доверия и взаимопонимания между учителем и учеником, причем
эти полюса в равной степени необходимы друг другу. Учитель реализуется в
ученике, ученик бессмыслен без учителя.

   Другой - коллективный метод обучения зачастую считается чем-то
побочным, который используется лишь тогда, когда нет возможности обучать
всех индивидуально или когда ученик недостоин один на один слушать
наставления учителя. Отчасти согласимся с этим, лишь отметив, что
подавляющее большинство последователей ушу обучалось именно в больших
группах. Так происходили тренировки в деревнях, в тайных обществах,
религиозных сектах, в армии. В этом методе обучения наше внимание
привлекают несколько характерных черт.

   Прежде всего - монотонность, бесконечное повторение всей группой даже
самых несложных форм, приемов, комплексов. Во-вторых, широкое оперирование
ритмом, который обычно задавался через удары в барабан, в гонги или через
повторение хором речитативов всеми занимающимися, выкриками учителя.
Втретьих, наставники уделяли особое внимание тому, чтобы тренирующиеся при
отработке комплексов находились друг от друга на расстоянии не больше
вытянутой руки, как говорили, "ощущали волоски на коже соседа".
В-четвертых, группы занимающихся редко превосходили 50 человек, в основном
же тренирующихся было не более 20 человек, как это можно встретить в тайных
обществах, практикующих ушу. Даже восставшие ихэтуани "(боксеры),
поклявшиеся, "постигнув кулачное искусство, без труда усмирить заморских
дьяволов", то есть иностранцев, тренировались довольно компактными
группами, хотя в различных сектах их насчитывалось до несколько сот.
В-пятых, отмеченное всеми наблюдателями экстатическое, ярко выраженное
невротическое состояние, своеобразный эффект тренирующихся во время занятий
в больших группах. Войдя в общий ритм, они могли непроизвольно издавать
выкрики, которые потом складывались в общее гудение или формировались в
виде речитативов, содержательный смысл которых в этот момент никто не
понимал.
   Русский врач В. В. Корсаков, которому пришлось стать свидетелем
восстания ихэтуаней, описал фантасмагоричную картину их боевых ритуалов:
"Затем читали нараспев заученную заклинательную молитву и сжигали после