не касались того факта, что связь "души" и "тела" имеет вполне ясный
социально-организационный характер, именно соответствует той форме
сотрудничества, которую я назвал "авторитарною": отношение
активно-властного элемента и пассивно-подчиненного, руководящего и
исполнительского. Между тем, как только вводится в исследование эта
сторона дела, сам собою намечается новый путь к решению задачи. Анимизм
оказывается перенесенной в мышление организационной формою трудового бытия
людей. При этом является возможность до конца объяснить и все исторические
судьбы анимизма: почему его не было, как это теперь признается, в самых
первых фазах жизни человечества, до развития авторитарного сотрудничества,
почему он усиливается в одни эпохи истории, ослабевает в другие, вслед за
ростом или упадком этой социальной формы, и т. д.   В политической экономии многие важные вопросы решаются неверно или
остаются нерешенными, благодаря неспособности специалистов стать на
организационную точку зрения. Яркий пример теории, касающейся законов
обмена. Господствующая в старой оффициальной науке школа "предельной
полезности" исходит из принципов, которые можно назвать прямо-таки
"антиорганизационными": она берет за основу субъективное отношение
отдельного человека к его личным потребностям, индивидуальную психику с ее
колеблющимися оценками полезных вещей. Между тем обмен товаров есть
выражение организационной связи между людьми в обществе, как системе
производства; и деятельность отдельной психики с ее субъективными оценками
сводится к тому, чтобы приспособлять данное лицо с его хозяйством к
объективным, от него независящим, условиям социальной организации. Никакие
субъективные оценки не могут изменить для индивидуума даже той цены
товара, которую он находит в данный момент на рынке, а тем более -
технических условий производства этого товара, являющихся наиболее
постоянным моментом в образовании цен.
   Теория трудовой стоимости, напротив, исходит из понятия об общественной
организации производства и в этом смысле стоит на организационной точке
зрения.
   Но и она до сих пор проводила ее не вполне законченно; между тем полное
и формальное доказательство ее правильности достигается только при
дальнейших шагах на этом пути. Оно состоит в исследовании того, при каких
условиях взаимного обмена отдельные капиталистические предприятия способны
поддерживать и развивать свою долю работы в общей системе производства.
Оказывается, что именно при обмене на основе трудовой нормы, со строго
определенными и косвенно от нее же зависящими отклонениями   Иллюстрацией из области биологии может служить вопрос о происхождении
сна.
   Имеется целый ряд теорий, которые все стремятся выяснить
непосредственные условия смены сна и бодрствования в организме. Очень
вероятно, что одна из них окажется верной; возможно так же, что
правильными частично придется признать несколько из них. Организационная
точка зрения, в разной мере, им свойственна, как вообще всем серьезным
физиологическим теориям. Особенно это относится к теории М. Дюваля,
которая объясняет явления сна амебовидными движениями клеток мозга: их
отростки сокращаются и прерывают связь между нервными центрами; а отсюда
отсутствие сознания и все другие симптомы сна. То же можно сказать о
взглядах Кляпареда, согласно которым сон есть защитительная функция
организма, предохраняющая его от истощения. Но даже эти наиболее широкие
концепции не заключают в себе одной существенной стороны
целостно-организационной точки зрения: в них нет понятия об отношении
организованной системы к ее изменяющейся среде. А как только эта сторона
принимается во внимание, сразу выступает на первый план нечто новое: связь
сна с астрономическим циклом дней - ночей у огромного большинства живых
существ, и с циклом времен года у той части их, которая подвержена зимней
спячке.
   И суточный, и годовой цикл означают глубокие периодические изменения
общей обстановки жизни на земной поверхности. Свет полной луны в шестьсот
тысяч раз слабее, чем свет солнца; а между тем зрение для большинства
животных и особенно для высших - главное средство ориентировки в
сопротивлениях, возможностях и опасностях среды. Изменяется также
температура, влажность и пр. атмосферные условия. Совокупность внешних
условий для организма совершенно различная:
   существо, приспособленное к дневной, имеет все шансы быть
неприспособленным к ночной, и обратно; двусторонняя полная
приспособленность могла бы явиться только редким исключением. А отсюда
вытекает также различие биологической обстановки в ее целом - ночной и
дневной жизни животных и растений, чем еще более усиливается
неприспособленность каждого отдельного организма либо к дневным, либо к
ночным условиям борьбы за существование.
   Если, напр., организация человека развивалась в достаточном
соответствии с обстановкой дня, то она не могла в той же мере оказаться
подходящею для ночи.
   Так, хотя его глаза заключают специальное устройство для ночного
зрения, тем не менее ночью человек видит несравненно хуже, чем днем.
Глубокий след ночной беспомощности первобытного человека сохранился в виде
инстинктивной боязни темноты у наших детей, обычно принимающей стихийную,
судорожную форму "мистического" страха. Столь же беспомощны многие ночные
животные днем, - стоит только посмотреть на сову или филина при ярком
солнечном свете.
   Организму необходима возможно более полная изоляция от этой
жизненно-неблагоприятной для него, периодически выступающей обстановки, -
изоляция, конечно, тоже периодическая. Такова роль сна. Неподвижность
сводит к минимум общение со средою, перерыв впечатлений освобождает от
двигательных реакций на события внешнего мира, со всеми их последствиями.
Отсюда астрономические рамки периодов сна: день, ночь, зима. Перелетные
птицы достигают изоляции от зимней обстановки громадным воздушным
путешествием; медведь не может сделать этого, и потому он ложится спать.
Человек достигает того же отоплением своего логовища: в природе разными
путями осуществляются одни и те же цели.
   Благодаря искусственному освещению, человек может отчасти уклоняться от
суточного цикла; он и вообще спит меньше, чем большинство животных.
Однако, в тропических странах для него, как и для многих животных,
суточный цикл заключает еще один период спячки - после-полуденный, время
неприспособленности, зависящей от крайнего зноя.
   Это обще-организационное сопоставление "организм - среда" позволяет,
следовательно, решить вопрос о происхождении сна принципиально;
исследование же механизма сна, конечно, остается необходимым, но получает