историческое образование помогли М. достигнуть на  этом  пути,  двадцать
лет  тому  назад,  таких  научных  результатов,  которые  только  теперь
начинают находить все большее признание в Германии. Восстановив в  своей
магист. диссертации истинный смысл творчества римских юристов, определив
в  докторской  диссертации  задачи   как   "историко-философского"   или
"объективно-научного", так и догматического изучения гражданского  права
в его соотношении с римским правом, установив  "Определение  и  основное
разделение права" (заглавие книги, появившейся в 1879 г. в  Москве),  М.
принялся  за  последовательную  разработку  истории  римского  и   догмы
современного права на новых, выработанных им самим основаниях. Плодом ее
явились  "Гражданское  право  древнего  Рима"  (М.,  1883)  и  "Рецепция
римского права на Западе" (М., 1885). Первый из этих трудов, "вводя, как
немногие, в процесс римского  юридического  развития"  (отзыв  пражского
профессора Эсмарха), представляет собой первую попытку  изобразить  рост
римского гражданского права во всей его полноте, в связи  с  внутренними
факторами его и приемами творчества римских юристов. Лишь несколько  лет
спустя за подобную работу принялись некоторые  ученые-юристы  в  Англии,
Франции  и  Германии,  приходя  к  аналогичным  результатам.   Полемика,
вызванная этим трудом, побудила М. написать тонкий методологический этюд
"Что такое догма права?", переведенный на немецкий язык проф.  Эсмархом.
В "Рецепции римского права" М., проследив  развитие  римского  права  на
Западе,  вновь  формулирует  истинные   задачи   изучения   современного
гражданского права. Этими  трудами  М.  заложил  прочное  основание  для
развития  в  России  науки  гражданского  правоведения  в   духе   новых
философских  течений   времени   и   в   связи   с   другими   отраслями
обществоведения. В Германии также отмечены оригинальные  стороны  работы
М.: выдающееся значение его книги "Учение нем.  юристов  об  образовании
права" (2 изд. второй части "Очерков общей теории  гражданского  права",
М., 1886) признано проф. Бергбомом, а  профессора  Колер  и  Регельсберг
цитируют   М.,   развивая   некоторые   его   мысли.   Преподавательская
деятельность М. оставила в его учениках глубокие следы: он развивал  для
них стройную,  последовательную  и  врезавшуюся  в  память  схему  общих
юридических идей и принципов  и  примерами  творчества  римских  юристов
воспитывал в них чувство законности  и  живое  сознание  истинных  задач
правосудия. Удаление М. с кафедры  -  до  сих  пор  невознагражденная  и
трудно вознаградимая потеря  моск.  юридического  факультета.  По  своим
научно-философским воззрениям  М.  является  выразителем  лучших  сторон
англо-франц. позитивизма и в особенности проводником его методов точного
научного исследования. Близкий по своим  взглядам  на  природу  права  к
Иерингу, М. свободен от односторонности и увлечений  как  этого  юриста,
так и многих  его  последователей.  Как  юрист-политик  М.  неоднократно
выступал в печати и юридическом обществе сильным и убежденным защитником
тесной связи права и жизни, проводя мысль о долге юриста быть  носителем
лучших культурных идеалов времени и, рядом с  законодателем,  творческим
деятелем в отправлении правосудия. Залог этой деятельности  М.  видит  в
более свободном, чем допускала до сих пор  теория,  положении  судьи  по
отношению к закону и в непосредственном общении  его  с  представителями
общества в виде присяжных, присутствие которых, по мнению М.,  столь  же
плодотворно на суде гражданском, как и на суде уголовном. Идеи М. в этом
направлении, изложенные, кроме указанных трудов, в специальных  статьях:
"Суд и  закон  в  гражданском  праве"  ("Юрид.  Вестн.",  1880.  ј  11),
"Творческая  сила  юриспруденции"  (ib.,  1887,  ј   9)   и   "Право   и
справедливость"  ("Сборн.  Правоведения",  II),  имеют  защитников  и  в
Германии, в лице Бюлова, Колера и др. юристов,  и  входят  все  более  и
более в общее сознание. Не оконченными остаются  оригинально  задуманные
"Социологические очерки" М. ("Русская Мысль", 1889).
   Муррей или Марри (Murray), также назыв. Гульва - самая большая река в
Австралии, в верхнем течении носящая имя Юм, начинается на  зап.  склоне
Австралийских Альп, у Форестгилля, течет  сначала  в  сев.  направлении,
потом поворачивает на З. и,  извиваясь,  течет  к  Ю.  на  протяжении  9
градусов долготы, образует границу между Нов. Южн. Виллисом и Викторией,
протекает оз. Александрину у Веллингтона, далее оз. Викторию (называемое
аборигенами Каинга) и впадает под  35ё20'  ю.ш.  и  139ё  в.д.  в  залив
Энкаунтер Тихого океана, пройдя путь в  2500  км  и  занимая  бассейн  в
700000 кв. км. Главные  притоки  ее  справа:  Дарлинг  и  Маррамбиджи  с
Лахлан; слева: Голборн, Кампаспе и Лоддон. Берега М. представляют  целые
полосы  пустынь,  назыв.  Маллиланд  или  М.-Скр„бс,   частью   заросших
деревьями малли, из  породы  эвкалиптов.  М.  богата  рыбой.  Вследствие
сухости климата  воды  в  М.  обыкновенно  немного:  она  доступна  лишь
неглубоко сидящим судам. Нередки сильные и опустошительные наводнения.
   Мускус   -   обладающий   резким   специфическим   запахом   продукт,
вырабатываемый семенными железами самца кабарги (Moschus moschiferus). В
медицине   употребляется   тибетский   или   китайский    М.,    который
приготовляется следующим образом:  железа,  расположенная  между  кожей,
покрытой густыми волосами, и мышцами живота, вырезывается вместе с кожей
и высушивается на воздухе или на горячих листах; при такой обработке  М.
содержится в мешке, но в продаже встречается препарат, вынутый из мешка.
М. ценится очень дорого и поэтому его часто фальсифицируют.  Заключенный
в мешках препарат образует  круглые,  с  легким  жирным  блеском  зерна,
величиной с булавочную головку до чечевичного зерна. Вкус его - горький,
запах -  своеобразный,  резкий,  долго  не  исчезающий;  высушенный,  не
обладает запахом, последний снова появляется при  увлажнении  препарата.
Физиологическое  и   терапевтическое   действие   принадлежит   еще   не
исследованному в химическом отношении пахучему веществу, так как  другие
вещества, находящиеся в М. (жир, смола,  соли),  не  обладают  активными
свойствами.  М.  приписывалось  в  прежнее  время  чрезвычайно   большое
врачебное значение, причем препарат употребляли,  по  преимуществу,  как
возбуждающее   средство,   в   различных   случаях   упадка    сердечной
деятельности,  предпочтительно   перед   всеми   другими   возбуждающими
средствами.  Возникшие  в  последнее  время  сомнения   в   возбуждающих
свойствах   препарата   не   основательны,   так   как,   на   основании
физиологических исследований, установлено, что мускус оказывает  на  все
нервные  образования   несомненное   возбуждающее   действие.   Особенно
благоприятным действие мускуса признается в детской  практике.  Как  при
других возбуждающих, так и при  М.  замечается  уменьшение  эффекта  при
повторении одинаковых доз, поэтому при повторяющихся припадках сердечной
деятельности дозы М. обыкновенно приходится увеличивать. М.  назначается
также как противосудорожное средство, в особенности при спазме голосовой
щели и при коклюше. Обыкновенно препарат назначают по 0,05 - 0,1 гр. 2 -
4 раза в день, чаще всего  в  порошках  с  сахаром.  Мускусная  настойка