привела к такого рода попыткам, -- мы должны будем рассмотреть несколько
позже.
С точки зрения задач научной дискуссии весьма удачно, что можно не только в
теории, но и на практике отделить метод от цели. По поводу обоснованности
высших целей науке сказать нечего. Их можно принимать или отвергать, но их
нельзя доказать или опровергнуть. Все, о чем мы можем рационально спорить, так
это могут ли -- и в какой степени -- данные меры привести к желаемым
результатам. Однако если бы метод, о котором идет речь, был предложен только
как средство для одной конкретной цели, на практике могло бы оказаться трудно
отделить обсуждение технического вопроса от ценностных суждений. Однако
поскольку одна и та же проблема средств встает в связи с совершенно несхожими
нравственными идеалами, можно надеяться, что удастся полностью вывести
ценностные суждения за рамки дискуссии.
Общее условие, необходимое для достижения распределения доходов, не зависящего
от индивидуальной собственности на ресурсы -- ближайшей общей цели социализма
и других антикапиталистических движений, состоит в том, что власти,
определяющие принципы такого распределения, должны осуществлять также контроль
за ресурсами. Так, каким бы ни было содержание данных принципов распределения,
идей справедливого или, по-другому, желательного распределения доходов, они
должны быть сходны в одном, чисто формальном, но крайне важном отношении. Они
должны быть выражены в виде шкалы важности определенного числа конкурирующих
индивидуальных целей. Именно этот формальный аспект, тот факт, что единая
центральная власть должна решать экономическую проблему распределения
ограниченного количества ресурсов между практически бесконечным числом
конкурирующих целей, и составляет проблему социализма как метода.
Фундаментальный вопрос заключается в том, способна ли такая центральная власть
в сложных условиях большого современного общества перенести в жизнь содержание
любой подобной шкалы ценностей с достаточной степенью точности, обеспечив при
этом уровень благосостояния, равный или близкий к результатам конкурентного
капитализма, а не в том, превосходит ли в том или ином отношении одна такая
система ценностей другую. Нас здесь интересуют методы, общие для социализма в
узком смысле и для всех других выступающих за плановое общество современных
движений, а не конкретные цели социализма.
6
Поскольку дальше нас будут интересовать только методы, которые должны
применяться, а не поставленные цели, с этого момента удобнее использовать
термин «социализм» в более широком смысле. В этом смысле он охватывает,
следовательно, все случаи коллективистского контроля над производственными
ресурсами независимо от того, в чьих интересах этот контроль осуществляется.
Однако, хотя мы и не нуждаемся ни в каком дополнительном определении
конкретных преследуемых целей, зато есть потребность в более точном
определении методов, которые мы собираемся рассмотреть. Есть, конечно, много
разновидностей социализма, но их традиционные названия вроде «коммунизма»,
«синдикализма», «гильдейского социализма» никогда не давали нужной нам
исчерпывающей классификации методов. Большинство этих названий в последнее
время стали так тесно связаны с политическими партиями, а не с определенными
программами, что они вряд ли могут быть полезны для нашей задачи. Для нас, в
сущности, имеет значение лишь то, в какой мере каждая из этих разновидностей
содержит требование централизованного контроля и управления ресурсами. Для
того чтобы увидеть, насколько велики возможные расхождения по этому вопросу,
вероятно, лучше всего начать с самой известной версии социализма и затем
исследовать, в какой степени пропагандируемые им меры поддаются изменениям в
том или ином направлении.
Программа, которая одновременно наиболее широко отстаивается и prima facie <на
первый взгляд (лат.)> наиболее правдоподобна, предусматривает не только
коллективную собственность, но и объединенное центральное руководство
использованием всех материальных ресурсов производства. В то же время она
допускает сохранение свободы выбора в потреблении и сохранение свободы выбора
рода занятий. По крайней мере, именно так в основном интерпретировали марксизм
социал-демократические партии на континенте и именно в этой форме представляет
себе социализм огромное большинство людей. И в этой же форме социализм
обсуждался наиболее широко; бульшая часть недавней критики сфокусирована на
ней. В самом деле, она столь единодушно считалась единственно важной
социалистической программой, что участники большинства дискуссий об
экономических проблемах социализма не заботились о том, чтобы указывать, какую
разновидность социализма они имеют в виду. Это имело достаточно
неблагоприятные последствия, поскольку так никогда и не стало вполне ясно,
относились ли определенные возражения или критические замечания только к
данной конкретной форме или ко всем формам социализма.
По этой причине необходимо с самого начала учитывать имеющиеся альтернативные
варианты и на каждой стадии обсуждения внимательно следить, проистекает ли
какая-либо конкретная проблема из предпосылок, лежащих в основе всякой
социалистической программы, или они обусловлены допущениями лишь какой-то из
отдельных ее версий. Свобода выбора потребителя или свобода выбора занятий,
например, никоим образом не являются необходимыми атрибутами всякой
социалистической программы. Хотя прежние социалисты, как правило, отвергали
мысль, что социализм отменит эти свободы, в более позднее время на критику
социалистической позиции стали отвечать, что предполагаемые сложности
возникнут только в том случае, если их сохранить, и что, если их отмена
окажется необходимой, это никоим образом не будет слишком высокой ценой за
другие преимущества социализма. Таким образом, нам необходимо учитывать
подобную крайнюю форму социализма наравне с другими. Во многих отношениях она
соответствует тому, что в прошлом обычно именовали «коммунизмом», то есть
системе, где коллективная собственность распространялась бы не только на
средства производства, но и на все блага и где к тому же центральная власть
была бы в состоянии приказать любому человеку выполнять любую работу.
Общество такого типа, где все управляется централизованно, можно считать
крайним случаем в длинном ряду систем с меньшей степенью централизации. Уже
обсуждавшаяся более известная разновидность социализма идет несколько дальше в
направлении децентрализации. Но она все же предусматривает планирование в
широчайшем масштабе -- детальное руководство единой центральной властью
практически всей производственной деятельностью. Здесь нас не интересуют
ранние системы более децентрализованного социализма вроде гильдейского
социализма или синдикализма, поскольку сейчас, видимо, стало уже
общепризнанным, что они не предлагали вообще никакого механизма рационального
управления экономической деятельностью. Однако уже ближе к сегодняшним дням,
опять-таки главным образом в ответ на критику, среди мыслителей-социалистов
возникла тенденция вновь вводить в свои схемы некоторую степень конкуренции с
тем, чтобы преодолеть сложность, которая, по их признанию, возникла бы в
случае полностью централизованного планирования. На данной стадии нам не надо