Хотя дома и стены помогают,  но дураков и в алтаре бьют.  Черниговцам
деваться было  некуда,  храбрые расхрабрились,  а  трусливые от  страха  о
страхе  забыли.  Князь  Святослав  помог  верным  расчетом.  Он  отступил,
показывая половцам свою слабость,  а на самом деле поставил полк,  защитив
его заболоченными низинами,  которые издали казались ровным лугом,  и  дал
половцам переправиться через Снов без помехи с русской стороны.
     Половцы развернулись,  как привыкли, полагаясь на свою главную силу -
легконогих  конных  стрелков.   Болотины  помешали  им  охватить  русских.
Ближнего  боя  с  русскими  не  выдерживали  хозары  и  печенеги.  Половцы
оказались такими же. Стесненные, они потеряли преимущество числа. Поневоле
скучившись на  мягком  берегу Снова,  половцы погибали от  меча,  тонули в
реке.
     В истории не так редки случаи победы слабейших числом.  Гибель смятых
войск в местах, неудобных для отступления, дело обычное.
     В битве под Сновском легли многие ханы -  родовые вожди, в плен попал
главный половецкий хан.  Был  он  взят,  по  точному выражению участников,
руками,  то есть невредимым,  живым, но кто-то поспешил с ним, поэтому имя
его,  как  и  прочих,  осталось неизвестным для  русских.  Князь Святослав
послужил тому невинной виной,  приказав:  "Добычи не  хватать,  пленных не
брать.  Мало нас,  кому пленных стеречь!  Победим - все наше, побьют нас -
все станем прахом".  Был князь из тех,  кто взывает к  мужеству,  не боясь
говорить о возможном поражении, не страшась напомнить о смерти.
     Русские стрелки помогали тонуть  половцам в  Снове.  Князь  Святослав
умными распоряженьями помог дружине переправиться на  тот берег.  Половцев
настойчиво  преследовали.  Немногие  из  них,  вырвавшись из-под  Сновска,
вызвали бегство мелких половецких отрядов,  искавших по Заднепровью легкой
добычи. Русские выходили из крепостей, из убежищ и били бегущих.


     Святославова победа освободила нечаянного киевского князя Всеслава от
необходимости  вести  киевлян  в  поход  на  Степь.  Стало  известно,  что
перепуганные половцы отошли куда-то  за  Донец.  Идти искать их неизвестно
где,  чтобы вязнуть в размокшей земле -  осень уж на носу,  -  киевляне не
желали. Собранные полки разошлись по решению веча. Князю Всеславу осталось
гадать,  к лучшему ли так получилось.  Думалось -  к худшему. Победоносная
война с  половцами могла ль  упрочнить его  на  киевском столе?  Рассуждая
попросту -  могла.  Всеслав знал -  не бывает простого. Просто у того, кто
ленится мыслью.  Он  посылал верных людей  разузнавать,  что  же  думают в
Киеве,    в   Чернигове,    в   Переяславле.    Выслушивая,   видел   силу
Святослава-победителя, а к себе видел равнодушие.
     Так и сидел Всеслав,  оглядываясь во все стороны,  а киевляне держали
его по необходимости в князе с дружиной.  Требовался по жалобам княжой суд
- Всеслав судил по закону.  Собирал обычные княжие доходы с осторожностью,
чтобы никого не обидеть,  так же пользовался прибытками с княжих земельных
угодий,  со скота, с табунов, которые раньше принадлежали Изяславу, теперь
стали Всеславовы по праву избрания в князья.
     Изяслав зимовал в  Польше,  у  короля  Болеслава Второго.  Король был
женат на Святославовой дочери -  племяннице Изяслава, которому и предложил
родственную помощь:  в  обычной для поляков надежде поживиться на  русских
усобицах.  Винить в этом поляков не следует,  и недостойно будет ссылаться
на  особенное коварство соседа и  кровного брата.  Не сохранилось примера,
чтобы одно государство отказалось погреть руки на  чужом огоньке.  Тут  не
властны убежденья правящих,  эпохи, религии, цвета кожи. Руки тянутся сами
и  тащат  за  собой голову.  В  утешенье сочиняются сказки о  бескорыстных
намереньях,  благодушные люди любят сказки,  верят им. Да, в истории можно
найти несколько случаев бескорыстной помощи:  помощник,  не расширяя своих
владений,  не получая возмещения, посылал военную силу. И каждый раз через
какое-то   время  помощь  больно  отзывалась  бескорыстному  во  имя  идеи
помощнику. Почему так - не знаем.
     Князь Святослав сидел в Чернигове,  ни в чем не стесняя себя. Сегодня
бранил  Изяслава,   родного  брата.  Завтра  те  же  побранки  доставались
Всеславу,  тоже кровному родственнику. Дед, Владимир Святославич, - общий.
Святослав не мог побывать в Киеве, Всеславу Чернигов был заказан.
     Все остальные,  кроме князей,  ходили,  плавали, ездили куда хотели и
сколько хотели.  По всей Руси,  к ляхам,  к германцам, в Италию, за море к
грекам,  от греков -  к арабам,  к туркам.  Паломники плавали в Иерусалим,
куда  мусульмане пускали  за  плату.  Съездить  из  Чернигова  в  Киев  на
правобережье  -  такое  и  делом-то  не  казалось,  было  бы  дело.  Люди,
осведомлявшие князя  Всеслава,  не  считали себя  и  никто  не  считал  их
какими-то  лазутчиками,  которые лезут  через  закрытые границы и  в  щели
замкнутых дверей.  Границ не было, двери и рты - нараспашку. Князь Всеслав
выбирал людей,  честному совету которых мог  довериться.  Так же  поступал
Святослав.  Киевляне, ездившие к ляхам для торговли, видались с Изяславом,
чего и не думали скрывать. Тайн не было. Тем более требовалось от Всеслава
осторожности, чтоб не упасть на ровном месте: оно, ровное, тем и опасно.


     К  югу от Киева,  за городскими укреплениями,  с  высокой горы хорошо
видны и город,  и Днепр.  Здесь,  на лысом темечке горы,  деревянный храм,
поставленный недавно -  стены еще не почернели.  Храм маленький,  тройного
члененья.  Первая часть,  выходящая торцовой стеной на  восток,  глядит на
восход  солнца единым глазом -  высоко прорубленным окном.  Здесь  алтарь.
Средняя часть раза  в  два  с  половиной выше  алтарной,  кровля шатровая,
восьмискатная,  сверху луковица с  крестом.  Задняя часть такая же низкая,
как  алтарная,  но  в  два  раза  длиннее.  Такое  строение храма называют
кораблем: нос, высокая мачта и корма.
     Кораблик сооружен пещерными жителями - иноками. Они спасают свои души
для вечной жизни отреченьем от земной,  временной. Первым сюда явился инок
Антоний. Вместе со вдовым священником Иларионом они, по примеру египетских
отшельников,  выкопали себе пещерку.  Гора помогла им:  подкопайся с кручи
вбок -  и живи,  вода не заходит.  Вскоре Иларион покинул друга-инока. Его
избрали митрополитом Киевским. Место его не осталось свободным. Приходили,
копали пещеры.  Инок Антоний угадал хорошо: само строение горы, сама земля
способствовала  устройству  иноческого  жития.  Жили  строго,  по  совести
отказавшись от всего мирского:  ни именья,  ни денег, но собственный труд,
чтоб  кое-как  пропитаться.  Князь  Изяслав  Ярославич  внес  свой  дар  -
пожаловал общине  иноков  гору  в  вечное владенье безданно,  беспошлинно.
Иноки сами при содействии доброхотных плотников из подручного леса возвели
для  себя  малый  храм.  Посторонних  посетителей-молельщиков  в  те  поры
приходило в тот храм меньше, чем самих иноков.