поклонился Ослау.
     - Входи, - кивнул ему последний.
     Хаска вошел походкой победителя. Чувствовалось, что он очень  доволен
собой.
     - Кажется, я поломал планы этого нового Цезаря, заявил  он.  -  После
того,  как  я  проголосовал,  он  смотрел  на  меня  так,  словно  вот-вот
набросится на меня. Но я не боюсь. Ему вырвут клыки еще до окончания суда.
     - Ты поступил честно и бесстрашно, - заметил Оратор.
     - Я у тебя в неоплатном долгу, - воскликнул Николан. - Скорее  всего,
твой голос спас мне жизнь.
     Овцевод беспечно махнул рукой.
     - Несмотря на то, что говорилось на суде, мне с  самого  начала  было
ясно, что доказательств у них нет. Кроме показаний этого земельного вора и
труса да его его слуг и дружков. О, до суда я был настроен против тебя.  Я
неделю не мог говорить после того, как узнал о  смерти  брата.  Он  обожал
лошадей, а я очень любил его, - Хаска посмотрел  Николану  в  глаза.  -  Я
уверен, что не ты общался утром с пьяными принцами.
     - Нет. Но я могу сказать тебе, кто это был.
     Хаска вскинул руки.
     - Нет нужды. Я знаю. И, господин мой Ослау, есть интересные  новости.
Потому-то я и пришел к тебе. Ранно так легко не сдастся. Он собирает своих
сторонников. А вот о новостях он не слышал, пока я не решился раскрыть ему
глаза и не сказал, что Рорик, похоже, жив и  едет  сюда.  Лицо  его  стало
белым как зубы гунна.  Он  рявкнул,  что  я  лгу,  но  отказался  от  идеи
вооруженного нападения на охрану Ферма.
     - А что говорят о Рорике? - спросил Ослау.
     - Судя по всему, он действительно жив. Мой сосед, он тоже  выращивает
овец, сказал мне, что Рорик едет в  компании  друзей.  Они  уже  недалеко.
Рорик очень слаб. А память его... - Хаска помахал рукой, - то  появляется,
то исчезает.
     - Это естественно, - кивнул Оратор. -  Но,  при  должной  заботе,  он
быстро поправится. И тогда  мы  узнаем  правду.  Значит,  сегодня  у  меня
прибавится забот. Я должен вас покинуть.
     Едва они остались одни, Хаска повернулся к Николану.
     - Я чувствую, что ты хороший человек, Николан. Сегодня я  понял,  что
мне нравится сидеть в кресле великих, так что я хотел бы остаться в Ферма.
Мы с тобой сможем многого добиться.
     - И с Рориком.
     Хаска задумался, затем кивнул.
     - Разумеется, и с Рориком. Он будет главой рода  Роймарков  и  займет
кресло, которое пытался украсть у него Ранно. Но не  очень-то  рассчитывай
на него. Это счастье, что  остался  жив  после  такого  ранения.  Все-таки
стрела попала в глаз. Но ты и я, мы сможем стоять плечом к плечу, когда...
- он вновь заглянул в глаза Николана, - нам выпадет великий шанс.
     "Проницательный парень, - подумал Николан. - Смотрит вперед.
     Скоро выяснилось, что овцевод любит поболтать.  И  его  рот,  однажды
раскрывшись, закрыться уже не мог. Он сел рядом с Николаном, положил  ногу
на ногу.
     - Когда я был маленьким, один из ваших жеребцов налетел на меня сзади
и я полетел кубарем. Даже не знаю, как я остался  жив.  С  тех  пор  я  не
люблю, когда меня шпыняют из стороны  в  сторону.  Вчера  вечером  ко  мне
подошел Ранно и сказал: "Завтра будет нелегкий день. Возможны  осложнения.
Следи за мной и я покажу, как тебе голосовать".  И  когда  осложнения-таки
возникли, я постарался, чтобы расплачивался за них сам Ранно.
     Он громко рассмеялся и хлопнул рукой по колену Николана.
     - Мы с тобой сработаемся.  А  если  возникнет  необходимость  кого-то
пошпынять, мы с этим справимся.
     Тут донессшийся со склонов гул прервал их разговор. Хаска подскочил к
окну,  чтобы  посмотреть,  что   же   взволновало   жителей   плоскогорья.
Присвистнул и обернулся к Николану.
     -  Они  прибыли!  Наверное,  были  ближе,  чем  мы  думали.  Они  уже
спускаются в котловину на центральной тропе.
     Николан присоединился к нему, с гулко бьющимся сердцем. Ильдико,  его
храбрая и очаровательная возлюбленная, справилась  с  возложенной  на  нее
отчаянно трудной миссией. Еще секунда,  и  он  увидит  ее.  Еще  несколько
минут, и обнимет. Нет, на людях так себя не ведут. Но она будет с ним.  Он
поднялся на цыпочки, чтобы массивные плечи Хаски не  загораживали  обзора,
но не увидел ничего кроме тропы.
     - Сколько их? - спросил он.
     - Думаю, восемь.
     - Нет, нет! - воскликнул Николан. - Не восемь! Восемь человек  уехали
за Рориком. Приглядись по-внимательнее, Хаска, друг мой.  Их  должно  быть
девять.
     Хаска пригляделся и покачал головой.
     - Нет, только восемь.
     - Значит, слух о том, что  Рорик  жив,  не  подтвердился,  -  Николан
печально поник головой. А тут другая мысль, еще более тревожная,  пронзила
его мозг. - Хаска! Есть ли среди них женщина?
     - Если и есть, - ответил овцевод, - то она высокая, ширококостная,  и
может унести на плечах теленка.


     Забыв о предупреждении Ослау, Николан выбежал  из  двери  и  проложил
путь сквозь толпу, заполнившую  котловину.  Его  сразу  узнали.  Некоторые
враждебно хмурились, но вв большинстве своем люди  улыбались  ему  и  даже
хлопали по плечу, когда он протискивался мимо.
     Первым ехал командир  отряда,  высокий  всадник,  покрытый  пылью,  с
головы до ног. Николан остановил его, когда они достигли дна котловины.
     - Сарсан! - воскликнул он. - Где она?
     Всадник явно не хотелось отвечать.
     - Они захватили нас врасплох, - он стыдливо отвел глаза.
     Николан сразу подумал, что внезапная атака - дело рук Ранно. И тут же
высказал такое предположение. Но Сарсан покачал головой.
     - Нет, нет, господин мой Николан. На нас напал большой отряд. Человек
двадцать, - он наклонился к уху Николана. - Гунны. Конные  лучники.  Окажи
мы сопротивление, они бы утыкали нас стрелами.
     Николан потерял дар  речи.  Он,  разумеется,  знал,  какая  опасность
грозит Ильдико, но полагал, что противостоять  ей  придется  в  достаточно
отдаленном будущем. Раз о возвращении Ильдико стало известно столь быстро,
значит предатель объявился в ее семье. И незамедлительно дал знать Аттиле.