-- Разве есть какие-либо основания жаловаться на недостаток спокойствия?
Ведь чэн-сян Цао Цао повелевает государством.

     -- Я говорю с вами откровенно, как с дядей ханьского государя, -- сказал
Дун Чэн, невольно бледнея. -- Зачем вы притворяетесь?

     -- Я хотел проверить, не хитрите ли вы.

     Дун Чэн дал ему прочесть указ. Лю Бэй не мог скрыть глубокого волнения.
Затем гость извлек бумагу, где под торжественной клятвой стояло шесть
подписей.

     -- Ведь вы получили указ самого императора, могу ли я остаться в стороне?
-- воскликнул Лю Бэй, подписывая свое имя и возвращая бумагу Дун Чэну.

     -- Я попытаюсь привлечь еще троих, и когда нас будет десять, мы сможем
приступить к делу, -- заключил Дун Чэн.

     Они совещались до часа пятой стражи и только тогда разошлись.

     Чтобы отвести подозрения Цао Цао, Лю Бэй занялся разведением овощей у себя в
саду. Гуань Юй и Чжан Фэй недоумевали:

     -- Зачем вы занимаетесь делом, достойным маленьких людей, и не обращаете
внимания на дела Поднебесной?

     -- Этого вам не понять, -- отвечал Лю Бэй.

     Больше братья об этом не заговаривали. Однажды Лю Бэй в саду поливал овощи.
Гуань Юя и Чжан Фэя не было дома. Неожиданно появились Сюй Чу и Чжан Ляо в
сопровождении нескольких десятков воинов.

     -- Чэн-сян просит вас явиться немедленно.

     -- Есть какое-нибудь важное дело? -- встревожился Лю Бэй.

     -- Не знаем. Он приказал позвать вас, -- отвечал Сюй Чу.

     Лю Бэй последовал за ними во дворец Цао Цао.

     -- Вы, кажется, у себя дома занимаетесь великими делами? -- улыбаясь,
спросил его Цао Цао.

     Лицо Лю Бэя стало серым от испуга. Цао Цао взял его под руку и повел в сад.

     -- Нелегкое это дело -- выращивание овощей!

     У Лю Бэя немного отлегло от сердца.

     -- Какое же это дело! Пустое времяпровождение...

     Цао Цао продолжал:

     -- Вот взглянул я на спелые сливы, и мне припомнился прошлогодний поход
против Чжан Сю. В пути не хватало воды; люди страдали от жажды. И вдруг у
меня родилась мысль; указывая плетью в пространство, я воскликнул: "Глядите,
перед нами сливовая роща!" Эти слова у всех вызвали слюну, и люди избавились
от жажды. И теперь я не могу не отдать должное этим плодам! Я велел
подогреть вино и прошу вас в беседку.

     Лю Бэй успокоился и последовал за Цао Цао в беседку, где уже были
расставлены кубки, блюда с черными сливами и сосуд для подогревания вина.
Хозяин и гость уселись друг против друга и с наслаждением пили вино.

     На небе сгустились тучи. Собирался дождь. Опершись на ограду, Цао Цао и Лю
Бэй смотрели на темное небо, где словно повис дракон.

     -- Вам знакомы превращения дракона? -- неожиданно спросил Цао Цао.

     -- Не знаю подробностей.

     -- Дракон может увеличиваться и уменьшаться, может взлетать в сиянии и
скрываться в поднебесье, -- принялся объяснять Цао Цао. -- Увеличиваясь,
дракон раздвигает облака и изрыгает туман, уменьшаясь -- теряет форму и
становится невидимым. Подымаясь, он носится во вселенной, опускаясь --
прячется в глубинах вод. Сейчас весна в разгаре, и дракон в поре
превращений. Подобно человеку, стремящемуся к цели, он пересекает
Поднебесную вдоль и поперек. В мире животных дракона можно сравнить с героем
в мире людей. Вы долго странствовали по свету и должны знать героев нашего
века. Я хотел бы, чтоб вы их назвали.

     -- Откуда мне знать героев?.

     -- Перестаньте скромничать.

     -- Я добился должности при дворе благодаря вашей милости и покровительству,
-- уверял Лю Бэй. -- Но героев Поднебесной я, право, не знаю.

     -- Если не знаете лично, то, наверно, слышали их имена, -- настаивал Цао
Цао.

     -- Ну, вот, например, у хуайнаньского Юань Шу сильное войско, изобилие
провианта... Можно назвать его героем?

     -- Это гнилая кость из могилы. Рано или поздно я его поймаю!

     -- Тогда хэбэйский Юань Шао... Из четырех поколений его рода вышло три
гуна, у него много приверженцев. Ныне он, как тигр, засел в цзичжоуских
землях, многие пошли служить под его начало. Он-то уж наверно герой!