-- Лю Цзун, дорогой племянник! Открой ворота! Я хочу спасти народ! У меня
нет иных помыслов! Клянусь тебе!

     Но Лю Цзун, напуганный появлением Лю Бэя, не появлялся. На сторожевую башню
поднялись Цай Мао и Чжан Юнь и приказали воинам стрелять из луков. Люди,
стоявшие под стенами, простирали руки к башне и плакали.

     Вдруг на стене появился какой-то военачальник в сопровождении воинов и
грозно вскричал:

     -- Цай Мао, Чжан Юнь, вы изменники! Лю Бэй гуманный и справедливый человек!
Он пришел сюда, чтобы спасти народ, а вы ему противитесь!

     Военачальник был высок ростом, с красным, как спелый жужуб(его Вэй Янь, и был он родом из Ияна.

     Ловко орудуя мечом, Вэй Янь перебил стражу и открыл ворота.

     -- Вводите войска! Перебьем изменников!

     Чжан Фэй хлестнул коня, намереваясь ворваться в город, но Лю Бэй его
удержал:

     -- Не пугай народ!

     В это время у ворот появился другой военачальник с отрядом.

     -- Эй, Вэй Янь, безродное ничтожество! -- кричал он. -- Ты еще смеешь
бунтовать! Да ты что, не знаешь меня, Вэнь Пина?

     Разгневанный Вэй Янь с копьем наперевес бросился на своего противника. Два
отряда вступили в яростную схватку у городских ворот. Крики сражающихся
потрясали небо.

     -- Нет, я не войду в Сянъян! -- решительно заявил Лю Бэй. -- Я хотел спасти
народ, но выходит, что я причиняю ему новые беды...

     -- В таком случае надо занять Цзянлин, -- сказал Чжугэ Лян. -- Это один из
наиболее важных городов округа Цзинчжоу.

     -- Так думаю и я, -- ответил ему Лю Бэй.

     Толпы народа направились к Цзянлину. Многие жители Сянъяна, воспользовавшись
суматохой, бежали из города, чтобы последовать за Лю Бэем.

     Между тем схватка у стен Сянъяна продолжалась. Вэй Янь и Вэнь Пин дрались с
утра до полудня. Все воины Вэй Яня были перебиты. Тогда он, пустив коня во
весь опор, бежал из города. Найти Лю Бэя ему не удалось, и он ушел к Хань
Сюаню, правителю округа Чанша.

     Лю Бэй уходил от Сянъяна. Несколько десятков тысяч людей и несколько тысяч
больших и малых повозок нескончаемым потоком тянулись по дороге. Многие
несли свою ношу на плечах. Дорога проходила мимо могилы Лю Бяо. Лю Бэй,
склонившись над могилой, горестно восклицал:

     -- О брат мой, Лю Бяо! Опозорен я! Нет у меня ни добродетелей, ни талантов!
Виноват я, что отказался в свое время нести ношу, которую ты хотел возложить
на меня! Но за что страдает народ? О брат мой, пусть твой славный дух
снизойдет и спасет людей Цзинчжоу и Сянъяна!

     В словах его чувствовалось столько горя, что никто не в силах был сдержать
слезы.

     Дозорные донесли, что войско Цао Цао уже заняло Фаньчэн и что Цао Цао
заставляет народ готовить лодки и плоты для переправы через реку.

     -- В Цзянлине можно обороняться, -- говорили военачальники Лю Бэю. -- Но
когда мы туда доберемся? С такой массой народа мы за день едва успеваем
пройти десяток ли! А что, если нас настигнет армия Цао Цао? Как мы ее
встретим? Благоразумнее было бы пока оставить народ, а самим двинуться
быстрее к Цзянлину.

     -- Тот, кто берется за великое дело, должен считать народ основой всего, --
со слезами отвечал Лю Бэй. -- Люди пошли за мной, как же я их покину?

     Такие слова всех растрогали. И потомки сложили стихи, в которых восхваляют
Лю Бэя:

     В годину невзгод он сердцем сливался с народом.
     Садясь на корабль, всех тронул слезою своею.
     Так вот почему и дети и старцы в округе
     Доныне поют великую славу Лю Бэю.

     Лю Бэй продолжал двигаться крайне медленно. Огромные толпы народа иначе не
могли бы поспевать за ним.

     -- Враг скоро нас нагонит, -- предупреждал Лю Бэя Чжугэ Лян. -- Пошлите
Гуань Юя в Цзянся: пусть Лю Ци подымает войска и готовит для нас лодки в
Цзянлине.

     Лю Бэй написал письмо Лю Ци, прося его о помощи, и отправил Гуань Юя и Сунь
Цяня с пятьюстами воинов в Цзянся. Чжан Фэй вел головной отряд; Чжао Юнь
охранял семью Лю Бэя, а остальные шли вместе с народом и поддерживали
порядок. Проходя за день немногим более десяти ли, все останавливались на
отдых.

     Тем временем войско Цао Цао переправилось через реку и подошло к Сянъяну.
Цао Цао велел вызвать к себе Лю Цзуна, но тот был напуган и явиться не
посмел, хотя его уговаривали и Цай Мао и Чжан Юнь.