Сунь Цюань направился прямо в шатер Сюй Шэна. Тот встретил его такими
словами:

     -- Великий ван, вы назначили меня полководцем, но этот отчаянный храбрец
Сунь Шао не подчиняется военным законам! Зачем вы помиловали его? Он должен
понести суровое наказание!

     -- Сунь Шао -- отважный воин и нарушил приказ не со зла, -- возразил Сунь
Цюань. -- Будьте к нему великодушны!

     -- Законы устанавливали не вы и не я, -- отвечал Сюй Шэн. -- Они даны для
того, чтобы их выполнять. А вы поступились законом ради родственника. Как же
тогда повелевать людьми?

     -- Я не спорю, Сунь Шао нарушил ваш приказ, и его следовало бы наказать, --
согласился Сунь Цюань. -- Правда, он носил фамилию Юй, но мой брат Сунь Цэ
очень любил его и пожаловал ему свою фамилию Сунь. Сунь Шао и мне оказывал
много услуг. Казнить его -- значит нарушить долг по отношению к моему
старшему брату.

     -- Хорошо, великий ван, ради вас я отменяю смертную казнь, -- решил
уступить Сюй Шэн.

     Сунь Цюань велел племяннику благодарить полководца, но Сунь Шао злым голосом
закричал:

     -- Все равно я поведу войско против Цао Пэя! Лучше умру в бою, чем стану
повиноваться Сюй Шэну!

     Сюй Шэн побледнел от гнева, но Сунь Цюань поспешил прогнать Сунь Шао и
успокаивающе произнес:

     -- Не давайте ему никаких поручений. Пусть идет куда угодно! Невелика беда,
если даже он и погибнет.

     С этими словами Сунь Цюань вышел из шатра и уехал.

     Ночью Сюй Шэну сообщили, что Сунь Шао с отрядом все-таки ушел за реку. Не
желая краснеть перед Сунь Цюанем за неудачу его племянника, он отправил на
помощь Сунь Шао отряд воинов под начальством Дин Фына.

     Когда суда вэйского правителя Цао Пэя подошли к Гуанлину, передовой отряд
Цао Чжэня уже стоял у берега великой реки Янцзы.

     -- Сколько войск противника на том берегу? -- спросил Цао Пэй.

     -- Река так широка, что отсюда не видно ни войска, ни знамен, ни лагерей,
-- отвечал Цао Чжэнь.

     -- Они, наверно, придумали какую-нибудь хитрость, -- предположил Цао Пэй.
-- Мы лично проверим это.

     Императорские суда вышли на простор реки и стали на якорь. На судах
развевались разноцветные знамена, расшитые изображениями драконов и
фениксов, солнца и луны.

     Цао Пэй, стоя на борту корабля, вглядывался в противоположный берег. Там
незаметно было никаких признаков жизни.

     -- Если исходить из "Законов войны", то при наступлении такой огромной
армии, как наша, враг должен был подготовиться, -- заметил стоявший рядом
советник Лю Е. -- И вам, государь, следует быть очень осторожным.
Переправляться через реку пока нельзя. Подождите несколько дней, посмотрите,
что будет делать противник, пошлите разведку на вражескую сторону.

     -- Да, я сам так думал, -- согласился Цао Пэй.

     Ночь все суда простояли на середине реки. Ночь была темная, безлунная, на
судах горели факелы. Воины наблюдали за южным берегом, но там не видно было
ни одного огонька.

     -- Что они задумали? -- спрашивал Цао Пэй своих приближенных.

     -- Видно, разбежались, как крысы, прослышав о нашем приближении! -- сказал
один из чиновников.

     Цао Пэй в ответ только улыбнулся.

     Перед самым рассветом спустился густой туман. Но вскоре налетел ветер и
разорвал пелену тумана. На южном берегу вдруг обнаружилась стена с башнями,
которая тянулась насколько хватал глаз. На стене в лучах солнца сверкали
копья и мечи и развевались знамена. Вскоре прибежали один за другим
несколько человек с донесением, что вдоль берега реки непрерывно на
несколько сот ли от Наньсюя до Шитоучэна тянется стена, стоят сплошными
рядами колесницы и корабли.

     Цао Пэй испугался. На самом же деле это Сюй Шэн, заготовив чучела из
тростника, нарядил их в черные одежды и выставил со знаменами на ложной
стене, а у самого берега покачивались на воде боевые суда. И все это
появилось за одну ночь!

     Увидев все это, вэйские воины задрожали от страха.

     -- Воинов у нас много, но против таких укреплений мы ничего не сможем
сделать, -- вздохнул Цао Пэй.

     Ветер крепчал. По реке заходили седые волны, брызги их замочили полы халата
Цао Пэя. Большие корабли сильно качало, несколько судов даже перевернулось
вверх дном.