ГЛАВА СТО ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     в которой повествуется о том, как погиб Цао Мао,
и о том,
как Цзян Вэй одержал победу над врагом


     Цзян Вэй отдал войску приказ об отступлении, а военачальник Ляо Хуа
возразил:

     -- Известно, что полководец в походе не обязан подчиняться военным приказам
государя. Сейчас у нас такое положение, когда уходить нельзя!

     -- Я думаю, что давно пора прекратить войну, -- вмешался Чжан И. --
Население устало от непрерывных войн, повсюду идет ропот; чтобы успокоить
наш народ, надо дать ему передышку.

     -- Хорошо, -- согласился Цзян Вэй. -- Будем отступать. Ляо Хуа и Чжан И
будут прикрывать тыл.

     Дэн Ай подготовился к нападению на отступающие войска Цзян Вэя, но увидел,
что противник отходит в полном порядке, и остановился.

     -- Цзян Вэй -- достойный ученик Чжугэ Ляна! -- сказал Дэн Ай и велел войску
возвращаться в цишаньские лагеря.

     Цзян Вэй прибыл в Чэнду и, представ перед Хоу-чжу, спросил, почему его
вызвали в столицу.

     -- Вы слишком долго находились на границе, и мы боялись, что воины ваши
устали, -- отвечал Хоу-чжу. -- Это единственная причина.

     -- Я уже захватил вражеские лагеря в Цишане и собирался довести до конца
великое дело, но этот неожиданный вызов нарушил все мои планы. Думаю, что
здесь не обошлось без козней Дэн Ая!

     Хоу-чжу промолчал.

     -- Я поклялся, государь, покарать злодеев и отблагодарить вас за все ваши
милости, -- продолжал Цзян Вэй. -- А вы прислушиваетесь к наговорам мелких
людишек и подозреваете меня в бесчестных замыслах!

     После долгого молчания Хоу-чжу произнес:

     -- Мы ни в чем вас не подозреваем! Возвращайтесь в Ханьчжун и готовьтесь к
новому походу.

     Цзян Вэй покинул дворец и уехал в Ханьчжун.

     Дан Цзюнь, выполнив поручение Дэн Ая, вернулся в Цишань и рассказал обо
всем, что ему довелось видеть в царстве Шу. Дэн Ай сказал, обращаясь к Сыма
Вану:

     -- Когда между государем и подданными начинаются несогласия, в государстве
возникают беспорядки.

     Затем Дэн Ай приказал Дан Цзюню ехать в Лоян и доложить обо всем Сыма Чжао.
Вести, привезенные Дан Цзюнем, очень обрадовали Сыма Чжао, и он стал
помышлять о захвате царства Шу. Однажды он даже спросил начальника дворцовой
охраны Цзя Чуна:

     -- Как вы полагаете, одержу я победу, если пойду войной против царства Шу?

     -- Пока еще рано вам воевать, -- ответил Цзя Чун. -- Сын неба относится к
вам с недоверием, и если вы покинете столицу, произойдет переворот.
В прошлом году в колодце Нинлин видели желтого дракона, и сановники
поздравляли друг друга, считая это счастливым предзнаменованием. А Сын неба
сказал: "Наоборот, это предвещает несчастье. Дракон -- это государь, а то,
что его увидели не в небе и не в поле, а в колодце, означает, что он узник".
После этого государь написал стихотворение "Скованный дракон". Тут есть
намек на вас. Вот послушайте:

     Дракон оказался в тяжелой беде:
     Он в яме глубокой, о горе!
     Ни в поле зеленом не видят его,
     Ни в синем небесном просторе,
     И зубы он спрятал, и когти убрал,
     В колодце терзаясь и мучась.
     А в тине пред ним копошатся угри.
     Увы! Не моя ли то участь?

     Сыма Чжао возмутился:

     -- Цао Мао хочет пойти по стопам своего предшественника Цао Фана! Надо
принять меры, а то он погубит меня!

     -- Если угодно, я готов выполнить вашу волю! -- предложил Цзя Чун.

     Это произошло в четвертом месяце пятого года периода Гань-лу [260 г.] по
вэйскому летоисчислению. Сыма Чжао явился к императору при мече. Цао Мао
встал ему навстречу. Остановившись перед императором, Сыма Чжао сделал знак,
и приближенный сановник обратился к Цао Мао с такими словами:

     -- Заслуги и добродетели полководца Сыма Чжао высоки, как горы, он достоин
титула Цзиньского гуна и девяти даров.

     Цао Мао слушал, потупив голову.