мере, удалось убедить монарха в необходимости урегулировать  власть  святого
трибунала по  принципам,  более  согласным  с  правосудием,  запретив  этому
трибуналу арестовывать кого бы то ни было  без  королевского  соизволения  и
разрешив  узникам  после  судебного  допроса  получать  всякое  сообщение  и
предъявление всех документов их процесса и свидетельских показаний, как  это
бывает в других судах.
     VII. В числе многочисленных мудрых решений, внушаемых кавалером  Уркихо
королю, есть одно, которое нельзя опустить в этой Истории. Это решение  было
опубликовано 11 октября 1799 года в форме указа о  свободе  и  независимости
всех книг, бумаг и вещей иностранных  консулов,  поселившихся  в  приморских
портах и торговых городах испанских  владений.  Указ  был  издан  по  случаю
опрометчивого обыска, произведенного комиссарами инквизиции Аликанте в  доме
Леонгарда  Стука,  покойного  голландского  консула,   и   в   Барселоне   у
французского консула.
     VIII. Эти счастливые мероприятия испанского двора прервались с падением
министра, который был их инициатором. Жертва  интриги,  он  испытал  судьбу,
выпадающую на долю великих людей, которым не удалось уничтожить  заблуждения
и предрассудки, против которых они боролись. Своекорыстие, тщеславие, низкие
страсти, задетые разоблачением  и  подавлением  злоупотреблений,  ничего  не
прощают тому, кто поднял завесу, а еще менее тому, кто, никогда не произнося
слов предательства или  лжи,  встречает  их  ухищрения  с  откровенностью  и
мужеством  безупречной  души.  Кавалер  Уркихо  был  заключен  и   постоянно
содержался  в  строжайшей  тайне  в  сыром  застенке  Памплонской  крепости.
Лишенный всего, не имея возможности добыть книги,  чернила,  бумагу,  огонь,
свет, он претерпел в долгом заточении беззаконное обращение.
     IX.  Фердинанд  VII   при   своем   вступлении   на   престол   объявил
несправедливым и  незаконным  все  сделанное  относительно  его  в  минувшее
царствование. Кавалер Уркихо, забыв ужасы восьмилетнего гонения, благословил
в Фердинанде государя, который желал необходимых реформ и добровольным актом
положил предел испытанному им ужасному обращению. Он отправился в  Витторию,
когда государь, направляясь в Байонну, остановился в  этом  городе.  Он  все
пустил в ход,  чтобы  отвратить  короля  от  этого  гибельного  путешествия.
Письма, написанные им по этому  поводу  его  другу  генералу  Куэсте  от  13
апреля, 8 мая и 5 июня 1808 года (вечный памятник проницательности и глубины
взглядов этого действительно  государственного  человека),  содержат  точное
предсказание  всех  несчастий,  постигших  Испанию,  и  указывают  средства,
которые могли бы их  предупредить  {Эти  письма  находятся  во  втором  томе
Мемуаров по истории испанской революции дона Хуана Нельерто, под э 34, 59  и
67. (Под Нельерто следует  разуметь  того  же  Льоренте.  -  Ред.)}.  Личные
советники Фердинанда отвергли эти мудрые предостережения, предохранившие  бы
монархию от бедствий, которые навлек этот неосторожный шаг.
     X. Полный привязанности к испанской королевской фамилии, кавалер Уркихо
отказался явиться в Байонну, вопреки троекратному приказу Наполеона, пока не
появились акты отречения Карла IV, Фердинанда VII и принцев его семьи.
     Только после того, как все эти королевские особы покинули  этот  город,
он прибыл туда. Он любил свою родину; он ничего не  упустил,  чтобы  убедить
Наполеона не приводить в исполнение его планов в отношении Испании,  но  его
энергичная логика не имела успеха.
     XI.  Избранный  секретарем  хунты  испанских  нотаблей,  собравшихся  в
Байонне, и вслед за тем назначенный министром и государственным  секретарем,
Уркихо принял эту должность. На его  благородных  намерениях  незачем  долго
останавливаться: они известны всем. Он видел,  что  монархия  низвергнута  и
погружена в  анархию.  Тогда,  уступая  насилию,  воспламеняясь  надеждой  с
пользой послужить нации, он отдал ей свое просвещение  и  пожертвовал  своим
покоем.  Он  всячески  старался  отвратить  бедствия,  которые  готовы  были
обрушиться на нее. Он хотел  предупредить  народные  восстания,  осквернение
храмов, разрушение городов, пожары домов, разорение семей  -  одним  словом,
вырвать страну  из  бедствия  гражданской  и  международной  войн,  удержать
целость ее  границ  и  сохранить  за  ней  то  высокое  положение,  которого
требовала национальная честь.
     XII. Находясь на этом высоком  посту,  в  каждом  несчастном  он  видел
своего брата, и среди бед, каких Испания не испытывала никогда, этот министр
(в чьем характере было чувство презрения ко всему бесчестному и  неразумному
и  в  котором  серьезное  отношение  к  своим  обязанностям   и   любовь   к
общественному благу горит пожирающим пламенем,  подавляющим  другие  страсти
или  соединяющим  их  в  одно  чувство)  стал  не  менее   известен   своими
дарованиями, которые развил размышлением и трудом, чем своей прежней крайней
филантропией. Наконец, он имел счастие видеть во время  своего  министерства
появление декрета,  упразднявшего  страшный  трибунал  святой  инквизиции  и
объявлявшего его посягающим на государственную власть.
     XIII. Похвала этому великому человеку только что сделана  энергичным  и
откровенным пером.  Публика  прочтет  ее  с  удовольствием  и  интересом.  Я
ограничусь тем, что скажу, что в течение четырех лет кавалер  Уркихо  жил  в
Париже среди знаменитых друзей, которых он очаровал, судя по их сожалениям в
связи  с  его  смертью.  Смерть  прервала  его   жизненную   карьеру   после
шестидневной болезни. Он умер, как жил,  полный  мужества  и  необыкновенной
безмятежности,  философии   и   глубокого   чувства   добродетели,   которые
свойственны честному и мудрому человеку. Его тело было похоронено 4 мая 1817
года на восточном кладбище Пер-Лашез, где поставили  из  белого  каррарского
мрамора великолепный памятник в виде  круглого  храма,  украшенного  восемью
колоннами.  В  центре  над  могилой  стоит  кенотафий  [205]  со  следующими
надписями.
     На южном фасаде главная надпись по-французски:

                                "Ici repose
                         Marianno Louis de Urquijo,
                              Ancien ministre
                        Et premier secretaire d'Etat
                                 D'Espagne,
                       Decede a Paris le 3 Mai 1817,
                         Age de quarante neuf ans,.
                         Vrai philosophe chretien;
                        Modeste dans la prosperite,
                           Fort dans l'adversite,
                             Politique eclaire,
                                  Savant,
                    Protecteur des sciences et des arts,
                                 Bon fils,
                             Fidele a l'amitie
                     Compatissant pour les malheureux.