санбенито.  В  первое  время  их  сохраняли  в   церквах,   где   осужденные
подвергались  епитимьям.  Впоследствии,  заметив,  что  они  изнашивались  и
раздирались,  их  заменили  разрисованными  лоскутами   полотна,   носившими
обозначение  имени,  страны,  вида  ереси,  наказания  и  времени  осуждения
виновного. Надпись сопровождалась андреевским крестом или огненными языками,
смотря по обстоятельствам.
     XI. Мне кажется, ничто не доказывает лучше,  до  какого  безумия  может
довести фанатизм, чем это  извращение  понятий,  зашедшее  так  далеко,  что
одежда,  придуманная   для   засвидетельствования   огорчения   раскаявшихся
грешников и освящаемая епископским  благословением  в  первые  века  Церкви,
могла сделаться знаком позора, даже  вечного  мучения,  по  воле  и  решению
инквизиторов. Так страшно  влияние  суеверия,  когда  ему  покровительствуют
невежество и лживая политика.


       Глава X

О ВАЖНЕЙШИХ СОБЫТИЯХ,  ПРОИСШЕДШИХ  ПРИ  ГЛАВНЫХ  ИНКВИЗИТОРАХ  ДЕСЕ  И
СИСНЕРОСЕ


       Статья первая

УЧРЕЖДЕНИЕ ИНКВИЗИЦИИ В СИЦИЛИИ. УСИЛИЯ ДЛЯ УЧРЕЖДЕНИЯ ЕЕ В НЕАПОЛЕ

     I. Едва новый главный инквизитор дом Диего Деса  начал  исполнять  свои
обязанности,  как  задумал   установить   новые   правила,   чтобы   усилить
деятельность  трибунала  инквизиции,  будто  суровость  Торквемады  была  не
достаточной и будто не хватало чего-то именно с этой стороны  инквизиционной
системы. 17 июня 1500 года,  в  то  время  когда  двор  был  в  Севилье,  он
опубликовал узаконение в семи статьях, гласивших:
     1) главная инквизиция будет учреждена в тех местах, где  ее  доселе  не
было;
     2) будет обнародован указ, обязывающий доносить на еретиков;
     3)  инквизиторы   старательно   рассмотрят   реестр   лиц,   отмеченных
инквизицией, чтобы возбудить против них процессы;
     4)  никто  не  может  быть  арестован  по  маловажным  мотивам,  каковы
богохульства, произнесенные в раздражении, и в сомнительных  обстоятельствах
инквизиторы обратятся в совет;
     5) когда  кто-либо  подвергнется  каноническому  испытанию,  двенадцать
свидетелей заявят под присягой, что они полагают, будто  подвергшийся  этому
испытанию говорит правду;
     6) когда кто-либо сильно заподозренной будет произносить отречение,  он
должен дать обязательство не посещать более еретиков и доносить на них,  под
страхом наказания в качестве рецидивиста;
     7) то же относится к тому, кто произносит отречение  как  формальный  и
положительный еретик после своего осуждения в качестве такового.
     15 ноября 1504 года Деса опубликовал  четыре  новые  статьи  касательно
конфискованного имущества.
     II. Для доказательства активности своего усердия Деса предложил  королю
Фердинанду учредить инквизицию в Сицилии и  в  Неаполе  по  новому  плану  и
подчинить ее в этих двух странах власти главного инквизитора Испании  вместо
того,  чтобы  оставлять  ее  в  зависимости   от   римской   курии.   Монарх
действительно предпринял ее учреждение в Сицилии декретом от  27  июля  1500
года. Но жители оказали сильное сопротивление, что принудило его  принять  в
отношении   сицилийцев   систему,   удавшуюся   в   провинциях   Арагонского
королевства. 10  июня  1503  года  он  выпустил  королевский  указ,  которым
повелевалось вице-королю острова  и  другим  властям  оказывать  вооруженную
помощь инквизиторам в их деле. Надо было усмирить ряд волнений,  прежде  чем
дом Пьетро Велорадо, архиепископ Мессины, мог начать исполнение обязанностей
главного инквизитора по передоверию.
     III. В 1512 году инквизиторы  стали  здесь  так  же  заносчивы,  как  в
Испании. Вице-король писал в сентябре, что они противятся захвату нескольких
воров, которые, скрываясь от вооруженной стражи, спрятались  в  дачном  доме
одного инквизитора. Он и другие члены трибунала  стали  угрожать  отлучением
капитану и солдатам, если они не вернут пленников в дом,  откуда  их  взяли,
под тем предлогом, что эти люди искали убежища в доме одного из инквизиторов
и  поэтому-де  инквизиция  должна  их  судить.  Здесь  видна  исключительная
дерзость, свойственная инквизиторам:  если  им  поверить,  их  фермы  должны
считаться священными местами.
     IV. Жители Сицилии, раздосадованные выходками  инквизиции,  восстали  в
1516 году и выпустили  на  свободу  всех  узников.  Инквизитор  Мельхиор  де
Сервера спасся от  смерти  только  по  стечению  необычайных  обстоятельств.
Вице-король дон Уго де Монкада подвергался также большой  опасности.  Остров
освободился от ига омерзительного трибунала.  Но  он  не  долго  пользовался
плодами победы, потому что, не будучи в состоянии  сопротивляться  страшному
могуществу Карла V, покровительствовавшего инквизиции, был принужден принять
ее вторично.
     V. Неаполь был  счастливее.  Фердинанд  предписал  30  июня  1504  года
вице-королю  Гонсальво  Фернандесу  Кордуанскому,  известному   под   именем
главнокомандующего,  помочь  всей  своей  властью  архиепископу  Мессины,  о
котором я  упоминал  и  который  был  послан  в  качестве  делегата  главным
инквизитором Десой для учреждения инквизиции в этом городе. В другом  письме
он приказывал всем главным властям  королевства  поступать  точно  таким  же
образом.  Через  своего  посла  в   Риме   он   ходатайствовал   о   буллах,
покровительствующих   исполнению   его   намерения.   Однако   сопротивление
неополитанцев было так упорно, что вице-король счел благоразумным  отсрочить
дело и уведомить монарха о крайней опасности борьбы  со  столь  определенной
оппозицией.
     VI. В 1510 году Фердинанд  решил  исполнить  то,  что  ему  не  удалось
сделать несколько лет назад. Но его усилия оказались опять  бесплодными;  он
даже счел долгом заявить, что будет удовлетворен, если неаполитанцы  выгонят
из своих городов новохристиан, которые бежали туда, покинув Испанию {Парамо.
О происхождении инквизиции. Кн. 2. Отд. II. Гл. 10.}.
     Херонимо Сурита, историк очень точный и вне всякого подозрения (так как
он был секретарем совета инквизиции), говорит, что неаполитанцы были в ужасе
от испанской инквизиции, хотя у них существовала папская инквизиция,  потому
что  в  последней  епископы  принимали  больше  участия,  чем  в  первой,  и
судопроизводство велось не так тайно, и  это  позволяло  легче  прибегать  к
апелляции против произнесенных приговоров {Сурита. Летопись Арагона. Кн.  8.