Сначала, когда испанцы явились сюда, индейцы думали, что это  боги  или
дети богов и что они бессмертны. Один знатный вождь захотел это проверить  и
приказал привязать одного  из  испанцев,  пойманного  в  этой  местности  на
берегу, веревкой за правую ногу и продержать некоторое время в воде, пока он
не захлебнулся насмерть. И когда они это увидели, то порешили, что и другие,
должно быть, тоже смертные.
     У жителей этой  страны  много  золота,  жемчуга  и  других  драгоценных
камней. И все это они презирают и ни во что не ставят, не очень  умеют  этим
пользоваться и не знают, что из этого сделать. Поэтому  часто  они  отдавали
многое за несколько зеркал,  ножичков  и  другой  дребедени.  Однако  теперь
испанцы сильно преуменьшили тамошние богатства и столько оттуда вывезли, что
скоро там ничего уже не найдешь.
     Жемчужины ловят там в их раковинах, как в нашей стране рыбу.
     Когда испанцы пришли туда впервые,  индейцы  удивились,  откуда  только
взялись эти  бородатые  люди.  И  когда  они  увидели  большие  суда,  мечи,
арбалеты, а  также  прекрасную  одежду,  ружья  и  пушки,  наряду  с  другим
корабельным оружием, они не знали,  что  и  думать.  А  когда  они  услышали
оружейные выстрелы и грохот, то решили, что испанцы спустились с неба. Когда
же они из любопытства слишком далеко забрались на корабли, пришлось им здесь
и остаться, так как испанцы взяли их в плен.
     Когда они в первый раз увидели  лошадь  и  сидящего  на  ней  человека,
который правил ею и вел в бой, они решили, что это  такой  зверь  -  не  два
зверя, а один, цельный. И так они думали, пока не убили одного из них.
     Когда и им иногда случалось захватить испанцев, они связывали им руки и
ноги, бросали их на землю, набивали им до отказа жемчуг и золото в глотку и,
давая им этим урок за их жадность, говорили: "Жри золото,  Кристоф!".  После
этого  один  отрезал  у  них  руку,  другой  ногу,   отрезанные   конечности
поджаривали на кострах и плясали при этом, потом пожирали их и  возвращались
довольные в свои хижины.
     Что касается их религии,  то  она  представляет  собой  следующее:  они
поклоняются многим  и  различным  богам.  Иные  из  них  намалеваны,  другие
вырезаны из мела, или дерева, или из  золота,  или  серебра  и  имеют  самый
причудливый вид. У иных это птицы и  другие  отвратительные  звери,  как  мы
малюем чертей, с когтями, лапами и длинными хвостами.
     Хотя монахи и убеждали их, что они должны бросить своих богов, они  все
же не соглашались, говоря, что христианский бог - злой бог,  ибо  его  дети,
которые почитают его, целиком погрязли во зле.
     Они не просят многого  у  своих  богов.  Только  досыта  есть  и  пить,
здоровья и победы над своими врагами. Очень часто дьявол, принимая различные
личины, обманывает их, обещая что-либо их жрецам. Когда же он  не  выполняет
своих посулов, то  говорит,  что  изменил  намерение  ввиду  того,  что  они
совершили грех. Так дурачит он людей, лукавый и лживый шельмец!
     Если какой-нибудь знатный вождь  хочет  справить  праздник  и  вознести
молитву своему богу, он велит собраться всем  своим  подданным,  мужчинам  и
женщинам, и когда они являются, то все выступают  в  установленном  порядке.
Впереди идет вождь и первым вступает в  храм.  Жрецы  уже  находятся  там  и
молятся идолам. Когда  он  входит,  то  ударяет  в  барабан,  и  тогда  весь
остальной народ входит за  ним.  Они  украшают  себя  всевозможными  перьями
попугаев и других птиц, на шею, руки и  ноги  надевают  браслеты,  сделанные
вместе из золота и перламутра. Так, прыгая и танцуя входят они туда  и  поют
положенные песни на своем языке. Когда же они войдут все,  то  каждый  берет
палку и сует ее себе в горло, чтобы вызвать рвоту и тем показать, что нет  у
него ничего недоброго на сердце. После этого они падают  на  колени  и  поют
другую песню угрюмыми голосами.
     Тут приходит группа женщин, которые несут корзины с хлебом  и  приносят
его в жертву богам. Хлеб этот берут  священники  и  делят  его,  словно  это
священная  вещь  и  служит  добрым  предзнаменованием.   После   этого   они
возвращаются домой, веселые и довольные.
     Есть там растение, называемое у них табак {5}, оно  подобно  маленькому
кустику и похоже на яблоню, только  меньше.  Оно  нежно-зеленого  цвета,  со
слабым запахом. Листья этого растения они сушат на воздухе  и  потом,  когда
кто-нибудь хочет испытать наслаждение и видеть  чудесные  сны  или  получить
предсказание о своем будущем, а также если жрецы хотят проведать и узнать  о
войне, о богах или других предметах, тогда  они  берут  листья  этой  травы,
кладут их на пылающие угли, вдыхают носом дым через воронку или трубку,  для
того приспособленную, и глубоко втягивают его в себя. Когда же  они  вдоволь
надышатся, то падают на землю как мертвые и лежат часто весь  день  напролет
без сознания. В этом  глубоком  сне  им  видятся  грезы  и  разные  чудесные
происшествия, которые, должно  быть,  навевает  им  черт;  проснувшись,  они
рассказывают их  друг  другу  и  в  соответствии  с  ними  потом  поступают.
Некоторые, однако, только слегка втягивают в себя дым, так что у них стоит в
голове дурман, как бывает у наших немцев, наглотавшихся вина.
     Они не блюдут ни стыда, ни приличия, но  подобны  петухам,  которые  на
улице бесстыдно творят со своими курами все, что ни пожелают, и  делают  они
это без всякого стесненья в своих висячих постельках. А когда женщина родит,
то она идет к морю, очищает себя и ребенка, забирается куда-нибудь  подальше
и в течение шести недель ни с кем не грешит.
     Есть у них один плод, называемый маис {6}. Они сеют его, чтобы печь  из
него хлеб, когда он вырастет. Поля они не пашут, как мы, но делают маленькие
ямки, сажают в каждую по четыре или пять зернышек, покрывают их снова землей
и оставляют расти. Каждое  зерно,  созрев,  приносит  более  чем  стократный
урожай, а иногда и много больше.
     Для печения  хлеба  приставлены,  специальные  женщины-пекарки.  Они  с
вечера заливают зерно водой, оставляют его так стоять и мокнуть.  На  другой
день дробят его между двумя кремневыми жерновами и месят  как  тесто.  После
этого они лепят хлебы, длинные или круглые, как им понравится, обертывают их
в тростниковые листья, смачивают водой и в таком виде пекут.
     Когда испанцы разгневаются  на  своих  крепостных  рабов,  которых  они
захватили в Индии, за то, что кто-нибудь из них  поступил  не  так,  или  не
выполнил своего дневного задания, или не принес столько золота или  жемчуга,
как ему приказали, в таких случаях индеец, придя вечером домой, должен снять
рубашку, если только она у него есть, а они, связав ему руки и ноги,  кладут
его на землю и стегают бичами до тех пор, пока кровь не  заструится  у  него
отовсюду. Потом льют они ему  на  тело  по  капле  расплавленную  смолу  или
горячее масло и, когда он  намучается  достаточно,  обливают  из  милосердия
соленой водой с едким перцем, кладут на старое одеяло и оставляют лежать  до
тех пор, пока он снова не станет пригоден к работе. Некоторых после избиения
закапывают в  глубокие  ямы,  так,  что  только  голова  их  выглядывает  на
поверхность, и оставляют там на  целую  ночь.  И  когда  кто-нибудь  из  них
умирает, никого за это  не  наказывают.  Только  должны  вместо  этого  раба