вещей, золота и серебра, за что великий князь заточил ее  в  Переяславль.  О
дальнейшей судьбе князя Михаила мы знаем, что он сначала оставался  в  Литве
не более года и куда-то уезжал: в сентябре 1486 года посол Казимиров говорил
Иоанну: "Тебе  хорошо  известно,  что  союзник  наш,  великий  князь  Михаил
Борисович тверской, приехал к нам и мы его приняли. Бил он  челом,  чтоб  мы
ему помогли; мы хотели, чтоб он возвратил себе отчину без кровопролития, для
чего и отправляли к тебе посла, как сам знаешь; но, посмотревши  в  договор,
заключенный нами с отцом твоим, мы ему на вас помощи не дали, в хлебе  же  и
соли не отказали: жил он у нас до тех пор, пока сам хотел,  и,  как  в  нашу
землю добровольно приехал, так добровольно же мы его и отпустили". Но потом,
через несколько лет,  видим  опять  Михаила  в  Кракове;  в  1505  году  при
пожаловании князю Василию Львовичу Глинскому имения Лососиной  в  Слонимском
повете говорится, что это имение вместе с двумя другими селами -  Белавичами
и  Гощовым  -  находилось  прежде  во  владении  князя  Михаила   Борисовича
тверского; знаем также, что Михаил владел еще имением Печи-Хвосты на Волыни,
в Луцком повете. В Несвижском замке показывают  портрет  молодой  женщины  в
русском  платье;  предание  говорит,  что  это  -  дочь  изгнанника,   князя
тверского, вышедшая замуж за одного из Радзивиллов.
     Кроме Твери при Иоанне III  окончательно  были  присоединены  княжества
Ярославское и Ростовское; в 1463 году ярославские князья, сохранявшие до сих
пор права владетельных, уступили свою отчину великому князю московскому; это
дело уладил московский дьяк Алексей Полуехтович; в 1474 году два  ростовских
князя продали Иоанну III и остальную половину своего города.



ГЛАВА ВТОРАЯ
     СОФИЯ ПАЛЕОЛОГ

     Присоединение удела Верейского к  Москве.  -  Отношение  Иоанна  III  к
родным братьям. - Второй брак Иоанна на Софии Палеолог. - Значение Софии.  -
Борьба между сыном и внуком Иоанновыми. - Судьба главных вельмож.

     Мы видели, что один только Михаил Андреевич Верейский  успел  сохранить
свой удел при Василии Темном. В начале княжения своего Иоанн III  возобновил
с ним договор на прежних  основаниях;  но  в  1465  году  видим  уже  другой
договор, по которому Михаил должен был возвратить великому  князю  несколько
волостей, пожалование Темного. И этим не удовольствовались: в  том  же  году
встречаем еще договор, в котором Верейский князь  обязывается  считать  себя
моложе всех братьев великокняжеских, даже самых младших. В 1482  году  новый
договор: Верейский князь уступает по смерти своей великому князю свою отчину
Белоозеро. На все эти требования  Михаил  соглашался  и  не  давал  никакого
предлога к присоединению Верейского удела. Скоро, однако, предлог  отыскался
- не со стороны самого Михаила,  но  со  стороны  сына  его,  Василия.  Этот
Василий был женат на греческой княжне,  племяннице  великой  княгини  Софии.
София дала в приданое за нею вещи, принадлежавшие первой  жене  Иоанна  III,
Марии тверской; великий  князь  по  случаю  рождения  внука  Димитрия  хотел
подарить этими вещами невестку Елену и, узнав, что они  переданы  Верейскому
князю, послал забрать у него все женино приданое, причем  грозился  посадить
его в заключение вместе с женою; Василий, оскорбленный и напуганный, уехал в
Литву. Тогда Иоанн отобрал у старика Михаила отчину его Верею за вину сына и
в виде уже пожалования отдал ее опять, обязав Михаила  следующим  договором:
"С сыном своим, князем Василием, не ссылаться тебе никакою  хитростию;  если
пришлет к тебе он с какими речами, объявить  их  мне  вправду  по  крестному
целованию да выдать мне и того человека, кого пришлет. Что я, князь великий,
пожаловал тебя своею отчиною Вереею, которую взял за вину у сына твоего,  то
держать тебе ее за собою до самой смерти; а после твоей  смерти  эта  отчина
отходит ко мне; мне же, великому князю, и моему сыну, которому дам эту  твою
отчину, поминать нам твою душу".
     В 1485 году умер несчастный старик Михаил Верейский; в  своей  духовной
он говорит: "Что моя отчина, чем меня благословил отец мой и я  благословил,
дал эту свою отчину господину и государю великому  князю  Ивану  Васильевичу
всея Руси". Здесь в первый раз удельный князь называет  великого  государем.
Не смея думать о сыне, не смея отказать волостей замужней дочери, несчастный
Михаил умоляет в духовной: "Чтоб господин мой князь великий пожаловал, после
моей смерти судов моих  не  посудил.  А  что  мои  люди,  кого  я  пожаловал
жалованием и деревнями: и государь бы мой, князь великий, после моей  смерти
жалованья моего нс порушил, чтоб мои люди после меня не заплакали и меня  бы
государь мой, князь великий, во  всем  том  не  положил,  потому  что  тебе,
государю моему, великому князю, приказано душу поминать и долги платить".
     Когда дело было кончено, Верейский удел присоединен к  Москве,  великий
князь позволил себе склониться на просьбы жены и сына и  согласился  принять
бежавшего Василия Михайловича опять в Московское государство, но  только  на
службу, в качестве служебного князя, не более; сын великого князя,  Василий,
писал к изгнаннику в 1493 году, что "отец наш  князь  великий  тебя  жалует,
хочет твоей службы; и ты бы к отцу нашему  поехал".  Василий  не  поехал  на
такой зов, но, как видно, послал новую просьбу,  выговаривая  себе  какое-то
пожалование и  обещаясь  отдать  все,  что  было  дано  его  жене  из  казны
великокняжеской; в 1495 году отправился в Литву грек  Петр,  который  должен
был сказать Василию от имени великого князя: "Присылал ты и твоя  княгиня  к
моей великой княгине, к моим детям и к моим боярам бить челом, чтоб мне тебя
пожаловать, нелюбье с сердца сложить и к себе  тебя  принять,  а  вы  хотите
отдать нам нашу казну, что у твоей княгини: так ты бы прислал ко мне  список
вещам,  которые  нам  теперь  хочешь  отдать,  и  мы,  посмотря  по   вашему
исправлению, и жаловать вас хотим". Чем дело кончилось, неизвестно.
     Но известна нам судьба родных братьев Иоанна III. Он жил с ними в  мире
до 1472 года, когда умер старший из них, Юрий, князь дмитровский, бездетным;
в духовной он приказывает душу господарыне матери своей, великой княгине  да
господину  своему  великому  князю;  он  делит  по  родственникам,  церквам,
монастырям села, движимое  имущество  совершенно  как  частный  человек,  не
говоря ничего об уделе своем - Дмитрове, Можайске, Серпухове. Причина такого
молчания понятна:  благословить  поровну  всех  братьев  значило  разгневать
великого князя;  отказать  все  великому  князю  значило  обидеть  остальных
братьев  -  и  Юрий  промолчал.  Великий  князь  взял  удел   себе;   братья
рассердились; на этот раз дело кончилось, однако,  перемирием:  Иоанн  отдал
Борису Вышгород, взятый перед тем у Михаила Верейского, и  Шопкову  слободу;
Андрею Меньшому вологодскому дал  Тарусу;  одному  Андрею  Большому  не  дал
ничего сам; уже мать его, Мария, очень любившая Андрея, дала ему свою куплю,
Романов-городок на Волге. После этого с двумя братьями - Андреем Углицким  и
Борисом Волоцким - заключены были договоры, в которых они обязались иметь не