Венгерской, а Василию - Русской земли.  Как  доставлена  была  грамота,  как
продолжались сношения, нам неизвестно, потому что имперские посольские  дела
с 1510 по 1515 год утрачены; из  летописей  узнаем  о  приезде  в  Москву  в
феврале 1514 года императорского посла Сницен-Памера, и дошел до нас союзный
договор,  заключенный  при  его  посредстве  между  двором   австрийским   и
московским против Сигизмунда для отнятия  у  последнего,  с  одной  стороны,
земель Тевтонского ордена, с другой - Киева и прочих русских городов.
     Но Василий не дождался  заключения  этого  союза  для  начатия  военных
действий против Литвы. Уже в апреле 1511 года Глинский обнадеживал орденских
сановников, что мир между  Литвою  и  Москвою  не  будет  продолжителен.  Он
отправил служившего у него немца Шлейница в  Силезию,  Богемию  и  Германию,
который нанял здесь многих ратных людей и отослал через  Ливонию  в  Москву;
нашлись в самой Польше люди, которые тайно брали деньги от  Глинского;  один
из них, Лада, чех, житель краковский, схвачен был  на  московских  границах,
отослан в Краков и там казнен.  19  декабря  1512  года  сам  великий  князь
выступил в поход с  двумя  братьями,  Юрием  и  Димитрием,  зятем,  крещеным
татарским царевичем  Петром  с  Михаилом  Глинским  и  с  двумя  московскими
воеводами - князьями Данилом Щенею и  Репнею-Оболенским;  целию  похода  был
Смоленск. Шесть недель стояли под городом, назначили приступ: великий  князь
дал псковским пищальникам три бочки меду и три бочки пива; они напились и  в
полночь ударили на крепость вместе с  пищальниками  других  городов,  посохи
несли примет; остаток ночи и весь следующий день бились они из-за  Днепра  и
со всех сторон, много легло их от городского наряда, наконец принуждены были
отступить, и великий князь в марте 1513 года возвратился в Москву.
     Летом, 14 июня, Василий вторично выступил в поход;  сам  остановился  в
Боровске, а к Смоленску послал воевод - боярина  князя  Репню-Оболенского  и
окольничего Андрея Сабурова; смоленский наместник Юрий Сологуб  встретил  их
за городским  валом,  дал  битву,  но  потерпел  поражение  и  затворился  в
крепости. Получивши весть о победе, Василий сам отправился под Смоленск;  но
на этот раз осада была неудачна: что пушки  осаждающих  разрушали  днем,  то
осажденные заделывали ночью;  тщетно  великий  князь  посылал  к  смольнянам
частые грамоты с обещаниями и угрозами; они не сдавались; удовольствовавшись
опустошением окрестностей, Василий велел отступить и возвратился в Москву  в
ноябре месяце. 8 июня 1514 года  великий  князь  выступил  в  третий  раз  к
Смоленску с братьями Юрьем и Семеном, третий - Димитрий - стоял в  Серпухове
для обороны южных границ от  крымцев,  четвертый  -  Андрей  -  оставался  в
Москве. 29 июля началась  осада  Смоленска;  действием  наряда  распоряжался
пушкарь Стефан. Когда он ударил из большой пушки по городу, то ядро попало в
крепостную пушку, ту  разорвало,  и  много  осажденных  было  побито;  через
несколько часов Стефан  ударил  в  другой  раз  ядрами  мелкими,  окованными
свинцом, и еще больше народу побил; в городе была  печаль  большая,  видели,
что биться нечем, а передаться - боялись короля. Великий князь велел ударить
в третий раз - пали новые толпы осажденных; тогда владыка  Варсонофий  вышел
на мост и начал бить челом великому князю, просить срока до следующего  дня;
но Василий сроку не дал, а велел бить многими пушками отовсюду.  Владыка  со
слезами возвратился в город, собрал весь причт церковный, надел  ризы,  взял
крест, иконы и вместе с наместником Сологубом, панами и черными людьми вышел
к великому князю. "Государь князь великий! -  говорили  смольняне.  -  Много
крови христианской пролилось, земля пуста, твоя отчина; не погуби города, но
возьми его с тихостию". Василий,  подошедши  к  владыке  под  благословение,
велел ему, Сологубу и знаменитым людям идти к себе в шатер, а черным людям и
духовенству велел возвратиться в город, к которому приставлена была  крепкая
стража; владыка, Сологуб и все паны ночевали в шатре под стражею. На  другой
день, 30 числа, великий князь послал в Смоленск воевод своих,  князя  Данила
Щеню с товарищами, дьяков и подьячих, велел им переписать  всех.  жителей  и
привести к присяге - быть за великим князем и добра ему хотеть, за короля не
думать и добра ему не хотеть; перепись и привод к присяге кончились 31 июля.
1 августа после водосвящения Василий вступил  торжественно,  за  крестами  в
Смоленск вместе с владыкою и был встречен  всем  народом;  после  молебна  и
многолетия в соборной церкви владыка сказал ему: "Божиею милостию радуйся  и
здравствуй, православный царь Василий, великий князь всея Руси,  самодержец,
на своей отчине, городе Смоленске, на многие лета!" Принявши поздравление от
братьев, бояр и воевод, Василий слушал литургию, после  чего  отправился  на
княжеский двор и сел на своем месте; тут снова бояре и воеводы московские  и
знатные смольняне подходили к нему по чину с обычными приветствиями; великий
князь спросил их о  здоровье  и  велел  сесть.  Князьям,  боярам  и  мещанам
(горожанам) смоленским Василий объявил  свое  жалованье,  уставную  грамоту,
назначил им в наместники боярина князя Василия Васильевича Шуйского и позвал
их обедать, после чего каждый получил дары. Королевскому наместнику Сологубу
и сыну его великий князь сказал: "Хочешь мне служить, и я тебя жалую,  а  не
хочешь, волен на все  стороны".  Сологуб  просил  позволения  отправиться  к
королю и был отпущен; он поехал затем,  чтоб  сложить  в  Польше  голову  на
плахе, как изменник. Всем служилым людям королевским было сделано  такое  же
предложение; многие из них остались в службе московской и  получили  по  два
рубля денег да по сукну; которые не захотели служить, и те получили по рублю
денег и отпущены к королю. Смольнянам дано было также на волю:  кто  из  них
хотел ехать жить в Москву, тому давали денег на подъем; кто  хотел  остаться
по-прежнему в Смоленске, тот удерживал свои вотчины и поместья.
     Устроившись  таким  образом  в  Смоленске,  великий  князь  выступил  в
обратный поход, к Дорогобужу, пославши воевод своих  к  Мстиславлю:  здешний
князь, Михаил Ижеславский, присягнул государю  московскому,  то  же  сделали
жители Кричева и  Дубровны.  Для  оберегания  Смоленска  на  случай  прихода
Сигизмундова отправился к Орше князь Михаил Глинский; к Борисову,  Минску  и
Друцку двинулись воеводы: двое братьев князей Булгаковых-Патрикеевых, Михаил
Голица и Димитрий Ивановичи, да конюший Иван Андреевич Челяднин.  Но  король
выступил уже к ним навстречу из Минска к  Борисову:  он  надеялся  на  успех
своего дела, и эту надежду вселял в него Михаил Глинский.
     Иностранные известия приписывают Глинскому большое  участие  во  взятии
Смоленска; говорят, что он завел сношения с смольнянами, привлек  многих  из
них на свою сторону, и эти-то люди заставили большинство жителей сдаться, не
дожидаясь прихода королевского, в котором обнадеживал их воевода Сологуб. По
известиям о взятии Смоленска, полученным в Ливонии, Глинский будто бы сказал
великому князю: "Нынче я дарю тебе Смоленск, которого ты  так  долго  желал;
чем ты меня отдаришь?" Великий князь  отвечал:  "Я  дарю  тебе  княжество  в
Литве". Это известие противоречит известию  Герберштейна,  будто  Василий  в
Москве обещал Глинскому отдать ему Смоленск. Как бы то ни было, видно  одно,
что Глинский, хотя и не имел обещания великого князя относительно Смоленска,
тем не менее надеялся, что ему  отдадут  этот  город,  считая  себя  главным
виновником его взятия и вообще  успеха  войны,  ибо  по  его  старанию  были
вызваны из-за границы искусные ратные люди; очень вероятно,  что  знаменитый