явно расшатывалось. Между прочим пришел ряд известий о французских пора-
жениях и неудачах в Испании. Англичане и испанские гверильясы  оттеснили
французские войсках Пиренеям. Битва при Виттории кончилась полной  побе-
дой английского главнокомандующего лорда Веллингтона.
   Наполеон, зная наперед, что из пражских переговоров ничего не выйдет,
да и не желая, чтобы что-нибудь вышло, тянул дело.  Русский  и  прусский
уполномоченные и сам Меттерних оскорблялись и раздражались проволочками.
Они с 12 июля сидели в Праге, а французы все не являлись и всячески зат-
рудняли переговоры. Впрочем, после  разговора  Меттерниха  с  Наполеоном
австрийские колебания кончились.  Меттерних  прямо  сказал  французскому
представителю Нарбонну, что если пражское совещание не соберется до кон-
ца перемирия, т.е. до 10 августа, то Австрия примкнет к коалиции.
   Ничего из всех этих бесплодных переговоров не вышло.  Наполеон  отдал
наперед приказ графу Нарбонну: 1) тянуть дело и не  начинать  совещаний;
2) если уж они начнутся, то не идти ни на какие уступки; соблюсти дипло-
матический принцип, выраженный в  латинской  формуле:  "кто  чем  владе-
ет,пусть у того и остается".
   Нарбонн, Коленкур, Фуше, Савари, Бертье, почти все  маршалы  убеждали
императора заключить мир. Все было напрасно.  Савари,  министр  полиции,
которого Наполеон сделал герцогом Ровиго, осмелился сказать  императору,
что народ измучен бесконечными войнами и, чего  доброго,  может  наконец
обозлиться даже и на своего обожаемого монарха. На это министру  полиции
ведено было молчать и "не вмешиваться в то, чего он не знает".
   10 августа кончилось перемирие, а II августа  Меттерних  заявил,  что
Австрия объявляет Наполеону войну.
   Ликование в Лондоне и в русско-прусском лагере было полное. Силы коа-
лиции теперь явно превышали силы Наполеона.
   Приближалась развязка кампании 1813 г. Наборы за наборами следовали и
в России, и в Пруссии, и в Австрии. Подтягивались  резервы,  напрягались
все силы. Англия снова широко раскрывала свою казну и  не  скупилась  на
золото для подкрепления коалиции, как не скупилась она и на усиление ар-
мии Веллингтона в Испании. У коалиции была теперь армия с резервами чис-
ленностью почти в 850 тысяч, у Наполеона (тоже с резервами) - около  550
тысяч.
   Главнокомандующим всех союзных сил был назначен австрийский фельдмар-
шал Шварценберг. Его Наполеон не боялся нисколько. У русских не было уже
ни Кутузова, ни Багратиона, а остальных русских  генералов  в  их  массе
французский император после 1812 г. все-таки не стал уважать больше, чем
прежде. Его мнение о некоторых участниках Смоленска и Бородина было  до-
вольно высоким, но в общем главный русский штаб  Наполеон  ставил  очень
низко. Он считал сплошь нелепыми, например, действия русского командова-
ния во время его отступления от Москвы, твердо убежден был и не переста-
вал до конца жизни повторять, что только необъятные пространства,  пожар
Москвы, страшные морозы, его собственная ошибка, заключавшаяся в занятии
Москвы и долгой стоянке там, привели поход к неудаче, а русские  генера-
лы, русские стратеги и тактики будто бы ничего не сумели сделать,  чтобы
воспользоваться хоть сколько-нибудь толково счастливейшими для них  обс-
тоятельствами. Русских же солдат теперь, в 1813 г., он ставил еще  выше,
чем ставил их уже после Эйлау, в 1807 г., выше, чем всех  других  солдат
враждебных армий.
   Что касается пруссаков, то у них, как и у австрийцев и у русские, На-
полеон не видел сколько-нибудь страшных для себя  соперников  в  военном
искусстве. Но он знал, что, по совету Бернадотта, бывшего наполеоновско-
го маршала, а теперь, в 1813 г., в качестве шведского наследного  принца
- врага Наполеона, Александр I и союзные монархи упросили явиться к  ним
на помощь генерала Моро, талантливого полководца,  которого  в  1804  г.
привлекли и обвинили по делу о заговоре против Наполеона и которого  На-
полеон выслал тогда из Франции. Моро с тех пор  проживал  в  изгнании  в
Америке. Непримиримый враг Наполеона, Моро прибыл  в  лагерь  Александра
как раз к возобновлению военных действий после  провала  попытки  мирных
переговоров в Праге. "Не нападайте на те части армии, где сам  Наполеон,
нападайте только на маршалов",- таков был первый совет, данный генералом
Моро Александру и его союзникам. Нужно сказать, что, судя по всему,  не-
ладно было до душе у генерала Моро, хоть он и утешал себя  соображением,
что сражается не против Франции, а против ее  деспота.  Русский  генерал
князь Репнин был свидетелем потрясающей сцены. Моро встретился  с  одним
французским пленным, старым солдатом, и заговорил с ним. Тот узнал фран-
цузского полководца, теперь помогающего врагам Франции. Солдат  отступил
от Моро на несколько шагов и вскричал: "Да  здравствует  республика!"  В
бывшем республиканском генерале солдат видел теперь изменника, с которым
не захотел разговаривать. Александр I осыпал генерала Моро знаками вели-
чайшего внимания и почтения, непременно хотел  предоставить  ему  первую
роль. Русский император считал, что, во-первых, только один Моро и может
быть достойным противником Наполеона по своим стратегическим дарованиям,
а во-вторых, что присутствие Моро в союзном стане может поселить некото-
рые колебания во французской армии, так как у Моро до тех пор была репу-
тация безупречного республиканского генерала, без вины запутанного в де-
ло Жоржа Кадудаля к изгнанного Наполеоном. Но для французской солдатской
массы в этот момент слова: Франция, империя, император,  родина,  слива-
лись в единое целое, которое противопоставлялось  неприятелю,  интервен-
там, роялистам, эмигрантам; и расчет царя был неправилен. Морально гене-
рал Моро перестал существовать для наполеоновских солдат, как только  он
прибыл в неприятельский лагерь. Александр хотел, чтобы Моро стал главно-
командующим всех союзных армий вместо Шварценберга. Сам Моро  предлагал,
чтобы главнокомандующим числился Александр, а он, Моро, был бы начальни-
ком штаба и фактически верховным руководителем. Но случилось все иначе.
   Первая большая битва по возобновлении кампании произошла при Дрездене
27 августа 1813 г. Наполеон одержал здесь одну из блестящих побед.  Уби-
тыми, ранеными, пленными союзники потеряли около 25 тысяч человек, а На-
полеон - около 10 тысяч. Союзная армия частями отступила  в  порядке,  а
некоторые корпуса бежали с поля битвы, преследуемые по пятам кавалерией.
С обеих сторон действовала артиллерия, и вся битва происходила при  неу-
молкаемом грохоте 1200 орудий. В разгаре боя, когда левое крыло  союзни-
ков было уже совершенно разгромлено, Наполеон в центре взял на себя  не-
посредственное руководство артиллерийским огнем. На небольшой  возвышен-
ности Ронникс он заметил в неприятельском расположении группу всадников,
на которую прежде всего и велел одной из своих батарей направить  огонь.
В центре этой группы всадников оказался император Александр, а  рядом  -
генерал Моро, впервые тут выступивший в  качестве  руководителя  союзных
войск. И одно из первых ядер, пущенных в эту группу по приказу  Наполео-