г. Порто-Феррайо после полудня 1100 солдат были внезапно в полном воору-
жении направлены в порт и посажены на суда. Они понятия не имели о  том,
зачем их посадили на суда и  куда  собираются  везти,  ни  одного  слова
раньше не было сказано, но, конечно, еще до начала посадки  они  догада-
лись и с восторгом приветствовали императора, когда он появился в  порту
в сопровождении трех генералов и нескольких офицеров старой гвардии.
   Мать Наполеона неутешно рыдала, прощаясь с сыном.  Солдаты,  офицеры,
генералы и Наполеон заняли свои места на суденышках, и в семь часов  ве-
чера маленькая флотилия при попутном ветре отплыла на север.
   Первая опасность заключалась в  постоянно  круживших  вокруг  острова
Эльбы английских и французских королевских военных  фрегатах.  Эти  суда
находились тут на всякий случай, для наблюдения за островом. Один  фран-
цузский военный корабль прошел так близко, что офицер с корабля даже пе-
рекинулся несколькими словами в рупор с капитаном наполеоновского брига.
"Как здоровье императора?" - спросил офицер.  "Очень  хорошо",-  ответил
капитан. Встреча этим только и кончилась,- солдаты были  спрятаны,  и  с
королевского корабля никто ничего не заметил. По счастливой  случайности
англичан не встретили вовсе. Плаванье продолжалось почти трое суток, так
как попутный ветер несколько ослабел.
   В три часа дня 1 марта 1815 г. флотилия причалила к французскому  бе-
регу, остановилась в бухте Жуан, недалека от мыса Антиб; император вышел
на берег и немедленно приказал начать  высадку.  Прибежавшая  таможенная
стража, увидев Наполеона, сняла шапки и громко приветствовала его. Напо-
леон послал Камбронна с несколькими солдатами в г.  Канн  за  припасами.
Припасы были доставлены немедленно, после чего Наполеон двинулся со сво-
им отрядом на север через провинцию Дофинэ, предварительно бросив на бе-
регу четыре пушки, которые он взял с собой из  Порто-Феррайо.  Он  решил
идти горными дорогами. Одновременно он приказал отпечатать в  типографии
г. Грасс свои воззвания к французской армии и к народу. И Канн  и  Грасс
уже были в его власти без всякой попытки сопротивления. Не задерживаясь,
он двинулся дальше через деревушку Сернон и через Динь  и  Гап  на  Гре-
нобль.
   Командир войск, стоявших в Гренобле, главном городе департамента, ре-
шил было сопротивляться, но солдаты громко, не стесняясь, говорили,  что
они сражаться с императором не будут ни за что. Буржуазия в Гренобде ка-
залась встревоженной и смущенной, часть дворян осаждала  власти,  умоляя
сопротивляться, часть же их бежала врассыпную из города.
   7 марта в Гренобль пришли высланные спешно против Наполеона войска  -
два с половиной линейных пехотных падка с артиллерией и  один  гусарский
полк.
   Наполеон уже подходил к Греноблю. Приближалась самая критическая  ми-
нута. О сражении против всех этих полков, снабженных к тому же  артилле-
рией, не могло быть и речи. Королевские войска могли бы расстрелять  его
и его солдат издали, даже не потеряв ни одного человека,- ведь у Наполе-
она не было ни одного орудия.
   7 марта утром Наполеон прибыл в деревню Ламюр.  Впереди  в  отдалении
виднелись войска в боевом строю, загораживавшие дорогу и имевшие  задачу
взорвать мост у Пэнго. Наполеон долго смотрел в подзорную трубу на  выд-
винутые против него войска. Затем он приказал своим солдатам взять ружье
под левую руку и повернуть дулом в землю. "Вперед!" - скомандовал  он  и
пошел впереди прямо под ружья выстроенного против  него  передового  ба-
тальона королевских войск.
   Начальник этого батальона  поглядел  на  своих  солдат,  обратился  к
адъютанту командира гарнизона и сказал ему, указывая  на  своих  солдат:
"Что мне делать? Посмотрите на них, они бледны, как смерть, и дрожат при
одной мысли о необходимости стрелять в этого  человека".  Он  велел  ба-
тальону отступить, но они не успели. Наполеон приказал 50 своим  кавале-
ристам остановить приготовившийся отступать батальон. "Друзья, не  стре-
ляйте! - кричали кавалеристы.-  Вот  император!"  Батальон  остановился.
Тогда Наполеон подошел вплотную к солдатам, которые  замерли  с  ружьями
наперевес, не спуская глаз с приближавшейся к ним твердым шагом одинокой
фигуры в сером сюртуке и треугольной шляпе.  "Солдаты  пятого  полка!  -
раздалось среди мертвой тишины.- Вы меня узнаете?" -  "Да,  да,  да!"  -
кричали из рядов. Наполеон расстегнул сюртук и раскрыл  грудь.  "Кто  из
вас хочет стрелять в своего императора? Стреляйте!"  Очевидцы  до  конца
дней своих не могли забыть тех громовых  радостных  криков,  с  которыми
солдаты, расстроив фронт, бросились к Наполеону.
   Солдаты окружили его тесной толпой, целовали его  руки,  его  колени,
плакали от восторга и вели себя как  бы  в  припадке  массового  помеша-
тельства. С трудом их можно было успокоить, построить в ряды  и  повести
на Гренобль.
   Все войска, высланные для защиты Гренобдя, полк за полком перешли  на
сторону Наполеона. Полковник Лабедойер, командир полка, стоявшего в  са-
мом Гренобле с 7 марта, не хотел ждать прихода Наполеона, а собрал  свой
полк на главной площади, крикнул перед фронтом: "Да здравствует  импера-
тор!" - и вместе с полком вышел навстречу  Наполеону.  Лабедойер  сделал
это, еще не зная даже, что случилось в Ламюре. Наполеон  въехал  в  Гре-
нобль, сопровождаемый  перешедшими  на  его  сторону  полками  и  толпой
крестьян, вооруженных вилами и старыми ружьями. В город помогли ему вой-
ти местные ремесленники-каретники.
   В Гренобле ему представились власти и начальствующие  лица  всех  ве-
домств, кроме немногих, бежавших из города.  На  этих  приемах  Наполеон
повторял, что он окончательно решил дать народу свободу и мир, что преж-
де он действительно слишком "любил величие и завоевания", но  теперь  он
уже поведет иную политику. Он подчеркнул, что и в прошлом "ему нужно из-
винить искушение сделать Францию владычицей над всеми народами". Еще ха-
рактернее было его указание, повторяемое им с не меньшей настойчивостью,
что он пришел спасти крестьян от грозящего им со стороны Бурбонов  восс-
тановления феодального строя, пришел обеспечить  крестьянские  земли  от
покушений со стороны дворян-эмигрантов. Он твердо заявил, что хочет  пе-
ресмотреть данное им самим государственное устройство и сделать  империю
конституционной монархией, настоящей монархией с представительным  обра-
зом правления; этим самым он откровенно  признавал,  что  существовавший
при нем Законодательный корпус был чем угодно, но  только  не  настоящим
представительным учреждением. Он обещал полное прощение всем, кто  вста-
нет на его сторону, и утверждал, что сам же, отрекшись от престола,  со-
ветовал своим приближенным служить Бурбонам и освободил  их  от  присяги
ему, императору. "Но Бурбоны показали", что они  "несовместимы  с  новой
Францией".
   Приказав окрестным полкам явиться в Гренобль и сделав  им  смотр,  он